Акдениз - битва за Белое море, 1550-1571 гг.

I

Жан де Валетт был рыцарем Святого Иоанна, возглавлявшим набеги на рабов в те времена, когда госпитальеры базировались на Родосе. Через несколько лет после эвакуации Родоса, свидетелем капитуляции которого он был, он был назначен губернатором Триполи, пожалованного рыцарям вместе с Мальтой; затем в 1541 году его галера "Сан Джованни" вступила в схватку с турецкими пиратами, и он был захвачен и отправлен на галеру в качестве раба в зрелом (для тех времен) возрасте сорока семи лет. Он пережил это унижение в течение года, пока мальтийские рыцари и турки не произвели обмен пленными. На Мальте он поднялся в иерархии ордена; он был известен своими вспышками гнева, но им также восхищались как храбрым, внушительным человеком. Он становился потенциальным лидером ордена как раз в то время, когда турецкая власть все ближе подбиралась к Мальте и даже к Сицилии. В 1546 году Тургут, или Драгут, один из самых способных флотоводцев на турецкой службе, захватил Махдию на тунисском побережье, хотя испанцы отвоевали ее в 1550 году. Тургут столкнулся с флотом Андреа Дориа у Джербы, но сбежал как раз в тот момент, когда Дориа, казалось, заманил его в ловушку; он отправился на Мальту и Гозо, опустошив родные острова рыцарей, а затем предпринял победоносное нападение на Триполи, потерянный после более чем сорока лет христианской оккупации.1 Испанцы попытались переломить ситуацию в свою пользу и в 1560 году отправили флот из 100 кораблей (половина из них - галеры) в надежде окончательно захватить Джербу. Андреа Дориа был уже преклонного возраста, и командование было передано его наследнику и внучатому племяннику Джан Андреа Дориа, который не смог навязать своим капитанам строгую дисциплину, необходимую для удержания линии перед лицом турецкой морской контратаки, возглавляемой Пияле, талантливым молодым адмиралом христианского происхождения. Утверждается, что приказ Пияле поднять парус и сбить испанский флот "входит в число величайших решений в военно-морской истории".2 Лишь немногие испанские галеры избежали разрушений, последовавших при Джербе.3 Сицилийскому и папскому флотам потребовались годы, чтобы оправиться от поражения. Не менее тяжелой, чем потеря кораблей, была гибель испанского и итальянского офицерского состава, а также квалифицированных моряков и ремесленников (коперы, боцманы, морские пехотинцы) - около 600 лучших людей Испании.4 Победа укрепила уверенность турок. У них были все основания считать, что они находятся на пороге прорыва.

На карту было поставлено господство над всем Средиземноморьем. Любой правитель, который стремился контролировать проход из восточного в западное Средиземноморье, должен был иметь возможность контролировать Сицилийские проливы. После того как Триполи был захвачен, а контроль над Тунисом оказался под вопросом, важность удержания Мальты становилась все более очевидной для христианства. Турецкие писатели выражали свое нетерпение по поводу того, что они называли "проклятой скалой", и призывали султана поскорее захватить ее, чтобы сообщение между Магрибом и Эгейским морем было беспрепятственным5.5 Стремление захватить Мальту усилилось после пиратских нападений флота госпитальеров. Среди командиров, состоявших на мальтийской службе, наиболее печально известным был Ромегас. В начале июня 1564 года у берегов Западной Греции он возглавил нападение на большой турецкий галеон "Султана", направлявшийся в Венецию; Ромегас захватил товаров на 80 000 дукатов. Затем он захватил губернаторов Каира и Александрии, а также древнюю и очень любимую кормилицу из императорского гарема, которой, по слухам, было 107 лет. Сулейман четко сформулировал свои цели:

Я намерен завоевать остров Мальта и назначил Мустафу-пашу командующим этой кампанией. Остров Мальта - это штаб-квартира неверных. Мальтийцы уже перекрыли путь мусульманским паломникам и купцам в восточной части Белого моря, направляющимся в Египет. Я приказал Пияле-паше принять участие в кампании с императорским флотом.6

Массивный турецкий флот отплыл из Константинополя 30 марта 1565 года в уверенности, что ворота в западное Средиземноморье скоро будут открыты. 170 военных кораблей и более 200 транспортных судов с 30 000 человек появились у Мальты 18 мая.7 Это выглядело как непобедимая армада; горизонт был белым от парусов.8 На подходе были еще корабли под командованием престарелого Тургута, базировавшегося в Триполи. Османские клещи непременно захватят и раздавят Мальту.

