Тем временем рассвирепевший противник перешел от слов к делу. Решительным коротким движением он выплеснул на жертву компот. У Мити сработал уворот, и мутное содержимое стакана досталось соседям. Такого здесь простить не могли.

Диман изменился в лице, получив вызов на пять дуэлей сразу. К столь закономерному и поучительному финалу Митя ничего добавлять бы не стал. Но Веруся добавила. По-женски аккуратно взяв с его подноса тарелку, она молча перевернула ее над оторопевшим агрессором.

На мгновение в столовой стало пугающе тихо. Все развернулись и посмотрели на дверь с табличкой «кабинет воспитателей». Ведущие из нее рельсы угрожающе вздрогнули. Завизжала сирена, и створки ворот с лязгом поднялись, выпуская из темноты Матильду Ивановну. Бронированный корпус нянечки был начищен до блеска. Ведро-маячок пылало праведным синим огнем, манипуляторы расчехлены и переведены в боевой режим. Машина медленно ворочала башней, будто принюхиваясь. Нарушителя дисциплины она вычисляла на раз.

Разбор полетов оказался коротким. Нянечка восстановила порядок, но не Митин гуляш. Без его бонусов в подвале будет непросто. К тому же Матильда Ивановна выдала новый наряд: вместо «Подвала» – «Комната игр», а это пренеприятное место. Вердикт суров и несправедлив, но кто станет спорить с машиной? Точно не Митя. А вот Веруся поспорила.

В итоге наказание ужесточили, внеся неприятные поправки в меню всех троих. Манная каша и рыбий жир заметно снижали интеллект, а их придется жрать всю неделю, что Митю сильно расстроило. Теперь даже мыши будут умнее. Впрочем, ментальное превосходство Веруси и раньше не было столь очевидным.

Зачем она влезла? Куда так тупить? С «Комнатой игр» очень долго возиться. Шансов закончить до утренника у них почти нет. И это еще повезло, Матильда Ивановна строга и злопамятна. Куда она отослала Димана? Лучше не знать. После ее наказаний часть детей больше не видели.

– Ну что, довыпендривался? – проворчала Веруся, полируя ноготки перед «Комнатой игр».

– Тсс… – прошипел Митя прислушиваясь. Тишина за дверьми ему не понравилась. Редкие постукивания там лишь усугубляли тревожность.

– Минус конфеты, мандарины, подарки… – начала перечислять Веруся. – Стих учила, голову мыла! А наряд «инфернальной снежинки»? Хоть представляешь, сколько он стоит?

Митя представлял хорошо. Хотя бы потому что сам его шил. Его костюм «звездочета» обошелся на порядок дешевле. За рюшки, стразы и прочую милоту здесь просили дороже брони, но на женщине экономить опасно. Плохой шоппинг делал Верусю несчастной и слабой. А вот сытая она была зла и прекрасна. Ее сила питалась энергией негативных эмоций. Если подыграть, можно на утренник даже успеть.

– Я-то здесь при чем? – потихоньку начал заводить ее Митя. – Косо не смотрел, пальцем не тронул…

– А тебе и не надо. Рожа сама кирпича просит! Серегу помнишь? Его день рождения? Бедняжку всё еще ищут, а ведь хорошенький был! – Веруся высекла яркий сноп искр, досадливо полоснув по двери коготками.

Теперь разозлился и Митя. Это она заставила его ревновать! Вот и сорвался.

Сереженьку они тогда похоронили под плинтусом. В садике несколько таких «мертвых зон». Эту Митя нашел во время ремонта. Воскрешение в ней замедлено в тысячи раз. Лет через сорок мальчик вернется.

– Нечего хвостом было вертеть! Диман тоже понравился?

– Так… Сколько у нас еще времени? – сменила тему Веруся.

– Минут десять еще… – растерялся Митя.

Вот теперь напугала всерьез. Почему сорвала «накачку»? Комната сложная, а он и так без «подливки». Злости может попросту не хватить. Последнее время подруга сама не своя. Приболела? Или что-то задумала?

– Вот скажи, тебе нравится здесь? – испытующе посмотрела Веруся.

– Ммм… Да в нашем садике еще вроде неплохо… – замялся Митя. – Другие же хуже, как говорят. А что, хочешь уйти?

– Хочу! – подтвердила она. – Но не из садика, а сразу из мира.

– Умереть? Насовсем? – округлил он глаза.

