— Маловероятно. — Я чувствую, как мои челюсти сжимаются сильнее. — Я уже выполнил за тебя твой долг. Скорее всего, тебя вышвырнули бы обратно. Тогда под каким предлогом ты не пришел на похороны нашего отца?

Арт фыркает. 

— Ты думаешь, я хотел притвориться опечаленным смертью старого козла? Он был занозой в моей заднице, когда был жив, и я сомневаюсь, что он оставил мне достаточно денег, чтобы оплатить мою поездку сюда и обратно.

— Так вот оно что. Ты здесь из-за денег.

— Макс! — Голос Саши врывается в разговор, и меня охватывает острый приступ вины. Я был так сосредоточен на том, кем был наш неожиданный гость, что даже не заметил, что она последовала за мной и Джианой.

Если бы я заметил, я бы попросил ее подняться наверх. Последнее, чего я хочу, это чтобы мой брат увидел ее, прежде чем я узнаю, зачем он на самом деле здесь.

— Ты ведешь себя грубо, — продолжает она приглушенным театральным шепотом, который Арт определенно слышит. — Твой брат здесь. Разве это не хорошо?

— Я не уверен, — натянуто говорю я и краем глаза замечаю испуганное выражение лица Саши.

Арт вздыхает. 

— Мне больно, брат. Я слышал, что ты здесь, наконец вернулся домой, и я хотел тебя увидеть. А со мной обращаются так, как будто ты застал меня за тем, что я сровнял это место с землей до твоего прибытия.

— Я бы ничему не удивился. Я пытался связаться с тобой. Ты не ответил ни на один звонок или на сообщения.

Арт поджимает губы, все еще выглядя обиженным. 

— Возможно, ты ошибся номером. Ты мне не звонил, Макс. Ни голосового сообщения, ни смс. Я предполагал, что ты забыл обо мне, как и остальные члены нашей семьи.

— Я также отправил электронное письмо. На самом деле, несколько из них.

Арт печально улыбается. 

— Теперь у меня есть помощники, Макс. Может быть, они подумали, что это спам.

За годы, прошедшие с тех пор, как я знал своего брата бунтующим подростком, и до сегодняшнего дня, я забыл, как быстро он мог найти ответ на все вопросы, аргументацию, которая вытащила бы его из любой передряги. Это сводило с ума нашего отца, да и меня тоже, особенно потому, что если возникала ситуация, которую нужно было свалить на кого-то другого, то обычно это оказывался я. Наш старший брат был слишком ответственным. Пока его не стало, и я не оказался в глухом переулке с пистолетом, направленным на человека, жаждущий мести, которая леденит кровь в моих венах.

Вспышка дождя в неоновом свете и шлепанье мокрого камня под моими ботинками, звук мольбы и свист пули заполняют мои мысли на одну короткую, пугающую секунду, пока голос Арта снова не прерывает их.

— Это твоя жена? — Он указывает на Сашу, которая все еще стоит рядом со мной. — Я слышал, ты оставил священничество, — добавляет он с дразнящей ноткой в голосе, легко, как будто мы снова дети. — Ради нее? Если так, я, конечно, понимаю почему. Я бы каждый вечер заставлял ее становиться на колени для причастия.

Я двигаюсь так быстро, что у меня нет времени подумать о том, что я делаю или почему. Я чувствую, как меня охватывает горячая волна собственничества, быстрая вспышка гнева, которая совершенно мне незнакома. Я никогда за всю свою жизнь не был опрометчивым или злым человеком, но поскольку Арт делает непристойные комментарии…. Я слышу испуганный вздох Саши, пересекаю пространство между ним и мной, сжимая в кулаке его несомненно дорогую черную футболку.

— Не смей так говорить о ней, черт возьми, иначе у тебя не хватит стольких зубов, что ты никогда не сможешь воспользоваться зубной щеткой.

Арт отпрянул назад, вырываясь из моей хватки, проводя руками по складкам на своей рубашке в тех местах, где я его схватил. 

— Господи, Макс, успокойся. Простите, если я показался грубым, миссис Агости, — говорит он немного саркастично, оглядываясь вокруг меня на Сашу. — Мне просто нравится подшучивать над моим братом, вот и все.

— Она не моя жена, ты гребаный идиот, — киплю я, отступая назад и снова устанавливая некоторую дистанцию между нами. — Мы с Сашей просто друзья, и только. Она здесь в гостях, и это все.

