– Это их точка зрения? – Вульф закатывает глаза, слушая речь мэра. – Расправа над университетским округом?

– Потому что пожар произошел в студенческом общежитии, – пожимает плечами Джейс. – А чего ты еще ожидал?

– А теперь, пожалуйста, поприветствуйте руководителя этой операции Цербера Джеймса! – объявляет мэр и отходит в сторону.

Я был настолько увлечен Корой, что не увидел Цербера в кадре, но теперь отец Вульфа поднимается на трибуну, пожимает руку мэру и встает на свое место рядом с ним.

Едва я вижу его, по моему желудку прокатывается спазм, а к горлу подступает тошнота. Как, черт возьми, Кора умудряется сохранять такое невозмутимое выражение лица?

– Спасибо вам, мэр Томпсон, – говорит Цербер. – Я планирую сделать этот город более защищенным и начну с охраны молодых студентов колледжа, которым неведома безопасность.

– Вот это чушь собачья! – рычит Вульф, сжимая дрожащие руки. – Как ему удалось связаться с мэром? И Кора…

– Заткнись! – огрызается Джейс.

Мы стоим перед телевизором и ждем, что будет дальше, а напряженные секунды, пока Цербер внимательно изучает толпу, кажутся вечностью. Затем он оглядывается на Кору и жестом приглашает ее подойти ближе.

– Кору Синклер только вчера выписали из больницы, в которую она попала, будучи на волосок от смерти из-за травм, полученных во время этого пожара. Пожара, который можно было предотвратить! – Цербер обнимает ее за плечи и притягивает к себе.

Выражение ее лица, кажется, не меняется, но я вижу, как слегка дрожат ее губы, прежде чем она поджимает их. В ответ на это движение я сжимаю кулаки.

– Начиная с сегодняшнего вечера мы будем патрулировать улицы вокруг университета Стерлинг Фолса, и если возникнут проблемы – мы будем рядом, чтобы предотвратить или разрешить их. Даю тебе слово.

– Он захватил нейтральную зону, – говорю я и резко отворачиваюсь, не в силах больше на это смотреть.

Конечно, он видит в этом возможность для своего личностного роста.

– Кронос, наверно, пинает сам себя под зад. – Джейс качает головой. – А Брэд, кажется, не слишком рад такому повороту событий.

Выражение лица шерифа Брэдшоу, который неподвижно стоит рядом с Корой, напряженный и вытянутый по стойке смирно, кажется невозмутимым, но все равно намекает на отвращение к ситуации. Цербер наделил своих Адских гончих полицейскими полномочиями. И скорее всего, ему не пришлось особо стараться, поскольку мэр преподнес ему эту возможность на блюдечке с голубой каемочкой. Ограничение возможностей полиции в нейтральной зоне усилит власть Адских гончих, а это нехорошо.

Вскоре после этого пресс-конференция заканчивается, и Джейс нажимает кнопку выключения телевизора на пульте.

Он смотрит на меня, а потом на Вульфа:

– Вы в порядке?

Вульф кивает.

– Все еще хочешь сделать это? – спрашиваю я, и он хмыкает.

– Нет, но, похоже, у нас нет выбора.

– Что ж, пойдем, – вздыхает Джейс. – Нет времени лучше настоящего.

– Все готово?

Помощник мэра помогает ему пройти мимо толпы, игнорируя вопросы собравшихся репортеров, но Цербер, все еще стоящий на трибуне, наклоняется к ряду микрофонов:

– Спасибо, что были с нами сегодня. Прошу больше никаких вопросов.

Он кладет руку мне на спину, подталкивая идти вслед за мэром. Шериф следует за нами. Несколько его людей преграждают репортерам путь, и наша маленькая группа беспрепятственно доходит до одного из больших черных внедорожников. Я стараюсь не встречаться ни с кем взглядом и смотрю вниз, на свои ботинки.

– Что ж, все прошло так, как и ожидалось, – говорит мэр и одаривает Цербера улыбкой. – Счастлив иметь с тобой дело, друг мой, – говорит он и протягивает руку.

– Взаимно, – отвечает Цербер.

– А вы, должно быть, Кора? – Мэр Томпсон улыбается мне. – Вы из Стерлинг Фолса?

– Нет, я из Изумрудной Бухты, – отвечаю я, поворачиваясь к нему. – Я приехала сюда, чтобы поступать в СФУ, потому что получила стипендию.