– Дурак что ли? Нет, разумеется! Просто здесь душно и скучно. Мир так себе. Где-то наверняка есть другой.

– Вот оно что… – понимающе кивнул Митя. – Рыбий жир уже ела?

– Он у тебя вместо мозгов! – огрызнулась девчонка. – Не пойдешь? Тогда откопаю Серегу!

Угроза подействовала. Митя скрипнул зубами, не представляя себя без Веруси. Да, мозг выносила на раз, но в этом есть свое удовольствие. Без подружки мир сразу становился уныло-бесцветным. В ней сладкий яд, необузданный хаос и бездна энергии. Вот только злиться должна она, а не он. Ему сейчас нужен холодный рассудок.

Веруся считалась лучшим бойцом в младших группах. Класс «Феечка», подкласс «Стерва», сила обусловлена генерацией злости. Митя – «Разбойник», подкласс «Тихий убийца». Они идеально подходили друг другу. Девочка конвертировала негатив в разрушение и косила врагов как траву. Митя же максимально развил навык «Всегда виноват». Уникальная способность переводила весь полученный урон на него, позволяя Верусе почти забыть о защите.

– Постой-постой. Расскажи, что хочешь-то? – смягчил Митя тон.

– Что? Надоели монстры и с детьми борьба. Хочется ликера, кофе и раба! – язвительно продекламировала Веруся.

– А серьезно?

– А что хочешь ты? Сменить колготки на штаны? И всего-то? – брезгливо смерила взглядом она.

– Скоро синие купим. Потом фиолетовые, а там и желтые… легендарные… – Митя мечтательно зажмурился и шмыгнул носом.

– А после них шмот на ранг выше и по новому кругу? Романтика! – воскликнула она с ядовитым сарказмом.

– Потом старшая группа, выпускной, школа, академия, фронт и… – запнулся Митя.

– Могила! – закончила она за него. – Надгробие и эпитафия: «Недоумок убил миллион монстров». Фу быть таким! Какой в этом смысл?

– Ну… типа крут… – пожал он плечами.

– Типа туп! Очнись! Ты же болен!

– Давай к делу! – занервничал Митя. Постукивания за дверью становились всё громче. – У нас еще три минуты. Раскопала чего?

– Да! Мир, где весело и непредсказуемо. Где сразу не отличить человека от монстра. Где необязательно их убивать! – заговорщицки зашептала Веруся.

– А такие бывают? – засомневался он.

– Бывают! Они «за текстурами». Мы выберем кем быть, что делать, куда идти, кого убить или любить. И цвет колготок там не важен!

– Мир без цветовой дифференциации штанов не имеет смысла! – убежденно заявил Митя.

– Такой и нужен. Бессмысленный, значит, свободный. Сотни разных смыслов! А здесь все сводятся к одному: убил – полутал, убил – полутал! Сегодня Новый год! Хочется загадки, неизвестности, волшебства! – топнула копытцами девочка. Они у нее были серебряными, а не из дешевого пластика, как у всех остальных.

– Так не бывает. Всё жестко обусловлено. Если есть причина, то будет и следствие, – холодно возразил Митя, надеясь, что подружка вот-вот образумится.

– Нет, случается и без причины! – запротестовала Веруся. – А мой мятежный дух? Моя свобода воли?

– Ты хоть понимаешь, что дискурс с тобой тогда невозможен? Ты вводишь исключения для якобы независимых сущностей. Оборвала логические цепи, разрушила связи. Если что-то произойдет без причин, то всё непредсказуемо и хаотично. Это мир абсурда, где в любой момент может произойти что угодно. Как в таком жить?

– Бу-бу-бу! Такой занудный! – надула губки Веруся. – Здесь мы всё уже видели. Знаем, что было, стало и будет. Почему не попробовать что-нибудь новенькое? Серега вот мне предлагал…

– Хорошо, давай попробуем! – торопливо оборвал ее Митя. – Что надо делать?

Если уж что-то придумала, то не отступится – рассудил он. Женщину разубеждать бесполезно. Пусть больно стукнется в стену. Тогда хоть присмиреет на время.

– Пойдем на утренник! – просияла Веруся. – Но надо очень постараться. Должны успеть.

– И что тогда?

– Помнишь Степу? Который пропал в ту новогоднюю ночь?

– Так не просто пропал. За ним «он» пришел… – опасливо оглянулся Митя, будучи мнительным и суеверным. Это имя старались не произносить.