Дверь тихо затворилась за спиной. Халльвега сбежала с крыльца и размашистым шагом направилась к центральной площади. Нужно было успеть обернуться туда-обратно, пока порталы работают.

В город постепенно возвращалась жизнь, ужасы после нападения на Тай Хей Ланури отступали. Жителей прибавилось совсем немного. Остальные вернулись обратно на развалины города, чинить и отстраивать заново.

Работы в Тай Хей Ланури было еще много. Для помощи глава Шир Шар Халош в лице командующего Элльтага выделил примерно треть гвардейцев, если верить словам Вегара. Тот узнал откуда-то через своих друзей. Сам от общественных работ умыл руки. Он в гвардейцы не собирался больше, так что пусть пашут без него.

Лисичка продолжала кататься в сумке. Первое время Халльвега вспоминала о той каждый час. Теперь все реже. Но всякий раз нет-нет, да и коснется сумки с мыслями о пушистой лопоухой твари. Почему она привязалась к ней? Зачем? Определенно не просто так. Может, навык какой пытается о себе знать? Но в гильдии по нулям.

-Тай Хей Ланури, - произнесла Халльвега, отстояв очередь к метровому каменному столбу. Тот напомнил ей об убитом Лорде Тыквоголовом. Вот это хорошие воспоминания, даром, что схватка с монстром едва не стоила всей их группе жизней.

Скала посреди площади в Тай Хей Ланури потрескалась и раскололась помолам, не течет больше водопад. И озера нет. Вместо него пересохшая, изрядно побитая чаша, в которой возится сразу трое авантюристов.

С неба капает вода. Серые тучи низко плывут над головой. Похоже, даже погода не в силах радоваться жизни, проливая слезы прохладным дождем.

Халльвега озиралась по сторонам. Не подумала, не ожидала, в итоге плащ с собой не взяла. В Шир Шар Халош в том было жарковато.

Ее толкнули в плечо. Народу – тьма. Все куда-то идут, что-то делают, невзирая на непогоду. Она стоит и мешается, как пятая ножка у табуретки. Пришлось двигаться прочь. Отстроят город без ее посильной помощи. Смех, а не помощь. Мокнуть желания тоже никакого.

Путь к лавке отца Элерсераса Халль помнила хорошо. Правда, если быть честной, с куда большим удовольствием наведалась бы к его семье домой. Быть может, угостили бы вкусным пирогом. А, может, заглянуть после лавки? Слюни весь рот заполонили, даже непогода отошла на второй план при воспоминаниях о бесподобном пироге в исполнении Ханатеи, мамы Элеса.

Огненное пятно привлекло внимание поневоле. Халльвега целенаправленно шагала с края улицы, плюхая по ручейкам воды, чтобы не мешать людям в их восстановительных работах. Часть домов уже отремонтировали, часть высилась в виде завалов. Их активно разгребали группы авантюристов.

По левую руку, на той стороне улицы, как раз разместилась чудом уцелевшая таверна. С ней по соседству покоилось разбитое под основание здание. Судя по вывеске, цветочный магазин. Самих цветов среди камней и осколков стекла не видно. Зато видны черепки от горшков, среди которых чернеет земля.

Халльвега невольно остановилась, когда поняла, что именно привлекло ее внимание. Застыла столбом посреди улицы, не в силах сдвинуться в сторону. До лавки Юлдара оставалось не больше пятидесяти метров. А она стоит тут и мокнет, капли воды незамеченными сбегают по лицу.

-Что, страшная картина, да? – на женский голос вздрогнула и повернулась, с трудом отведя взгляд от фигуры по ту сторону дороги.

Вопрос застыл на губах ледяной сосулькой. Задать его вслух силы не хватило.

Женщина рядом в темно-синем плаще и корзинкой в руках лишь вздохнула. Покачала головой.

-Много людей и целестиалов погибло. У этого все. Жаль, когда вот так. Не вернуть теперь. Потерь без того много, - вздохнув, женщина надвинула капюшон на глаза и направилась нетвердой походкой дальше по улице. Быть может, тоже потеряла кого-то из близких во время безжалостной схватки с монстрами за город.

