И так не самое хорошее настроение опустилось ниже плинтуса. Оставив на нейросети пару десятков рекламных предложений от экскурсионных компаний, все остальное, не задумываясь, отправил в корзину, ну их к лешему с их «эксклюзивным отдыхом».
Переодеваться мне было не во что, я планировал закупить все необходимое тут, на планете, поэтому свой номер я покинул в том же, в чём и прилетел, в универсальном пустотном комбинезоне инженерного образца. Поиск подходящего кафе много времени не занял, пока спускался на лифте вниз, а у входа меня уже поджидало планетарное такси.
Кафе я выбирал не абы какое, а с видом на море, подальше от города и с натуральной кухней. Через полчаса я уже был на месте. В помещение самого кафе я даже и заходить не стал, а сразу направился на небольшую, всего на пяток столиков, открытую террасу, с которой открывался просто великолепный вид на «тонущее» в океане солнце. Помимо моего столика, на террасе оказался занят еще один, в сумерках я разглядел, что за ним разместились две довольно молодые девушки, короткие прически и комбинезоны, абсолютно идентичные моему, дали мне понять, что они мои коллеги, такие же космонавты, как и я. Со стаканом сока, пока повар готовил мой заказ, я откинулся в удобном кресле и отрешился от окружающего, полностью погрузившись в созерцание. Тихий шелест прибоя, легкий ветерок, наполненный запахами моря и цветущих цветов, ненавязчивое пение местных цикад, погрузили меня в состояние самадхи, когда стирается грань между созерцателем и созерцаемым.
Не знаю, сколько я пробыл в таком состоянии, но когда я очнулся, мой заказ уже стоял передо мной.
— Несправедливо, правда ведь? — обратилась одна из девушек ко мне.
— Что именно?
— Почему одним достается все, при этом они даже не понимают и не пытаются понять, какое великое сокровище им досталось, а другим ничего.
— Извините, лэра, я не понимаю о чем вы.
— Вот об этом! — девушка повела вокруг себя рукой, — И о них, — опять жест в сторону гуляющих по недалекой набережной разумным. — Планетарники живут среди такой красоты и не ценят ее.
— А, вы об этом. Да, возможно, что в чем-то вы и правы. Но не далее как пару-тройку часов назад я слышал совсем другую интерпретацию. И если верить ей, то это именно нам, тем, кто проводит большую часть своей жизни в пустоте, среди холодного света звезд, достается все самое лучшее, а им приходится довольствоваться остатками.
— Ага, да, нам все самое лучшее — стерильный воздух, миллион раз очищенная вода, душ с запахом воды, тесные каюты, постоянная угроза жизни, страх заснуть и не проснуться, пираты, сумасшедшие цены на все, в том числе и на воздух и воду, месяцы употребления сухпайков или противной дряни из синтезатора. Конечно, что может быть лучше этого! — включилась в разговор вторая девушка.
— Да, вы правы, что может быть лучше. Но планетарники видят и другое — высокие зарплаты, мнимую свободу, придуманную ими же вседозволенность, высокомерие, а самое главное, отсутствие желания делиться с ними «неправедно нажитым», — усмехнувшись ответил я.
— О, а парень-то оказывается начинающий философ! — смеясь сообщила одна девушка другой. — Давно на планете? — это уже мне.
— Только несколько часов назад прилетел.
— А что такой невеселый?
— Столкнулся с не совсем приглядной действительностью и уже начинаю подумывать, а не вернуться ли мне на корабль.
— Что, местные девицы покоя не дают?
— Да нет, я только выбрался из номера в отеле.
— Ничего, сейчас забредешь в какой-нибудь клуб и все твои мечты исполнятся, — не скрывая определенной доли презрения сказала та, что и завела этот разговор.
— Странно…
— Что именно?
— До вас я успел здесь, на планете, пообщаться всего с одним разумным, это если не считать администратора в отеле, и второй раз замечаю резкое изменение отношения. От вполне нормального, до неприязни или презрения как у вас, лэра. Может быть, вы объясните мне столь резкую смену?
— Мия, может быть намекнем?
— Нет, пусть у своих дружков спрашивает, не сам же он до такой глупости додумался.
— Слышал? Спроси причину у своих дружков.
— Я бы обязательно спросил, но, к сожалению, не у кого. Я путешествую один и уже очень давно.
— Один?!
