Обходя юнкерские патрули, зорко всматриваясь, не идут ли следом шпики, Н. Подвойский, В. Антонов-Овсеенко, В. Невский шли на Выборгскую сторону к Ленину.

Беседа затянулась далеко за полночь. В. И. Ленин уточнял данные, ставил вопросы, давал конкретные указания. Его интересовало все. Знают ли командиры Красной гвардии тактику уличных боев? Какова военная квалификация командиров? Выделены ли специальные отряды для захвата телефонной станции, телеграфа, мостов? Снабжены ли оружием? Как работает ВРК? Созываются ли ежедневно гарнизонные совещания?

Н. И. Подвойский вспоминает, что ему в ходе беседы становились ясными промахи и недостатки. «С этого момента я стал смотреть на восстание глазами Владимира Ильича. Теперь мне было ясно, что именно следовало сделать в те несколько дней, которые оставались до восстания»^{62}.

После 20 октября ВРК приступил к назначению комиссаров в революционные воинские части. В Петропавловскую крепость были назначены прапорщики М. К. Тер-Арутюнянц и Г. И. Благонравов, в Павловский полк — О. П. Дзенис, в Финляндский — Я. М. Рудник, в Кексгольмский — А. М. Любович, в Гренадерский — прапорщик А. Ф. Ильин-Женевский, в Московский — К. С. Еремеев, в броневой автодивизион — Г. В. Елин. Комиссаром крейсера «Аврора» стал председатель судового комитета А. В. Белышев. За три дня около 300 человек получили назначения в качестве комиссаров ВРК.

Никакие приказы не могли исполняться без утверждения комиссарами. Огромная сила — столичный гарнизон, примерно 150 тыс. солдат — контролировалась теперь штабом революции.

Все было готово к штурму. До его начала оставались считанные часы.

Временное правительство, стремясь захватить инициативу, решило само перейти в наступление против революционных сил. В ночь на 24 октября по улицам Петрограда помчались самокатчики. Они везли во все юнкерские и воинские училища правительственное распоряжение. Оно гласило: «Привести училища в полную боевую готовность». Командующий Петроградским военным округом полковник Г. П. Полковников запретил воинским частям выступать из казарм без разрешения штаба округа: «Все выступающие вопреки приказу с оружием на улицу будут преданы суду за вооруженный мятеж». К Зимнему дворцу были стянуты верные правительству воинские части. К мостам через Неву направились отряды юнкеров. Они получили задание развести мосты, чтобы отрезать рабочие районы от центра города.

На рассвете к зданию типографии центрального органа большевистской партии подъехал грузовик с юнкерами. Торопливо соскочив с машины и оцепив здание, они заняли все входы и выходы.

«Типография закрывается. Газеты «Рабочий путь» и «Солдат» запрещены», — заявил представитель Временного правительства.

Все говорило о том, что наступило время открытой схватки. Нельзя было медлить ни минуты. Контрреволюция перешла в наступление — нужно отбить ее натиск и двинуться на решающий штурм.

Утром состоялись заседания Центрального и Петроградского комитетов большевистской партии. Были намечены конкретные меры, направленные на то, чтобы обеспечить переход сил революции в решительное наступление. Я. М. Свердлову поручалось наблюдение за действиями Временного правительства и осуществление постоянной связи с Петропавловской крепостью, А. С. Бубнову — контроль за железными дорогами, Ф. Э. Дзержинскому — за почтой и телеграфом, В. П. Милютину — организация продовольственного дела.

К типографии были посланы броневики. Туда прибыли революционные солдаты Литовского полка под командованием офицера большевика П. В. Дашкевича. Запретительные печати, наложенные юнкерами, были сорваны. Большевистские газеты вышли в свет. Рабочие выносили из типографии кипы газет, еще пахнувших свежей краской. В передовой газеты «Рабочий путь» (под таким названием выходила тогда «Правда») говорилось: «Нужно нынешнее правительство помещиков и капиталистов заменить новым правительством рабочих и крестьян…».

Во всех концах огромного города пришли в движение силы революции. В Петрограде начал осуществляться разработанный по ленинским указаниям план вооруженного восстания.