Халльвега медлила. Стояла и смотрела на фигуру в одних штанах, подпоясанных кожаным коричневым ремнем крест-накрест. Чуть худощавая, широкоплечая, с красноватой кожей. Плащ почти не спасает от влаги, распахнутый на груди. Голову укрывает – и все на том. Но даже так вредные капли умудрились намочить несколько прядей, выбившихся наружу.

Она осторожно сдвинулась в сторону. Пересекла улицу, уступив дорогу низкорослому мужчине брутального вида, мокрому и бородатому. Тележка с единственным колесом в его руках чуть дребезжала. Похоже, это была угроза развалиться под тяжестью каменной крошки.

Халль остановилась возле полулежащей в развалинах фигуры. Кажется, именно поэтому соседние камни до сих пор не тронули. Боялись привлечь внимание элементалиста.

Халльвега присела рядом на колени, не обратив внимания на лужи. Позабыв о собственных страхах, осторожно протянула руку и коснулась чужих пальцев. Те оказались на удивление теплыми, несмотря на непогоду.

Взгляд зацепился за бутылку в другой руке, откинутой в сторону. Похоже, элементалист банально пьян. Потерял всех целестиалов, значит? Сайлах, Турмалин, Зайлунгар, Амуна?.. И все те, кого она помнила. Их больше не существует?.. Все полегли где-то здесь под натиском монстров.

В памяти всплыло прошлое. И слова о том, что для того, чтобы взять кого-то нового к себе, нужно убить кого-то из существующих целестиалов. Когда нет никого, придется позабыть о части, чтобы иметь возможность вернуть к жизни остальных. Видимо, Да Э очень тяжело давался этот выбор. Другого объяснения пьянке посреди развороченной улицы Халльвега не находила.

Никакой реакции на ее присутствие. Халльвега вспомнила одну вещь. Убрала руку от элементалиста и зарылась в сумку. Наружу извлекла небольшой холщовый мешочек из черной ткани, вложила его в свободную руку и встала с колен.

Жизнь за жизнь. Это будет честно.

Поднявшись на ноги, Халльвега направилась дальше по улице. Ее путь оканчивается совсем рядом, лавку Юлдара уже видно. Ан нет. Не видно. Халльвега остановилась напротив пустого места. Кажется, останки лавки вывезли за город. А вот мастерская стоит целехонькая. Просто подарок небес.

Халльвега прошмыгнула в дверь. В лицо пахнуло теплом и запахом костра. За спиной громыхнуло. Тяжелая дверь встала на свое законное место. Из-за печи на шум высунулась знакомая голова. Зажглись обрадованно глаза мастера. От сына почти наверняка уже знал некоторые подробности на редкость удавшейся охоты. А то и все.

-Халль! Рад тебя видеть! – ей указали на массивный стол у двери. И правильно, чего далеко ходить? – Выгребай все, что есть. Элес мне там такого наговорил! Я сейчас, пять минут, и у тебя.

-Засекаю, - тихо посмеиваясь под нос, пробормотала Халльвега.

Обернулся куда быстрее. Материалы, добытые группой на Пасеке, манили к себе куда больше, чем скучный заказ в том конце лавки, который никак не желал сдвигаться с мертвой точки. Юлдар навис над столом с видом маньяка, перед которым укладывают на алтарь девственницу для жертвоприношения.

-Когда Элес сказал про Тыквоголового, я не сразу поверил, - Юлдар изучал черную чуть потрепанную ткань в своих руках, что с одного края горела пламенем. Безвредным, притихшим в руках мастера. – Еще и ночью. Слышал, что когда-то убивали, но уже давно все больше днем. Когда несколько групп полегли за полгода, так и перестали пытаться.

-Неужели в книгах не сказано, как и чем его победить? – искренне удивилась Халльвега. – Я-то не читаю, но остальные?

-А черт его знает, - Юлдар отложил ткань в сторону и взялся за длинное темное стекло. Повертел в пальцах. – Это редкие монстры, Халль. О них вообще мало что известно. Ну, убили где-то. Не рассказали сразу, а там и позабыли, как именно. И ладно бы еще редкие монстры, а редких элитных почти никто не находит. В книгах, может, и есть информация, да кто ж будет изучать, учить и запоминать то, что не пригодится? Вот и гибнут, когда находят, решив, как вы, что справятся. И не справляются, - подумав, добавил Юлдар. Постучал ногтем по стеклу, нахмурился.

-Испортилось? – предположила Халльвега, возвращая сумку за спину.