Асуна посмотрела на Кирито. Тот по слову священного языка понял, о чём речь, но тоже не смог выразить мысль на языке мира людей.

— Извините, как вы называете, когда в путешествии накатывает тоска из-за того, что нельзя увидеть семью и дом?

Однако рыцари и главы отделов задумчиво покрутили головами.

— Гмм… — протянул Дюсольберт. — Умом я понимаю, о чём вы, но у нас нет семей, и мы живём в соборе… Подходящее слово — это…

Ронье и Тизе переглянулись. Они сталкивались с этим чувством — не в путешествиях, но во время жизни в общежитии академии — и точно знали, как оно называется. Тизе толкнула Ронье локтем, и той пришлось крикнуть, свесившись через перила:

— Это сиротливость!

Все дружно посмотрели на Ронье и согласно закивали. Девушка быстро отскочила от перил. Берче заворочался, наверняка разбуженный криком Ронье, но Тизе начала баюкать его ещё усерднее, и младенец вновь засопел.

— Сиротливость… Да, спасибо, Ронье! — Асуна помахала ей рукой и продолжила: — Так вот, Мяла уже начинает чувствовать себя сиротливо, поэтому через пару-тройку дней наверняка попросится домой. Хотелось бы верить, что к этому времени мы завершим расследование, но…

— Скорее всего, трёх дней не хватит, — сказала Фанацио. — Даже конному гонцу из Обсидии понадобится две недели, чтобы добраться сюда.

— И приплюсуй… то есть прибавь, ещё несколько дней на само расследование, — напомнил Кирито. — Как ни крути, нам нельзя сидеть без дела в ожидании доклада Шеты. Мы должны сами выяснить всё, что можем…

— Хорошо, но ведь кинжал, которым убили старину Ядзена, исчез, — напомнил Энтокия. — Нет ни свидетелей, ни мотива для убийства. С какой стороны ни посмотри — никаких зацепок.

За столом вновь воцарилась тишина: несмотря на легкомысленный тон, рыцарь единства говорил о действительно серьёзных трудностях.

Через несколько секунд неуверенно подняла руку облачённая в белоснежное платье девушка, чьи длинные волосы были заплетены в косу. Как и Асуна, она до сих пор не участвовала в разговоре. Имя этой девушки было Аюха Фрия, и, несмотря на свой юный возраст, она уже успела стать главой ордена священных заклинателей Церкви Аксиом.

Орден священных заклинателей, ранее известный как орден священников, управляет церквями мира людей. В каждом городе и каждой деревне обязательно есть своя церковь, в которой служит заклинатель — настоятель или настоятельница. Поскольку на местах они пользовались не меньшим, а то и большим уважением, чем старейшины деревень и главы городов, стоявший над ними орден священников обладал огромной тайной властью.

Особенно это касалось четырёх архиепископов, которые возглавляли орден. В некотором смысле им было дозволено даже больше, чем старшим аристократам, и они вовсю пользовались своими привилегиями. Однако когда Беркули призвал всех к Великим восточным вратам защищать мир людей, все четверо отказали ему. Из трехсот заклинателей, всё же присоединившихся к армии защитников, больше половины имели младшие саны; знавших боевые заклинания старших священников было около сотни, а епископы в большинстве своём предпочли остаться внутри собора.

После окончания Войны двух миров и образования Совета вскрылось, что все архиепископы держали в своих покоях несметные сокровища. Их изгнали из Центрального собора, а орден священников переименовали в орден священных заклинателей, первым главой которого стала Аюха Фрия, дочь аристократов пятого ранга.

Аюха не только участвовала в защите Великих восточных врат, но и присоединилась к отряду-приманке и до самого конца ожесточённых битв руководила другими священниками. Ронье хорошо помнила, как Аюха без конца читала исцеляющие заклинания, а ей белоснежное платье пропитывалось кровью раненых. По силе она не могла соперничать даже со старшими священниками, зато великолепно разбиралась в заклинаниях и катализаторах. И, что самое главное, была старательной и доброй девушкой.

