Фотографию родительской свадьбы подросший Ксаверий в альбоме не обнаружил. Вероятно, мама Лиля порвала её, порвав с папой Сашей. Ксаверий о её поступке жалел. Такой красивой свою маму он не видел ни до, ни после. Тётя Лика и мама Зита тоже были очень красивы – тётя Лика в белом, а мама Зита в красном, – но обе они выглядели при маме Лиле как фрейлины при королевской особе. Мама Зита и тётя Лика приносили закуски, меняли тарелки, следили за запасом спиртного. Тётя Лика при этом кокетничала с гостями мужского пола, а мама Зита изображала весёлость. Прямо-таки давилась весёлостью! Она пела романсы – очень громко, надрывно, а потом целовалась на балконе с одним из гостей. И рыдала у него на груди. А потом опять то пела, то хохотала.

– Ты всё это выдумал! – заявила непререкаемо мама Лиля, когда взрослому сыну захотелось узнать подробности своей биографии. – Дети в таком возрасте ещё ничего не помнят!

– Значит, я уникум! – безапелляционно объявил Ксар. – И я хотел бы…

– Ты не уникум, а Лика болтушка! Язык, что помело! – прервала с негодованием мама Лиля. – Она тебе понарассказывала чёрт-те чего, а ты вообразил, что это ты – помнишь! Прибью когда-нибудь Лику! Закрыли тему!

– А почему ты так боишься этой темы? – не внял Ксаверий. – Есть какая-то страшная фамильная тайна в вашем с мамой Зитой далёком прошлом?

– Ничего я не боюсь! – сердито передёрнула ртом мама Лиля. – Но мне неприятно – да! – неприятно вспоминать о твоём так называемом отце!

– Так называемом? – встал в стойку Ксаверий.

– А он, по-твоему, нормальный отец?!

– Где он, кстати?

– На кладбище! Пить меньше надо было! Запомни! Вы, ты и Стас, вы наши с Зитой персональные дети! Родили мы вас, вырастили, вот и живите! Живите и радуйтесь! А жизнь благодарите и за хорошее и за плохое! Потому что без плохого не бывает хорошего! Все злое, тёмное – это испытание нам!

Мама Лиля разнервничалась, начала злиться, и Ксар понял, что никаких воспоминаний, а тем более откровений, он от неё не дождётся. Мама Лиля и мама Зита своё прошлое перечеркнули крест накрест.

К теме отца Ксаверия подвела Лера. Ткнула лбом в дверцу шкафа, где должен был храниться скелет, и Ксар понял, что согласен на любой скелет, пусть самый уродливый, лишь бы он вообще имелся!

Ксар и Стас находились в ту пору в состоянии первой любви, яркой и всепоглощающей. Они отлепились от матерей своих, и тут Лера завела речь об отцах. Леру перемкнуло узнать, кому обязан Ксар своей игрек-хромосомой.

– Я не из праздного любопытства спрашиваю, – попытался подкатиться Ксар к маме Лиле. – Надо знать свои гены! Это важно! А вдруг у меня в роду даун или ещё какая-нибудь наследственная беда? А я её понесу дальше в жизнь!

– С твоим отцом всё было в порядке, – отрубила мама Лиля. – Не был он дауном.

– С какой бы радостью я поверил, что он был геройский полярный лётчик, подводник или пожарник, и погиб на посту, честно исполняя свой долг! – не успокоился, а наоборот, возбудился Ксар. – Но про лётчика ты бы мне рассказала! Не стала бы делать страшную тайну! А ты делаешь! И не слишком умело! Насколько я помню папу Сашу…

– Я Лике язык вырву когда-нибудь! – выкрикнула в сердцах мама Лиля.

– Тётя Лика не при чем! – заявил решительно Ксар. – У меня есть и глаза, и мозги! Так вот, такой, как папа Саша, не мог просто взять и уйти из хаты, на которую он лично башлял! Нестыковочка, мама Лиля!

– Да, хата моя! – развернулась к нему всем корпусом мама Лиля. – Мои родители всю жизнь каждую копейку считали, во всём отказывали себе, и все свои накопления отдали мне! На кооператив! И в кассе взаимопомощи я взяла! И сама всю жизнь вкалываю, как проклятая!

– Но тогда зачем…

– Дура-баба потому что! Хотела, как лучше!

– Хотела повысить рейтинг никчемушного папы Саши!

– Да, хотела! – вскинулась мама Лиля. – И не только его, но и свой! Вот, мол, какой у меня мужик!