То, что этого не произошло, было отчасти результатом ряда неверных решений турок, а отчасти - привязанностью самих мальтийцев к своим новым хозяевам-госпитальерам. Мальтийская знать ютилась в своих каменных дворцах в древней столице Мдине, в центре острова. Но мальтийцы более низкого положения с энтузиазмом присоединились к делу христианства, выступая в качестве разведчиков и переплывая опасные воды, чтобы доставить послания осажденным гарнизонам. В центре конфликта находилась Большая гавань и ее заливы. Современная столица Валлетта была построена только после осады, а там, где она сейчас находится, был скалистый выступ, гора Скиберрас, на конце которой стоял форт Святого Эльма, защищенный довольно низкими стенами. Напротив Святого Эльма рыцари базировались в Витториозе, старом порту Мальты, который теперь называется Биргу, где они повторили свой стиль жизни на Родосе, построив штаб-квартиры для каждого из подразделений, или языков, на которые делился Орден Святого Иоанна (язык Англии, которым теперь правила королева-протестантка, мог набрать только одного рыцаря). За оконечностью Витториозы над гаванью возвышался массивный замок Сант-Анджело. Напротив располагался его пригород Сенглеа, от которого его отделял узкий залив. В основном это были хорошо укрепленные районы, и неудивительно, что турки тянулись к ним. Итальянский солдат, помогавший защищать Мальту, Франциско Бальби ди Корреджо, написал мемуары об осаде и, судя по всему, точно описал дискуссии между двумя командующими - Мустафой-пашой, командовавшим сухопутными войсками, и гораздо более молодым Пияле, командовавшим морскими силами. Бальби прямо заявил, что если бы совет Мустафы взять Мдину был выполнен, то "мы, конечно, погибли бы, так как все наши подкрепления доходили до нас через Мдину. Но Всемогущий Бог не допустил этого, ибо такова была его воля, чтобы два паши в своей ревности жестоко рассорились друг с другом - как мы узнали от дезертиров".9 Вместо этого турки решили захватить Сент-Эльмо, полагая, что тогда они смогут сломить контроль рыцарей над Большой гаванью, а также получить вход в северный вход Марсамускетто (канал между современной Валлеттой и современной Слимой), где они надеялись разместить большую часть своего флота. Они были полны уверенности. Сент-Эльмо будет принадлежать им не более чем через дюжину дней.

Турки недооценили решимость своих противников, и их ошеломило безлюдное место, в котором они оказались: скалистый остров, лишенный древесного покрова, который мог бы поддержать их огромную армию лишь с большим трудом. Форт Сент-Эльмо защищали 800 солдат, снабженных мясом (в том числе живым скотом), печеньем, вином и сыром10 .Рыцари отвечали на попытки турок штурмовать цитадель смертоносными обручами, которые поджигали и посылали в их ряды. Турки начали понимать, что Мальта гораздо менее уязвима, чем они предполагали. Святой Эльмо продержался, как ни странно, до 23 июня. Отчасти это объяснялось преданностью рыцарей христианскому делу, которое они пытались защитить. Они были готовы сражаться насмерть среди ужасающих сцен резни; Бальби свидетельствует, что вода Большой гавани была красной от крови. Во время осады погибли 89 рыцарей, но они были лишь элитой гораздо более многочисленного войска: вместе с ними погибли 1500 французских, итальянских и испанских солдат. Потери османов были еще более серьезными: на каждого западноевропейского солдата приходилось примерно четыре турецких.11 Жан де Валетт, теперь уже Великий магистр, поддерживал боевой дух, появляясь, казалось, повсюду и никогда не засыпая. Христианские корабли с Сицилии пока мало чего добились, хотя к началу июля 700 человек из отряда помощи смогли войти в Витториозу. Для того чтобы прогнать турок с острова, требовалась гораздо большая помощь, но европейские дворы лишь постепенно осознавали последствия османской победы. Де Валетт постоянно отправлял на Сицилию послания с просьбой о помощи, но испанский король боялся, что потеряет свой флот в море, как это уже случилось при Джербе. Иногда Филипп смотрел на конфликт глазами бухгалтера, хотя был твердо уверен, что его долг - отбросить османское наступление в восточное Средиземноморье. В конце концов король согласился на предложение дона Гарсии де Толедо, вице-короля Сицилии, немедленно отправить большой флот на Мальту; но плохая связь между Мадридом и Палермо усугубляла задержку, как и нехватка свободных галер на Сицилии (дон Гарсия смог задействовать двадцать пять в конце июня, а сто - два месяца спустя).12