Эта книга не отрицает важности ветров и течений, но стремится выдвинуть на первый план человеческий опыт пересечения Средиземноморья или жизни в портовых городах и на островах, существование которых зависело от моря. Человеческая рука сыграла более важную роль в формировании истории Средиземноморья, чем Браудель когда-либо был готов признать. Книга полна политических решений: флоты отправлялись на завоевание Сиракуз или Карфагена, Акры или Фамагусты, Минорки или Мальты. Почему некоторые из этих мест были стратегически важны, в значительной степени зависело от географии - не только от ветра и волн, но и от других ограничений: свежей еды и воды могло хватить на пару недель на торговом судне, но они были слишком громоздкими, чтобы грузить их в больших количествах на военную галеру, у которой было мало свободного места. Этот простой факт означал, что контроль над открытым морем был очень сложной задачей, по крайней мере, в эпоху парусов; без доступа к дружественным портам, где можно было бы принять на борт припасы, а корабли - снять с мели, ни одна держава, сколько бы военных кораблей она ни имела, не могла властвовать над морскими путями. Поэтому конфликты за контроль над Средиземноморьем следует рассматривать как борьбу за овладение его побережьем, портами и островами, а не как сражения на открытых пространствах. Чтобы справиться с почти постоянной угрозой пиратства, часто приходилось заключать мутные сделки с пиратами и их хозяевами, разрешая торговым судам свободный проход в обмен на подарки и взятки. Передовые позиции были бесценны. Благодаря своему положению Корфу на протяжении многих веков был желанным для тех, кто стремился контролировать вход в Адриатику. Каталонцы, а затем и англичане построили линию владений по всему Средиземноморью, которая хорошо служила их экономическим и политическим интересам. Однако, как ни странно, места, выбранные в качестве портов, часто оказывались плохими гаванями: физические преимущества были далеко не единственным критерием. Александрия была труднодоступной из-за неспокойного моря, средневековая Барселона предлагала не более чем пляж, Пиза - лишь несколько небольших рейдов вблизи устья Арно, и даже в 1920-х годах корабли, прибывающие в Яффу, должны были разгружаться в море. Гавань в Мессине находилась рядом с бурными водами того, что классические комментаторы называли близнецами-страшилищами Сциллы и Харибды.

История человечества - это изучение как иррационального, так и рационального, решений, принятых отдельными людьми или группами людей, которые трудно понять на расстоянии веков или тысячелетий, и которые, возможно, было трудно понять в момент принятия этих решений. И все же небольшие решения, как трепет крыльев бабочки, могут иметь огромные последствия: Речь папы римского в Клермонте во Франции в 1095 году, наполненная туманной, но страстной риторикой, могла развязать 500-летний крестовый поход; споры между соперничающими турецкими полководцами, в отличие от харизматичного лидерства христианской стороны, могли нанести неожиданное поражение османским армиям и флотам, как на Мальте в 1565 году - и даже тогда Испания медлила с отправкой помощи, чем требовала чрезвычайная ситуация, рискуя потерять контроль над водами вокруг одного из своих призовых владений, Сицилии. Битвы выигрывались вопреки всему; победы таких блестящих флотоводцев, как Лисандр, Роджер де Лаурия и Горацио Нельсон, изменили политическую карту Средиземноморья и сорвали имперские планы Афин, Неаполя или наполеоновской Франции. Купеческие князья ставили собственную выгоду выше дела христианской веры. Колесо рулетки вращается, и результат непредсказуем, но вращают его человеческие руки.

ЧАСТЬ 1.

Первое Средиземноморье, 22000 до н. э. - 1000 до н. э.

Изоляция и изоляция, 22000 г. до н. э. - 3000 г. до н. э.