– Он с зоны откинулся? – утвердительно спросил Ксар. – Нет уж, ты ответь! Он был вор?

– Успокойся, он за хулиганку сидел, – отвернулась и потупилась мама Лиля. – Сел случайно. Он и драться-то не умел.

– Короче, я сын деревенского дебошира и алкоголика, – констатировал безрадостно Ксар.

– Ты мой сын! – объявила мама Лиля с нажимом. – Мой и только мой! Как Стас – Зитин и только Зитин!

– Круто вас когда-то обидели! – усмехнулся мрачно Ксаверий. И подумал о Лере. Он, Ксар, Леру никогда не обидит!

– Да, много счастья Лера от меня огребла! – укорил себя Ксаверий, шагая по лесной тропе вслед за Стасом. И ощутил неприятную ноющую тяжесть в груди.

– Так сложились обстоятельства! – попытался он себя оправдать, и Стас обернулся на ходу.

– Сделанного не воротишь! – провозгласил он.

Ксар и Стас умели общаться молча. Возможно, этому они обучились в донатальный период жизни, а с рождения их прочно связала некая энергетическая, ментальная пуповина. Телепатия облегчала понимание, но препятствовала личной свободе, и Ксар сделал вид, что не услышал друга. Стас его понял и переключился на собственные семейные обстоятельства. На мысли о жене Варе, три дня назад приславшей из Португалии очередной денежный перевод. Этот перевод и побудил Стаса разъяриться на себя, жену, жизнь и пойти на поводу у Сказочника Ксаверия – оправиться на чёрт-те какие съёмки! Где они?! Сказочник в своем амплуа! У Фантаста всегда всё через жопу!

Ярость Стаса, растущая с каждым шагом, готова была излиться на единственно возможный объект – Ксаверия, но Стас сдерживался изо всех сил, ибо знал, что ярость его – неблагородна.

– Я тебя силком не тащил! – заразился его гневом Ксар. – Ты сам…

– Ну так! – прорвало Стаса. – Тебя одного куда-нибудь отпусти! Ты ж в Австралии окажешься! В Антарктиде!

– Где я был, пока ты служил? – неосмотрительно подбросил реплику Ксар, и Стас мигом за неё ухватился.

– Я – да! – загремел он . – Я служил, как положено нормальному мужику!..

– Заткнись! – потребовал Ксар.

– Сам заткнись и слушай сюда! Там, где я служил, таких, как ты…

– Давай подерёмся! Во славу ВДВ! Ты этого хочешь?!

– Хочу! Очень хочу! Давно хочу дать тебе в бубен!

– Псих!

– Урод!

– Симулянт хренов! Герой постельной войны! Двойню он заделать подсуетился!

– А вот за это… – по-настоящему разозлился Ксар. – За это, Стас, я тебе…

– Кишка тонка! Ну, попробуй!

И они застыли на тропе друг против друга, и Стас сбросил рюкзак пружинистым, по-кошачьи точным движением, но Ксара боевая стойка Стаса не устрашила. В душе оба знали, что пикировка нужна им, чтобы сбросить адреналин.

– Ты на себя посмотри! Классный отец!

– Мой сын, по крайней мере, живёт со мной!

– Не с тобой, а с мамой Зитой! Вы оба при ней живёте!

Стас зарычал угрожающе, кинулся на Ксаверия, но тот увернулся и попытался сделать Стасу подножку. Стас споткнулся, но не упал, развернулся в прыжке к Ксаверию и, схватившись, покатившись по земле, они услышали над собой: «Люди! Парни! Мужчины! А ну, прекратите!».

Голос был скорее негодующий, чем испуганный.

Перед друзьями стояла на тропе девушка – невысокая, с круглыми голубыми глазами, коротким носом и крепким волевым подбородком. С гривой длинных тёмно-рыжих волос. Вылинявший ситцевый сарафан открывал взорам друзей её прямые сильные ноги.

– Прекратите, а то милицию вызову! – пообещала храбрая девушка. – Здесь опорный пункт рядом. Стоит крикнуть, и прибегут! Что вы вообще здесь делаете?

– Ничего. – расплылся Стас в своей знаменитой «кот-чешировской» улыбке. – Балуемся малёхо.

– Репетируем! – торопливо поправил его Ксар. – Мы вообще-то на съёмки сюда приехали. Мы севастопольские! – выдал он кодовое слово. – А вы местная будете? Тогда, может, вы знаете, где все?

– Какие все? – нахмурилась девушка.

– Ну, наши! Съёмочная группа! Мы тут ходим, бродим по лесам и горам, ищем… Вас, кстати, как зовут?