– Ого.

Зачем я это сказала?

– В конечном итоге мне не удалось ее получить, но я счастлива, что преодолела эту преграду и могу продолжить свое образование, – быстро лгу я, пытаясь отыграться, а стоящий рядом со мной Цербер напрягается.

– Бедная девочка. – Внимание мэра по-прежнему сосредоточено на мне. – Слышать, что один студент из нашего собственного университета был охвачен пламенем, – это одно, но увидеть воочию – совсем другое. Скажи мне, как тебе удалось выбраться?

Я сглатываю комок в горле, когда слышу вопрос, который ждала.

– Простите, но я не помню.

Если они спросят тебя о чем-нибудь, скажи, что ты ничего не помнишь, и никто не станет подвергать это сомнению.

Я забыла, где слышала этот совет, но затаила дыхание, надеясь, что он сработает.

Конечно же, лоб мэра хмурится, а выражение лица становится насмешливым и недоверчивым. Должно быть, ему уже за шестьдесят. Все его волосы почти седые, а вокруг голубых глаз, которые мгновенье назад казались добрыми, а теперь внезапно сощуриваются, пролегли морщинки, напоминая мне, что он политик.

– Должно быть, кто-то вытащил тебя оттуда. Ты не согласна?

– Девушка сказала, что не помнит, – внезапно встревает в наш разговор шериф, и мэр усмехается.

– И ты ей веришь?

– Не вижу причин, зачем ей нужно лгать? – Брэдшоу пожимает плечами.

Я цепляюсь за его защиту, хотя все, что я знаю о шерифе, противоречиво. Первыми мне на ум приходят воспоминания о подслушивающем устройстве, которое он подложил в мою сумку, и о его связи с Кроносом, но потом я вспоминаю, что он все-таки пытался помочь мне. Он дал мне нож, и возможно, именно он был моим спасителем из огня. Дождавшись, пока Титаны покинут горящее общежитие, он вернулся за мной.

Боже.

Внезапно я вспомнила, что у входа в подвал лежало тело мужчины, и когда мой спаситель выносил меня, он перешагнул через Титана, но все же никто сегодня не упомянул о смерти в этом здании. Я уверена, что Цербер просто воспользовался своим влиянием, чтобы скрыть подробности.

Я хочу что-то сказать, но тут же закрываю рот, потому что вспоминаю, как по дороге сюда Цербер показал мне стеклянную баночку успокоительного, которая лежала в его кармане, и приготовленный шприц. Кажется, я полезна только тогда, когда тихая и послушная, но он не мог допустить, чтобы я пускала слюни на камеру. Это его слова, не мои. Так что сейчас страх заставляет меня молчать, зная, что может произойти дальше.

– Она все еще переживает произошедшее, – говорит Цербер.

И я действительно переживаю. Только не за то, о чем они думают.

– Вот почему так важно следить за этим районом, Джеф. Эти дети только покинули родительские дома и не привыкли к ответственности, которая приходит с взрослением. Они не способны принимать мудрые решения, и кто-то должен присматривать за ними.

– Ты совершенно прав, – улыбается мэр Томпсон.

– Сэр? – обращается к нему помощник.

– Да, да. Извините, джентльмены, у меня встреча на другом конце города, которую невозможно перенести. – Мэр снова пожимает руку Церберу, а затем шерифу. – Давайте встретимся за ланчем на следующей неделе. Мой помощник свяжется с вами.

Пока мы смотрим им вслед, шериф бросает на меня еще один взгляд, и выражение его лица снова становится пустым, будто он и не заступался за меня.

Я тихонько выдыхаю, но опасность еще не миновала. Один из Адских гончих открывает для меня дверь машины, а затем обегает ее вокруг, чтобы открыть дверь и для своего босса. Мы оба садимся на заднее сиденье и ждем, пока машина мэра отъедет. После чего выезжаем вслед за ним, а Цербер поворачивается ко мне лицом.

– Изумрудная Бухта?

Я чуть ли не подпрыгиваю от неожиданности, увидев, как Цербер наблюдает за мной.

Я же просто вела светскую беседу. Ни для кого не секрет, что я родом из Изумрудной Бухты. Мой город находится в часе езды отсюда, и я никогда этого не скрывала.