Он изводит меня своими жадными ласками, пока импульс внутри меня не достигает точки оргазма. От череды собственных стонов у меня закладывает уши, несколько томительных секунд и я сжимаюсь вокруг его пальца внутри меня. Это невероятное чувство, словно ты отпускаешь этот мир и паришь в облаках.

— Умничка, — он трепетно шепчет мне в ушко, а затем оставляет меня абсолютно голой, стянув промокшие трусики.

Я пытаюсь прийти в себя, когда мы снова сливаемся в идеальном поцелуе страсти. Хватаюсь за его крепкие плечи, погружая свой язычок ему в рот. Он громко стонет, и кажется снимает свои боксеры. О, да! Я ощущаю твердый член скользящий по моим складочкам. Майкл замирает, коснувшись входа во влагалище.

— Я люблю тебя, — слышу самые важные слова в своей жизни, и он погружается в меня на всю длину. Я громко всхлипываю от боли, а Тёрнер морщится. Он не ожидал, и явно понял, что первый.

— Почему ты не сказала? — не знаю, потому что хочу тебя, и хочу тебя сейчас.

— Не знаю, возможно боялась, что ты остановишься, — привыкая к ощущениям, хриплым голосом говорю ему в губы, а затем тихонько целую.

— Глупенькая…

— Не останавливайся, — несмотря на неприятные чувства, я жажду его всем сердцем и разумом.

Майкл делает осторожное движение назад, а затем снова погружается глубже. Это чертовски больно физически, но невероятно приятно в душе. Я кайфую от наслаждения, которое читается на его лице. Каждая мышца в моем теле напрягается, прикусываю щеку, чтобы не закричать. Тёрнер громко стонет.

— Расслабься, малышка, — он снова целует меня, а я пытаюсь последовать его совету, что довольно сложно. Хочу сосредоточиться на нём, а не на боли в промежности и внизу живота.

Постепенно получается расслабить мышцы. Майкл отводит бёдра назад, а затем медленно и тягуче входит в меня. Я целую его подбородок, потом провожу губами по шее, распадаясь на частицы искреннего счастья. Он мой, а я принадлежу ему. Его дыхание учащается, он всеми силами пытается сдержать себя, чтобы не причинить мне большей боли. Его рельефный пресс вжимается в мой живот, пока он плавно движется внутри. Я чувствую его каждой клеткой своего лона. Чувствую, как он скользит вдоль тугих стенок, стирая боль четырехлетнего одиночества и неразделенной любви. Могла ли я мечтать об этом моменте? Стоили ли мои страдания этого? Определенно — да! Несмотря на жгучую боль — да!

Тёрнер немного ускоряется, мои уши ласкают его гортанные стоны. Я счастлива от того, что ему хорошо. Ещё с десяток поступательных движений и Майкл выходит из меня разливая сперму на мой живот.

— Девочка моя маленькая, я люблю тебя…

— Я люблю тебя, Майкл Тёрнер, — рвано отвечаю, пока он трепетно покрывает мою шею, плечи и лицо поцелуями.

***

Всегда ненавидела субботы, потому что в выходные не могла увидеть его. Каждую субботу я проводила, слоняясь из угла в угол из-за чувства опустошения. Сегодня первая суббота, которую я люблю. Просыпаюсь в уютном тепле объятий Майкла и сразу открываю глаза, чтобы увидеть его. Наши тела словно созданы друг для друга, иначе как объяснить то, что нам удобно в такой позе. Тёрнер в буквальном смысле спит лежа на моём животе. Его дыхание умиротворенное, глаза слегка подрагивают, он видит сны. Касаюсь пальцами его плеча и тихонько провожу по упругой коже. Осторожно скольжу до лопатки и обратно. Боже, как это приятно и легко! Майкл слегка морщится и открывает глаза.

— Я тебя разбудила? — тихо спрашиваю.

— Продолжай, мне нравится, — он смотрит на меня и улыбается довольной кошачьей улыбкой. Продолжаю нежно поглаживать его кожу.

— Малышка, как ты себя чувствуешь? — его голос такой родной и трепетный, от его слов по телу разливается приятное тепло.

— Хорошо, — улыбаюсь, а в этот момент мой живот предательски начинает урчать.

