– А чем тебе мои формы не нравятся? – взвилась Софи.
– Да, чем они тебе не нравятся? – поддакнул Толик.
Олимпия ответила ему таким свирепым взглядом, что он тут же изменил свое мнение. Во всяком случае на словах.
– Ну да, для семнадцати лет формы слишком пышные... Тебе домой пора, детка, – с сожалением посмотрел он на Софи.
– А если я не хочу?
– Тогда оставайся... Водку пьешь?
– Пью!
Толик достал из бара бутылку «Абсолюта». Водочную церемонию упростил до крайности – сорвал пробку и сделал несколько больших глотков прямо из горлышка. Протянул бутылку Софи.
– Благодарствую!
Она тоже отхлебнула из горлышка. Хоть бы поморщилась для приличия.
– Во! Наш человек! – зашелся в восторге Толик.
Забрал у Софи бутылку, попытался всучить ее Олимпии. Но не на ту нарвался.
– Да пошел ты!
Она закрылась в гостевой комнате, включила телевизор. Пусть что хотят, то и делают. А завтра, когда Толик протрезвеет, она выставит ему счет. Как минимум платиновое кольцо с бриллиантом – чисто за моральный ущерб...
Но терпения хватило ненадолго. Минут через двадцать она вышла из комнаты и услышала хрипы и стоны. Толик распластал Софи прямо на полу в гостиной. И трудился над ней без зазрения совести... Пьяный урод!.. А Софи только рада... Шлюха!!!
Олимпия не стала устраивать скандал. Влезла в короткое платье из тонкой шерсти, забрала ключи и вышла из дома... Она уже знала, как отомстить сожителю. Отольются кошке мышкины слезки...
3
На улице темно. Небо затянуто облаками, но тепло, даже душно. Наверное, дождь будет... На душе тоже пасмурно. Но при этом так же тепло. Потому что рядом Анжела. С ней так уютно... Только этого мало. Любовь есть, но не распирает от счастья...
– Вадим, что с тобой? – надрывно, с досадой в голосе спросила Анжела. – Ты в последнее время сам не свой!
– Да нет, нормально все, – натянуто улыбнулся Вадим.
– Ты все время о чем-то думаешь.
– Об учебе думаю. Сессия скоро. Голова формулами забита...
– А может, она Олимпиадой забита?
– Олимпиадой?! Да нет, в этом году никаких олимпиад больше не будет...
– Ты дурачком не прикидывайся, не надо. Ты прекрасно понимаешь, о ком речь...
– О ком?.. А, это ты про ту Олимпиаду... А при чем здесь она?
– При том, что ты в нее влюбился! – чуть не плача, заявила Анжела.
– Ты сама хоть поняла, что сказала?.. Как я мог в нее влюбиться, если совсем ее не знаю. Ну, машину помыл...
– Машину он помыл... Видела я, как ты ее машину вылизывал. И ее саму вылизывал. Глазами...
– Хватит чепуху нести! Я уже и думать о ней забыл!
– Но ведь думал!
– Ну хватит тебе!
– Вадим... Ну, Вадимчик!.. – хлюпнула носом Анжела. – Не нужна тебе эта вертихвостка! Она же гулящая... А я тебе нужна. Тебе со мной хорошо будет. Я тебе никогда не изменю...
– Знаю.
– А давай поженимся!
– Когда? – без особого восторга спросил он.
– После выпускного. Совсем немного осталось... Ты сессию сдашь, и мы поженимся...
– А жить где будем?.. У нас малосемейка...
– Зато у нас трехкомнатная квартира. У меня своя комната...
– Ты же дальше учиться хочешь.
– Вместе будем учиться, в одном институте...
– Не получится.
– Почему?
– А ты ребенка родишь.
– Ты против?
– Я – нет. А вот на учебе придется поставить крест.
– Академический отпуск возьму.
– Сначала в институт поступить надо...
– Что ты меня загружаешь? Ты мне скажи, женишься ты на мне или нет? – Анжела спросила – как в упор выстрелила.
– Женюсь, – пожал плечами Вадим.
Почему бы не жениться. Анжела устраивает его по всем статьям... Как ни крути, а он ее любит. Может, и не так сильно, как хотелось бы. Но для тихого семейного счастья такой любви хватит вполне...
– Может, предложение мне сделаешь?
– Прямо сейчас?
– А чего тянуть!