Краем глаза я улавливаю быструю вспышку обиды на лице Саши. Я должен был заметить, что она идет за мной, и попросить ее подняться наверх. Всего этого можно было избежать.

— Именно, — вмешивается Саша, ее голос такой ровный и осторожный, что я с холодной уверенностью понимаю, что она пытается скрыть, насколько сильно ее обеспокоил этот обмен. А почему бы и нет? Прошлой ночью я провел весь вечер с пальцами, языком и яйцами глубоко в ней. Я забыл все до единого обещания, которые дал всего неделю назад, держать свои руки подальше от нее. Возможно, сегодня утром она сказала, что это была ошибка, но никто из нас не пел эту мелодию прошлой ночью.

— Хотя я понимаю, почему ты так думаешь, — продолжает Саша, делая небольшой шаг вперед с улыбкой на лице. Арт может купиться на это, не зная ее, но я хорошо осознаю тот факт, что это вымученная улыбка, и я знаю, что это моя вина. — Мы очень близкие друзья. Приятно познакомиться с тобой…Артуро? Макс немного рассказал о своей семье, но ничто не сравнится с встречей с тобой лицом к лицу.

Поведение моего брата мгновенно меняется, когда он выходит вперед и протягивает руку Саше. 

— Ты можешь называть меня Арт. Я надеюсь, что любой друг моего брата может быть моим другом, прости, если я сейчас показался тебе грубым.

Саша берет его за руку, пожимает ее, и по лицу Арта расплывается улыбка. 

— Честно, — говорит он, заговорщически понизив голос. — Мой брат дурак, что не женился на тебе. Если для тебя не указано иное? Такая красавица недолжна быть незамужней.

Я вижу, как краснеет Саша, ее щеки окрашиваются в розовый цвет, который я раньше видел только в моем направлении. Этот собственнический ожог в моем животе поднимается снова, кислотой обжигая горло, когда я смотрю, как мой брат флиртует с Сашей. Она не флиртует в ответ, но я могу сказать, что она купилась на его игру, а почему бы и нет? Саша невинна, неопытна в общении с мужчинами, и она доверяет мне. Я рассказывал о своей семье настолько откровенно, насколько считал нужным, так что у нее нет причин думать, что ей не следует доверять и моему брату.

— Отвали, Арт. — Мой голос низкий и раздраженный, и Арт, по крайней мере, убирает руку, хотя и не выглядит ни в малейшей степени огорченным. — Саша здесь в качестве моего гостя. Ей не нужно, чтобы ты заискивал перед ней.

— Просто говорить правду, это не подобострастие, — мягко говорит Арт, и Саша бросает на меня смущенный взгляд, на что она имеет полное право. Я говорил ей снова и снова, что между нами не может быть ничего, кроме дружбы, что каждый раз, когда я уступал своему желанию к ней, это было предательством моих клятв и самого себя.

Конечно, моя внезапная ревность сбивает ее с толку.

Саша отступает, на ее лице напряжение, но она снова заставляет себя улыбнуться. 

— Я все еще мокрая после того, как попала под дождь, — быстро говорит она. — Я поговорю с Джианой об ужине, я уверена, ты останешься на ужин, верно, Арт? И я уверена, вам двоим нужно многое обсудить. Я просто…пойду…

Она быстро поворачивается, ее голос неловко замолкает, когда она выходит из комнаты, и я не могу ее винить. Напряжение в комнате резко возросло, и я поворачиваюсь к Арту, не потрудившись скрыть свое раздражение.

— Конечно, я остаюсь на ужин, — говорит Арт, то ли игнорируя, то ли не замечая выражения моего лица. — На самом деле, я надеялся остаться здесь ненадолго, как только узнал, что ты дома. Прошло слишком много времени с тех пор, как я видел своего брата.

— Разве тебе не нужно пройтись по подиуму или побывать на фотосессии? — Я слышу гнев в своих словах, сдержанную обиду, и я знаю, что веду себя грубо. Но перед лицом всего, что происходит, я не вижу причин отказываться. Рациональная часть меня знает, что все, что случилось со мной, с нашей семьей, выбор, который я был вынужден сделать, это не только вина Арта, а иногда даже и не совсем его вина. Но в данный момент это не помогает, когда все, что я могу видеть, это брата, который должен был поступить в семинарию, и воспоминание о том, как мне пришлось занять его место.