— Да. У меня нет экипажа, не команды и нет дружков, — в глазах у девушек появился небольшой интерес.
— И сколько времени ты так путешествуешь?
— Если не считать короткого перелета в компании, то уже почти пять лет. А в полном одиночестве, не считая ИскИнов, чуть больше трех лет.
— И за три года ты не общался ни с кем из разумных?!
— Ну почему же ни с кем, ИскИны довольно разумны, ха-ха-ха.
— Тогда понятно. Но если не хочешь лишних проблем, то тулбар лучше отключить. Не стоит так явно выпячивать свои намерения.
— Э-э-э, это вы сейчас о чем?
— Отключи тулбар нейросети, придурок! — не вытерпела Мия.
— Ты что, не изучил идущую с нейросетью базу? — не скрывая презрения сказала другая девушка. — Тулбар нейросети, открывающий свободный доступ к личной информации о тебе всем желающим. Капитан «Авроры» Инг Вар с планеты Терра, не женатый, без постоянной подруги, пилот-универсал третьего ранга, инженер третьего ранга, медик, опять же третьего ранга, техник второго, картограф, погонщик, навигатор и так далее и тому подобное.
— Извините, лэры, — я растерялся от такого наезда, — Эта нейросеть мне досталась по случаю и совершенно случайно, никакой базы с ней не шло. Не могли бы вы мне помочь и подсказать, как убрать этот, э-э-э, тулбар.
— Лира, посмотри на идентификатор его нейросети!
— Ничего себе, полноформатная нейросеть Древних!
— Ага, а я о чём!
— Инг, ты где достал это чудо?!
— Ну, я же говорю, досталась по случаю.
Через минуту обе девушки были уже за моим столиком, а я, следуя их очень подробным инструкциям, залез в настройки своей нейросети. Пресловутый тулбар я отключил очень быстро, ничего сложного в этом не оказалось. Зато с остальными настройками оказалось все не так просто, слишком уж много их оказалось и не все мне были понятны. Когда я наконец-то вынырнул из транса, в котором находился, работая с нейросетью, лица обеих девушек были серьёзные и сосредоточенные.
— Инг, расскажи пожалуйста, как к тебе попала эта нейросеть. Мы готовы тебе заплатить за эту информацию, и очень хорошо заплатить.
— Зачем вам это? Поверьте, вам это ничего не даст.
— Мы с Мией — искатели. Ищем артефакты Древних, по возможности определяем их назначение, происхождение, а потом выставляем на аукционе. Поэтому мы и готовы тебе хорошо заплатить. Любой поиск именно так и начинается, сначала слухи, потом свидетельские показания, затем факты, приблизительные координаты и успех, или не успех, как повезет.
Обижать отказом симпатичных и оказавших мне помощь девушек не хотелось, но и рассказывать всю правду я тоже не собирался. Поэтому принялся вдохновенно врать. Поведал им почти фантастическую историю, как меня в шестнадцатилетнем возрасте похитили с родной планеты и я теперь даже и не знаю, где она находится, но о Содружестве у нас и не слыхали. Рассказал, как мне удалось сбежать от похитителей, но время и место я выбрал не самое удачное и оказался на планете Амара, где меня полуживого подобрали пограничники из Седьмого погранфлота. Рассказал, как во время боя с пиратами меня прямо в медкапсуле загрузили в спасбот, пилот которого совершил слепой прыжок, но в самый последний момент бот подбили и пилот погиб. Поведал, что после окончания процедуры лечения и восстановления, я выбрался из медкапсулы и оказалось, что я остался один, неизвестно где. Рассказал, каких трудов и усилий мне стоило уговорить ИскИн бота включить камеры внешнего наблюдения, как я разглядел совсем рядом какой-то старый и разбитый корабль и как отправился на него, сам не знаю зачем. И как нашел на борту корабля одно-единственное, давно уже мертвое тело, принадлежащее, теперь-то я это знаю, аграфу, сжимающее в промороженных руках какой-то небольшой бокс, который я с собой и забрал, не найдя больше ничего для себя интересного. В боксе оказалось три нейросети, россыпь кристаллов с базами знаний и какой-то браслет. Потом медкапсула в автоматическом режиме установила мне нейросеть и я принялся за изучение баз, параллельно с этим начав восстановление корабля аграфов. Заняло у меня это больше трех лет. Потом еще почти три месяца добирался до границ Содружества, и вот я здесь, в системе Виолы.
