Сомнений у меня – естественно – не осталось:

– Я решил, что пойду к горцам.

– Молодец! – Меркула одопрительно похлопала меня по плечу.

Горячо её отблагодарив, я собрался уйти, но потом спросил кое-что ещё:

– Госпожа Шрам, а откуда Вы столько всего знаете?

– Мм? – протянула она, вновь взявшись за бутылку.

– Ну, про эльфов.

– Так мне Хизро рассказывал. Он, как-никак, но вырос среди них. Так что, пока мы едем к горцам, общайся с ним побольше.

– Будет сделано, Госпожа! – «совершенно серьёзно» пообещал я.

Она рассмеялась и велела мне скрыться.

Всё утро и весь день я помогал Хизро с лошадьми, а вечером он учил меня ездить верхом, в благодарность за хорошо проделанную работу. Учитывая, что я мог общаться с животными и растениями мысленно, моё обучение шло семимильными шагами. Старик же, видя, что мне всё слишком легко даётся, решил поучить меня ска’анне(джигитовка, вольтижировка) – выполнение акробатических упражнений верхом на лошади, придуманное Степняками(общее название степных народов, включающих в себя более ста различных общин, после смешавшихся с джиннами и назвавшихся ёак-кханцами, по месту своего проживания).

Показать, как выполняется ска-анна – к сожалению – Хизро не мог, но юный сероглазый цыган, которого подозвал старик, с этим прекрасно справился, после чего, передавая мне поводья Затмения, сказал, ехидно улыбаясь:

– Шею себе не сверни, Шурик.

– Уж постараюсь, – я влез на серую кобылу с россыпью белых пятнышек на спине, большей часть закрытой седлом.

Занимались мы немного в стороне от лагеря. Проскакав пару кругов спокойной рысью, чтобы лошадь привыкла к новому наезднику. На третьем я рискнул встать на луки. Было страшно, уже при выполнении этого самого простого из всех трюков, которые включает в себя ска-анна, я был на грани падения с лошади, что уже говорит о том, что исполнение отнюдь не было чистым. Тем не менее я стоял, расставив руки, чувствуя дискомфорт от того, что приходится стоять вполоборота к «дороге». Дальше надо было встать руками на луки, чего мне вовсе делать не хотелось, поскольку я считал, что они у меня слишком слабые. Проехав круг стоя, я начал потихоньку сгибать колени и ещё на некоторое время застыл в глуповатом положении, когда смог ухватиться за луки седла, начал переставлять обе ноги с лук на ленчик, чтобы они были вместе и оттолкнулся. Локти дрожали и грозили не выдержать, ноги неумолимо тянуло вперёд, от напряжения на руках повздувались все вены, а со спины лил упругим потоком пот. Кажется я не закончил круг, но решил, что больше не выдержу, я начал потихоньку сгибать ноги в коленях и… меня тут же снесло вниз. Я упал вниз лицом на локти и сильно их ободрал. Затмение продолжало наматывать круги, а юный ска-аннец ринулся ко мне.

– Шурик! Шурик! Ты жив?! Ты жив… – тараторил он, поднимая меня с земли.

Я же был не столько ранен, сколько напуган, в частности, той круговертью, что проносилась у меня перед глазами при падении. К нам подошёл Хизро, ведя фыркающую Затмение.

– Ну что ж ты так нас пугаешь-то, Шура? – мягко сказал он, поправляя мне воротник.

Я ненавязчиво забрал у него эту часть моё рубашки:

– Всё в порядке. Трава смягчила падение, – ноги у меня сильно дрожали, видимо, ещё не веря, что под ними твёрдая почва, которая никуда не ускользнёт.

Умывшись и переодевшись я зашёл к Меркуле, добровольно вызвавшейся нянчиться с Антаресом, изредка перепоручающей это Нике или другой цыганке.

– Вижу, старику ещё не удалось тебя убить, – усмехнулась Госпожа Шрам, вышивавшая какой-то замысловатый узор красными и серебряными на чёрной коже.

– Это да, но он только начал, по-моему.

Цыганка фыркнула.