— Кажется, твой животик хочет кушать, — смеется Майкл. — Можем сходить в кофейню “У тётушки Молли”. Там по субботам подают оргазмические блинчики.

— Ммм… Это заманчивое предложение.

***

Выходя из дома, мы снова наткнулись на Карла Симмонса, однако в этот раз он не проронил ни слова, столкнувшись с тяжелым взглядом Майкла. На улице светило яркое солнце и было довольно тепло. До кофейни от дома пешком минут пятнадцать через парк, мы шли неспешным шагом, наслаждаясь прекрасным днём.

— Позавтракаем и сходим к тебе, переоденешься? — в ответ я лишь вопросительно подняла брови. — Сейчас тепло, но вечером может быть холодно, не хочу, чтобы ты простудилась, — он такой милый, трепетно целую его в щеку.

— Майкл… — я запинаюсь, хочу задать ему вопрос и не знаю, как спросить…

— Ты что-то хочешь спросить? — на его лице игривая ухмылка, он сжимает мою талию и притягивает к себе.

— Когда ты в меня влюбился? В какой момент ты это понял? — неуверенно интересуюсь, не знаю, сможет ли он мне ответить, ведь мы ещё не так близки.

— Не знаю помнишь ли, но когда ты только перевелась к нам в школу, я попросил у тебя карандаш… Пожалуй, тогда я и влюбился… — карандаш? Серьезно? Конечно помню, тогда впервые он заговорил со мной… — У тебя невероятные глаза, Сара…

— А по-моему, совершенно обычные… — иронично улыбаюсь.

— Обычные? Ты с ума сошла, это у меня обычные, — он удивленно дернул руку и закатил глаза.

— Глупенький, это у тебя невероятные глаза, — краснея, заявила я.

— Боже, вы теперь четыре года будете спорить у кого глаза красивее? — за нашими спинами послышалась усмешка, знакомый женский голос… Неужели это? Обернувшись, я увидела её — Вики Уокер.

— Эм… Привет, — блин, надеюсь ничего не случилось, мне что-то не нравится, что бессмертные от нас не отстают.

— Мне Люцифер всё рассказал, — она впервые искренне улыбнулась, кажется именно так должны улыбаться ангелы.

— Сара, это кто? — настороженно спросил Майкл, прижимая меня к себе сильнее, будто желая защитить.

— Это Вики — она ангел, — стараюсь сказать успокаивающим голосом, чтобы снять небольшое напряжение неожиданной встречи.

— Ты удивила меня, Сара О`Нил, — девушка сделала шаг к нам навстречу, — ты приняла взрослое решение и спасла свою душу.

— Это Майкл спас меня, а не я… — Я посмотрела на Тёрнера и мне захотелось плакать. Терпеть не могу такие моменты. — Кстати, это Люцифер подтолкнул меня к этому… — вспомнив об откровенном разговоре в баре, немного неуверенно произнесла я.

— Люци? — удивление коснулось лица Вики, она явно не ожидала такого поступка от сына Сатаны.

— Да, я спросила его: отпустил бы он на моем месте. Люцифер ответил, что уже отпустил и не жалеет, потому что ему достаточно того, что она счастлива, — в глазах Уокер промелькнула грусть… Боже, это грусть… Он говорил о ней… Он говорил о Вики! Я ошарашено смотрю на неё, в надежде найти ответ. Неужели Люцифер отпустил её?

— Я… — она осеклась, такое чувство, что в её горле застрял ком исполинских размеров. — Я рада за вас. И, Сара, надеюсь, я больше тебе не понадоблюсь. — с этими словами ангел растворилась в воздухе. Похоже бессмертные не очень парятся по поводу своего обнаружения людьми. Они то появляются из ниоткуда, то исчезают посреди бела дня в парке.

— Что это было только что? — Майкл нахмурил брови и бросил на меня неоднозначный взгляд.

— Не знаю, но что-то подсказывает, что не только люди слепы, но и бессмертные не далеко ушли, — похоже, Тёрнер ничего не понял, да ну и ладно, потом как-нибудь всё ему расскажу.

— Сделаю вид, что понял всё, что ты сейчас сказала, — он пробормотал и поцеловал меня в макушку, — Ну что, малышка, ты готова к гастрономическому оргазму? — ещё как готова, мой любимый Майкл Тёрнер…