1965 У той страны не существует карты У той страны не существует карты, Она – как старый кукольный театр. Там встретит нас шарманщик папа Карло, Наговорит приветственных тирад. Как водится, предложит нам раздеться И скажет: «Утомились – не беда! Сегодня вы вернулись в ваше детство И пусть сегодня будет, как тогда. Оставьте здесь газеты и окурки, И сплетни о житейских пустяках…» Старик великолепен в новой куртке И в полосатых радужных чулках. Он все смешает – годы, дни и числа, А возраст вообще сведет на нет — И будет счастлив тем, что получился Крамольно-озорной эксперимент. Он будет рад, что мы не пьем касторки И видим по ночам цветные сны, Что наши повзрослевшие восторги Исполнены все той же новизны. Потом, как в детстве, радостен и светел Растает он в волшебном далеке. Как в детстве… Но тогда я не заметил Заштопанную дырку на чулке… 1965 Баллада о началах Несложен мир. Совсем несложен — Мир прост. Он, в принципе, таков, Что может быть легко разложен На мудрецов и простаков. Мы – простаки. Мы в жизнь бежим. Мы верим в хлеб, в любовь и в книги. И не подсчитываем миги, Что составляют нашу жизнь. И год, как день… И день, как миг. Мы жмем сквозь беды и невзгоды И экономим чьи-то годы За счет непрожитых своих. А мудрецы глазеют вслед, Их жизнь скупа и неразменна — В ней ни рассвета, ни разбега, Ни взлета, ни паденья нет. Жизнелюбивы и юны, Они хохочут, как фальстафы, Но их начала, как фальстарты, — Однообразны и скучны. Не знать бессонниц. Пить до дна. И жить, сомненьями не мучась. Неужто это все же мудрость? Неужто все-таки она?.. Неужто можно тот же путь Пройти спокойно и без спешки? Неужто скажет кто-нибудь, Что не Колумбы мы, а пешки?.. Неужто с жертвенным огнем Несемся мы, как дурни с торбой, Дорогой хоженой и торной, Где без огня светло как днем?.. Остановиться ли? Остаться? Но в нас бесчинствует азарт: Уж коль рванули мы со старта — То нам никак нельзя назад. Мы выдыхаемся, устав, — Мы – жертвы глупого азарта, — Но, умирая, шепчем: «Старт!» И верим: не было фальстарта!.. 1965 Ну вот наконец закончился итоговый ваш урок Ну вот наконец закончился Итоговый ваш урок, И вот, обретая отчество, Шагнули вы за порог. Не знает никто, не ведает, Кем быть и куда спешить… Пусть кто-нибудь посоветует: Как дальше на свете жить?.. Задай-ка свои вопросы вы Любой из ученых глыб — Ньютоны и Ломоносовы Ответить вам не смогли б!.. Учебники до сих пор малы, Чтоб все это разрешить, И нету в природе формулы, Как надо на свете жить. Из тыщи людей, наверное, Найдется один чудак, Который в одно мгновение Расскажет нам, что и как. Как надо ходить по улице, Как надо варить и шить. Но знает ли этот умница, Как надо на свете жить?.. 1965 Моря гудят криком чаечным Моря гудят криком чаечным Яростней ярмарки. А в них не спят – в них качаются Ялики, ялики… Вдоль по пляжу шествует она — Нефертити, царская жена. И в смешной панаме рядом – он, Неприлично толстый фараон. На солнце блестит как фара он. В папы ей годится он. Конечно же ей не пара он — Фараон, фараон. Суматошный город Коктебель Был счастливым несколько недель. И пеклись на солнце валуны, И глядели в море пацаны… Моря гудят криком чаечным Яростней ярмарки. А в них не спят – в них качаются Ялики, ялики… 1965 Апельсины цвета беж У окна стою я, как у холста: Ах какая за окном красота, Будто кто-то перепутал цвета, И Дзержинку, и Манеж. Над Москвой встает зеленый восход, По мосту идет оранжевый кот, И лотошник у метро продает Апельсины цвета беж. А в троллейбусе мерцает окно, Пассажиры – как цветное кино. Мне, товарищи, ужасно смешно Наблюдать в окошко мир. Этот негр из далекой страны Так стесняется своей белизны, И рубают рядом с ним пацаны Фиолетовый пломбир. И качает головой постовой, Он сегодня огорошен Москвой, Ни черта он не поймет, сам не свой, Будто рыба на мели. Я по улицам бегу, хохочу, Мне любые чудеса по плечу, Фонари свисают – ешь не хочу, — Как бананы в Сомали. У окна стою я, как у холста: Ах какая за окном красота, Будто кто-то перепутал цвета, И Дзержинку, и Манеж. Над Москвой встает зеленый восход, По мосту идет оранжевый кот, И лотошник у метро продает Апельсины цвета беж. |