В таборе был переполох: все готовились к новому переезду, на этот раз, без долгих стоянок, возможно даже с ночными переездами. Охотники во всю делали запасы, изредка мимо нас проезжали торговые обозы, которые сначала атаковали Сероглазые со своим обаянием, танцами и музыкой, а потом и Голубоглазые(но они лишь в том случае, если Сероглазых погонят прочь). Я старался лишний раз не светить своей, сикось-накось замаскированной, эльфийской миной. Поэтому стоило показаться обозу – я тут же прятался в фургончике. Удивительно, что даже Изнар и его головорезы удержались от едких комментариев по этому поводу, рассудив, что, покрываемый ими эльф, может принести много хлопот. Тем не менее я старался быть им как можно полезнее. Хизро, как один из немногих, кому не лень возиться с новичком, обучил меня чинить и чистить ружья, колёса, как ухаживать за лошадьми и мастерить капканы.

К моменту, когда мы двинулись в путь, я уже чувствовал себя вполне самостоятельным и независимым существом и, конечно, полноценным членом табора. Я очень удивился, когда со мной заговорил Изнар, при чём в достаточно дружелюбной манере, во всяком случае, без пренебрежения и уж тем более ненависти. Он научил меня резьбе по кости галлеры*, хотя этот безусловно драгоценный материал брал в руки только сам, мне же поручил тренироваться на волчьих и медвежьих костях, что, впрочем, было справедливо, я бы и сам не рискнул коснуться ножом этого совершенного перламутрового предмета. Не знаю, как выглядела та птица, но цыган пообещал, что у горцев я с лихвой на них насмотрюсь. Сам-то он их тоже не видел живьём, только обгоревший скелет уже мёртвой галлеры(при смерти они сгорают) и без каких-либо промедлений перетащил к себе.

– Часть спрятал здесь, – сказал Изнар, обводя ножом пространство вокруг себя. – Часть в других повозках. Все без исключения признают во мне искусного резчика, поэтому с радостью возвращают столько костей, сколько мне понадобится в данный момент.

Начали мы с проостого – геометрических фигур. Меня тут же захватила эта тонкая работа, но не могу сказать, что сразу получилось что-то достойное.

– Это всё потому, что руки у тебя дрожат, – пояснил мне цыган. – Но это ничего, – он придирчиво изучал мою косточку. – Но для первого раза это, довольно, неплохо, скажу честно.

Повозку сильно трехнуло.

– Впрочем, на сегодня хватит, – заплакал Антарес. – Во, иди, мелкого утешай.

Интересно, чего это Изнар вдруг стал ко мне хорошо относиться и даже учить? Не думаю, что это можно трактовать как благородный порыв. Поживя в их таборе, только круглый дурак не поймёт, что Госпожа Шрам пользуется куда большим авторитетом, чем её муж. Неужели он рассчитывает, что я предам Меркулу и Хизро?

Тем не менее, отгорожаться от Изнара я тоже хорошей идеей не считал… вдруг я не прав? Просто с ним надо быть очень осторожным.

Ника вышивала, Эрно дремал на куче цветастых подушек, вздрагивая во сне, когда сестра тыкала в его пятку игольным ушком. Изнар, отложив перламутровую кость, чистил ружья, а Госпожа Шрам, расстелившая на коврах карту, водилила по ней карандашом, видимо, сверяясь с маршрутом. Сменив брату пелёнки и накормив его, я подсел к ней. Меркула бросила на меня быстрый взгляд изумрудных глаз и пояснила:

– Это карта Галлары(севера), точнее часть полной карты, – она казалась совсем пустой, большая часть, видимо была сожжена.

Самой северной крайней точкой здесь были Розовые Льды, а самою южной – кромка моря Хавафблалус, почти на самом побережье, которого стоял Шварце-Типпе – единственный город на Галларе – как мне сказала Меркула.

– В основном, заселён Хрин(восток). Там мягче климат и почвы плодороднее. Скун(запад) считается проклятым, говорят, что начинается он, если брать левее и держаться гор Истарь. Когда горы кончаются – начинается Скун и дальше ходить нельзя. Сваль(юг) – это сплошная пустыня Ёак-кхан.

Мне было до смерти интересно, почему Скун – целая часть света – считается проклятым, но мой вгляд упал на какую-то каракулю, подписанную «Древний эльфийский город».

– Не пучь так глаза, пожалуйста, -шутливо укорила меня Госпожа Шрам. – Впрочем, я понимаю твою реакцию. Да, мы будем проезжать один из Пяти Великих Цитаделей. Это – пятая – Ио.