I

Вырезанное за миллионы лет до того, как человечество достигло его берегов, Средиземное море стало "морем между землями", соединившим противоположные берега, как только люди пересекли его поверхность в поисках жилья, пищи и других жизненно важных ресурсов. Ранние типы людей населяли земли, граничащие со Средиземным морем, за 435 000 лет до нашей эры, если судить по свидетельствам о лагере охотников, разбитом недалеко от современного Рима; другие строили простые хижины из веток в Терра-Амата близ Ниццы и устраивали очаг в центре своего жилища - в их рацион входило мясо носорогов и слонов, а также оленей, кроликов и диких свиней.1 Когда ранний человек впервые вышел на берег моря, точно неизвестно. В 2010 году Американская школа классических исследований в Афинах объявила об обнаружении на Крите кварцевых ручных топоров, датируемых 130 000 г. до н. э., что указывает на то, что ранние типы людей нашли какие-то средства для пересечения моря, хотя, возможно, их занесло туда случайно на обломках шторма.2 Находки в пещерах на Гибралтаре доказывают, что 24 000 лет назад другой вид людей смотрел через море на гору Джебель-Муса, хорошо видимую на обращенном к морю берегу Африки: первые кости неандертальцев были обнаружены в 1848 году женщиной, жившей в пещере на склоне Гибралтарской скалы. Поскольку первоначальные находки не были сразу идентифицированы как останки другого человеческого вида, только когда восемь лет спустя аналогичные кости были найдены в долине Неандера в Германии, этот вид получил название: неандертальский человек должен носить имя Гибралтарской женщины. Гибралтарские неандертальцы пользовались морем, омывавшим берега их территории, ведь в их рацион входили моллюски и ракообразные, даже черепахи и тюлени, хотя в это время плоская равнина отделяла их скальные пещеры от моря.3 Но нет никаких доказательств существования неандертальской популяции в Марокко, которое было колонизировано homo sapiens sapiens, нашей ветвью человечества. Проливы, очевидно, разделили эти две популяции.

В эпоху нижнего и среднего палеолита ("старый и средний каменный век") мореплавание по Средиземному морю, вероятно, было редким явлением, хотя до некоторых современных островов можно было добраться по мостам через сушу, которые позже были перекрыты поднимающимся морем. В гроте Коскер близ Марселя найдены рисунки, сделанные человеком сапиенс еще в 27000 году до н.э., и рисунки, сделанные в 19000 году до н.э. Сейчас он находится значительно ниже уровня моря, но когда он был обитаем, берег Средиземного моря находился на несколько миль дальше. Первые достоверные свидетельства о коротких морских переходах появились в эпоху верхнего палеолита (поздний "древний каменный век"), то есть примерно до 11000 года до нашей эры. В это время туристы ступили на остров Мелос на греческих Кикладах в поисках вулканического стекла обсидиана, который использовался для изготовления каменных орудий и имел более острые края, чем кремень. На Сицилии обнаружены десятки палеолитических стоянок того же периода, чаще всего на побережье, где поселенцы потребляли большое количество моллюсков, хотя также охотились на лис, зайцев и оленей. Они заботились о мертвых, покрывая тело слоем охры и иногда хороня трупы с украшенными ожерельями. На западной оконечности Сицилии они занимали самые восточные Эгадские острова (которые тогда, вероятно, были небольшими мысами, соединенными с самой Сицилией); на одном из них, Леванцо, где-то около 11000 года до н. э. они украсили пещеру вырезанными и нарисованными фигурами. Среди вырезанных фигур - олени и лошади, нарисованные с живостью и некоторой реалистичностью. Нарисованные фигуры представляют собой более схематичные, грубые изображения людей и, как полагают, относятся к более позднему времени заселения пещеры. Рисунки и росписи из сицилийских пещер свидетельствуют о существовании общества охотников-собирателей, умевших, как мы знаем из других свидетельств, создавать эффективные орудия труда из кремня и кварцита, чьи ритуалы включали симпатическую магию, направленную на привлечение добычи. Они охотились с луком и стрелами, а также с копьями; жили в пещерах и гротах, а также разбивали лагеря на открытой местности. Они были малочисленны, и, хотя их предки добирались до Сицилии на простых лодках, последующие поколения не исследовали моря дальше.4