Ронье всегда мечтала, чтобы именно Аюха учила её священным заклинаниям, но, увы, вместо этого их с Тизе наставницей стала младшая сестра Аюхи Сонэс Фрия — тоже священная заклинательница, библиотекарь недавно открытой Великой библиотеки и обладательница чрезвычайно сурового характера. На занятия к ней ходила в том числе Вторая мечница Асуна, и даже она, обычно непоколебимая как стена, порой начинала жаловаться на строгость наставницы.

Хотя Сонэс тоже имела полное право участвовать в заседаниях Совета, она покидала библиотеку лишь по действительно веским причинам. Сама она объясняла своё поведение тем, что должна как можно быстрее расшифровать все заклинания, вплетённые в библиотеку её предшественницей, пока из-за них не случилось какой-нибудь беды. Ронье не понимала, что это значит.

Аюха подняла руку, Фанацио предоставила ей слово, и в зале раздался глубокий, спокойный голос:

— Я предполагаю, что орден священных заклинателей мог бы немного помочь вашему расследованию.

— О? И чем же? — спросила Фанацио.

— Я изучаю заклинания, ранее известные лишь автостарейшинам, искавшим нарушителей Кодекса Запретов… Похоже, несчастные старейшины могли не только находить нарушителей на месте преступления, но и просматривать их недавнее прошлое.

— Прошлое? — прошептала Фанацио.

Изумилась не только она, но и другие сидящие за столом. Кирито, поёрзав, подался вперёд и торопливо заговорил:

— Т-так, погоди… С помощью этого заклинания можно доставать из серверных логов… ой, то есть из прошлого, записи событий и заново их просматривать? Быть такого не может… или всё-таки может? Когда система зафиксировала нарушение Кодекса Запретов и открыла окно для просмотра, само нарушение к тому времени уже закончилось. Нельзя узнать, что именно произошло, не посмотрев в прошлое… На сколько дней назад можно заглянуть с помощью этого заклинания?

— Верховный мечник, пока что об откате времени на несколько дней речи не идёт. Для меня это заклинание оказалось настолько тяжёлым, что я смогла отмотать время лишь на полчаса. Этого хватило бы, посмотри я в прошлое сразу после происшествия, но, увы, описание заклинания нашлось лишь вчера… — с досадой в голосе объяснила Аюха.

Кирито нахмурился и сложил руки на груди, о чём-то глубоко задумавшись. Вместо него заговорила Вторая мечница:

— Уважаемая Аюха, не могли бы вы пояснить, что значит «заклинание оказалось тяжёлым»?

Конечно. Увы, это очень тяжело описать словами… В голове постоянно мелькают многочисленные звуки и вспышки, из-за которых трудно сосредоточиться на том, что пытаешься увидеть. Более того, каждое заклинание просмотра прошлого до предела выматывает заклинателя. Я полагаю, текст можно составить иначе, и тогда он будет намного эффективнее, но, боюсь, на это уйдёт много времени.

— Ясно… Спасибо, Аюха, — поблагодарила девушку Асуна, и глава заклинателей со смущённым видом кивнула.

Заморозка Жизни затронула только рыцарей единства, так что внешность Аюхи соответствовала её возрасту — ей действительно было двадцать два или двадцать три года. Но в те редкие минуты, когда её лицо оживало от эмоций, она казалась моложе своей сестры Сонэс.

«Правда, это наверняка из-за того, что Сонэс никогда не меняется в лице…» — подумала Ронье. Тем временем вновь раздался голос Верховного мечника:

— В таком случае, Фрия, я прошу тебя и дальше исследовать заклинание просмотра прошлого, но, пожалуйста, без вреда для себя. Что касается QoL Мялы, то я надеюсь, ему станет легче, если мы переселим в собор его попутчиков, которые сейчас живут в гостинице в Южной Центории. Также я переговорю с поваром, чтобы их кормили едой, похожей на привычную им.

В речи Кирито и Асуны постоянно проскакивали непривычные слова священного языка, но члены Совета, Ронье и Тизе уже научились переводить их на лету. Так, слово «кьюоэль» означало уход за человеком и улучшение условий его жизни. Здорово, что так много смысла уместилось всего в одном слове!

— Но ведь это моя работа… — проговорил мужчина дет сорока в очках с прямоугольной оправой, глава хозяйственного отдела собора.