– Ну, в таких случаях полагается колечко дарить...
– И без колечка хорошо!
– Ну, если так... Ты выйдешь за меня замуж?
– Это и все?
– Ну, прошу твоей руки... Ну, и сердца...
– Я согласна!
Она нежно прильнула к нему, ласково обвила руками шею, покрыла лицо поцелуями. Он закрыл глаза, и невольно представил в своих объятиях Лиму. Внутри вспыхнул огонь, кровь забурлила... Но до постели дело не дошло. Анжела нехотя высвободилась из его объятий.
– До свадьбы ни-ни!
Одно только слово «свадьба» охладило его пыл. Он не хотел жениться. Мог, но не хотел...
– Как скажешь, – кивнул он.
– Ты смеешься, да? – надула она губки. – Знаешь, что я не девочка. Но ведь ты был у меня первым. Так что все по-честному...
– Никто не спорит.
– Ты можешь спорить. Ты можешь возмущаться. Ты можешь все... А я буду терпеть. Потому что я тебя люблю. Потому что, кроме тебя, мне никто не нужен...
– Мне тоже нужна только ты, – через силу выдавил он.
Вроде бы вышло убедительно. Анжела умиленно улыбнулась.
– Любимый, – нежно прошептала она.
Что и говорить, приятно было услышать это из ее уст. Но, увы, было бы лучше, если бы Лима назвала его любимым... Но Лима из числа тех женщин, с которыми гуляют. А женятся на таких, как Анжела...
– Ты тоже любимая, – улыбнулся Вадим.
Он и самому себе не смог бы ответить, вранье это или нет. Но в любом случае он сказал то, что хотел сказать.
Анжела ушла домой в половине одиннадцатого. Вадим остался в сторожке один. В расстроенных чувствах. С одной стороны, Анжела была ему нужна, а с другой – не было большого желания жениться на ней. Его тяготило данное ей обещание. И дернул его черт за язык...
В начале двенадцатого он обошел стоянку. Все машины на месте. Не хватало только одной – той, на которой ездила Лима. Но ее уже вторую неделю нет. Как уехала тогда, и с концами... С кем она сейчас, чью постель согревает...
Вадим уже заходил в будку, когда к шлагбауму подъехала машина. Яркий свет галогенных фар ударил по глазам. И какой это идиот ездит по ночному городу с «дальним» светом. И еще на постой просится. Можно было бы найти одно свободное место, но Вадим решил ответить наглецу отказом.
Водитель, казалось, уловил ход его мыслей. Фары погасли. Остались только «габаритки». Появился и сам водитель. В свете уличного фонаря. И Вадим снова ослеп... Это была Лима. Распущенные волосы, горящий взгляд, короткое платье в облипку, туфли на высоченном каблуке. Она стояла, придерживая открытую дверцу. Или скорее наоборот, дверца поддерживала ее. Похоже, она не очень уверенно держалась на ногах. Или земля под ней ходуном ходит, или в голове штормит...
– Ну чего стоишь? Отворяй ворота! – покачнувшись, потребовала она.
Конечно же, Вадим не мог не выполнить ее требование. Поднял шлагбаум.
Лима села за руль и так резво стартовала с места, что не справилась с управлением. И краем переднего бампера задела железный столб, на который ложилась верхняя часть шлагбаума. Неужели мама не говорила ей, что нельзя ездить за рулем в нетрезвом виде... Машина проехала еще метров пять, прежде чем остановилась.
– Я, кажется, за что-то зацепилась! Или мне показалось? – растерянно спросила девушка.
– Мне тоже показалось.
Вадим подошел к машине, осмотрел повреждение. Ерунда.
– Что там? – с надеждой спросила Лима.
– Ничего особенного. Краска чуть содрана, почти незаметно. А бамперу вообще ничего. Ударопрочный пластик...
– А фары?
– И с ними полный порядок...
– Да и черт с ней, с этой машиной!.. Новую купит! – вырвалось у нее.
– Кто купит? – заинтригованно спросил Вадим.
– А тебе не все равно! – с улыбкой на губах спросила Лима.
– Все равно...
– Что, и узнать неинтересно, кто меня... э-э, кормит?
– Какое мне дело?
– Хочешь сказать, что я тебе не нравлюсь?
– Нравишься, – признался Вадим.
– А чего так несмело? Скажи во весь голос: Олимпия, ты мне очень-очень нравишься?