В 9 часов утра ВРК стал рассылать в воинские части Предписание № 1: «Предписывается привести полк в боевую готовность. Ждите дальнейшего распоряжения. Всякое промедление и замешательство будет рассматриваться как измена революции».

На заводах и фабриках были даны сигналы к сбору красногвардейцев. Часть боевых отрядов направилась к Смольному, другие стали занимать различные учреждения, двинулись к мостам и вокзалам. В казармах революционных полков раздавались телефонные звонки, туда прибывали связные: Военно-революционный комитет давал воинским частям боевые задания.

…В Гельсингфорсе в шумное помещение Центрального комитета Балтийского флота вбежал взволнованный радист. Он передал плечистому, высокому человеку с окладистой черной бородой радиограмму.

«Срочная, товарищ Дыбенко, — сказал он. — Из Смольного». В радиограмме было всего два слова: «Высылай устав». Это означало, что надо немедленно направить в Петроград военные корабли и 5 тыс. матросов и солдат.

На Неве, у стенки Франко-Русского завода, где отшвартовался крейсер «Аврора», шла напряженная работа. С прибывшей из Кронштадта баржи в корабельные погреба грузили снаряды. Незадолго перед этим комиссар «Авроры» А. В. Белышев получил предписание привести крейсер в боевую готовность. Команда готовила корабль к выполнению боевого задания.

200 тыс. бойцов революции Петрограда двинулись на штурм капитала. На смертный бой с буржуазией шли матросы в бескозырках с развевающимися по ветру ленточками, рабочие-красногвардейцы, солдаты в серых папахах, украшенных красными бантами. 50 тыс. коммунистов Петрограда были в первых рядах восставших.

В Смольном над планом Петрограда склонились Н. И. Подвойский, В. А. Антонов-Овсеенко, Г. И. Чудновский, проверяя и уточняя передвижение революционных отрядов. Члены Военно-революционного партийного центра А. С. Бубнов, Ф. Э. Дзержинский, Я. М. Свердлов, И. В. Сталин, М. С. Урицкий^[9] давали боевые задания комиссарам, руководителям партийных организаций.

В течение 24 октября революционные отряды успешно развертывали действия, взяв под контроль ряд важных пунктов и учреждений Петрограда. Однако среди некоторых членов ЦК и ВРК обнаружились известные колебания. В частности, Л. Троцкий, председатель Петроградского Совета, заявил 24 октября, что арест Временного правительства не стоит в порядке дня.

Вечером В. И. Ленин написал письмо членам ЦК. Он указал на необходимость самого решительного и быстрого наступления на правительство. «Надо, во что бы то ни стало, сегодня вечером, сегодня ночью арестовать правительство, обезоружив (победив, если будут сопротивляться) юнкеров и т. д.

Нельзя ждать!! Можно потерять все!!..

Правительство колеблется. Надо добить его во что бы то ни стало!»^{63}

Около 8 часов вечера В. И. Ленин покинул конспиративную квартиру и в сопровождении Эйно Рахья направился в Смольный. После опасного перехода по петроградским улицам мимо вражеских патрулей В. И. Ленин прибыл в штаб революционных сил и встал непосредственно у штурвала начавшегося восстания. События приняли стремительный оборот. С удвоенной энергией революционные отряды брали в свои руки важнейшие пункты города. В течение ночи красногвардейцы, матросы, солдаты заняли Николаевский, Балтийский и Варшавский вокзалы, другие важные объекты. По приказу комиссара Павловского полка О. Дзениса павловцы укрепились на позициях вблизи Зимнего — между Дворцовой площадью и Марсовым полем. Отряд матросов под командованием А. В. Мокроусова и Л. Н. Старка овладел Петроградским телеграфным агентством.

История навсегда сохранит неповторимую картину этой ночи, когда решалась судьба первой в мире социалистической революции. По улицам Петрограда, где в тумане мигали редкие фонари, то и дело проносились грузовики с красногвардейцами или солдатами. По небу с низко нависшими тучами шарили бледные лучи прожекторов.