Выражение лица Дейтири, стоящей рядом едва ли было лучше. Внезапно ее ладони коснулось что-то теплое. Эрих взял ее за руку.

- Жена, давай не будем заводить детей. Я не хочу, чтобы ты так страдала.

Дейтири покрылась мурашками. И через это проходят все женщины? Девушка решила, что точно не выйдет замуж. Лучше уж всю жизнь провести в одиночестве.

То ли из-за глубоких размышлений, то ли из-за рассеянности, но отнять ладонь из руки Эриха она позабыла.

- Мэй, уже показывается головка. Потерпи! – крикнул Даналь.

Присутствие Аррона сделало давление на повитух еще более заметным. К счастью, сам генерал не обращал на них никакого внимания, целиком сосредоточившись на лице своей жены и том, чтобы сжимать ее руку.

Эйвис стола в стороне и молилась про себя. С приходом Арра ей особо заняться было нечем.

Мэй в очередной раз громко вскрикнула. Теперь боль достигла той точки, когда стала почти невыносимой. Он нее было никуда не спрятаться и не скрыться. Отчаянно было жаль, что в этом мире нет современных обезболивающих.

Она кричала так, как будто хотела избавится от этого невыносимого чувства с помощью крика.

- Арр, болит! – по щекам Мэйрилин текли слезы.

Кроме того, чтобы протирать ее лицо, Аррон больше не мог сделать ничего. Генерал мог только смотреть на то, как заходится в агонии его жена.

- Я здесь! Мэй, давай больше не будем заводить других детей! Только этого одного нам хватит!

В данную секунду Аррон Астигар ненавидел своего же ребенка. Как он посмел причинить своей матери столько боли?

Его слова донеслись и до ушей остальных, все хотели рассмеяться, но не могли этого сделать.

- Нет…нет, лучше компенсируй мне деньгами…

- Хорошо! Все твое, хорошо? Все, чем я владею, и я сам, без остатка – все твое!

В такой момент эти двое все еще умудрялись шептать друг другу любовные нежности. Что уж говорить об Эйвис, даже взрослые, умудренные годами повитуху порозовели от смущения.

Внутри дома Мэй давно позабыла о времени. Меж те снаружи люди смотрели как входит в зенит солнце.

- Что происходит? Почему ребенок до сих пор не родился? – старейшина, прежде сохранявший спокойствие, начинал беспокоиться.

Старик начал перебирать пальцами рук и прикрыл глаза, посылая небесам молитвы о здоровье и благополучии матери и дитя.

Эрих посмотрел на Гароа, скопировал его позу и принялся молиться.

Его поведение слегка развеяло напряжение. Уж очень забавным был ребенок, пытающийся подражать взрослым.

Как только терпение ожидающих снаружи подошло к концу, из дома раздался плачь.

- Родился? Малыш родился? – с ошалевшим взглядом переспрашивал Ориан.

- Ребенок родился! Это хорошо, это замечательно! – улыбнулся старейшина.

Внутри повитухи обтерли младенца, завернули его в чистую ткань и протянули его в руки генерала.

- Поздравляем, это мальчик. Маленький наследник рода.

Аррон не взял ребенка. Вместо этого он помог Мэйрилин переодеться, умыть лицо и выпить воды.

Видя это, повитуха, державшая малыша, почувствовал себя неуютно. Может быть, этому мужчине не нравится пол ребенка?

- Дайте мне! – Эйвис протянула руки и взяла малыша.

- Вау, какой красивый. Весь в папочку!

Слова Эйвис не привели Аррона в чувство. Он даже не обернулся. В его серце, в его глазах была только Мэй. Она так страдала рожая этого негодника. Этот малявка посмел так долго терзать Мэй-Мэй и даже вызвал на себя его отцовский гнев.

С помощью мужа Мэйрилин освежилась и переоделась. Повитухи помогли сменить постель, теперь девушка лежала на чистых простынях.

- Эйвис, дай мне сына.

Хоть Мэй и была бледной, но она была в хорошем расположении духа.

Эйвис осторожно положила новорожденного рядом с Мэй.

Однако, даже сейчас Аррон отказывался смотреть на собственного сына. Эйвис знала, что из-за Мэйрилин у него была «обида» на ребенка. Она тихо хихикнула.

- Что же делать? Ребенок, которого наша Мэй так долго вынашивала под сердцем и прикладывала все усилия, чтобы произвести его на свет, кое-кому не нравится и этот кое-кто даже видеть его не желает! Мэй, если бы ты знала раньше, тебе не стоило бы выходить за кое-кого замуж, а тем более привносить в его жизнь такое счастье. Тогда не пришлось бы и мириться с хмурым настроением этого человека сейчас!

Слова, произнесенные Эйвис, имели свой эффект. Кислое лицо генерала расслабилось, и он даже склонил голову, чтобы мельком взглянуть на ребенка.

Стоило ему увидеть такие же сиреневые, как и у Мэйрилин глаза сына, как сердце его сдалось без боя.

- Смотри, его глаза такие же, как и у меня и у Эриха. А еще как у бабушки Дарин! – Мэйрилин взяла руку мужа и позволила кончикам его пальцев коснуться щеки малыша.

Это ощущение нежности сокрушило сердце непобедимого генерала еще больше.

- Но разве он не похож больше на тебя, чем на меня?

- Ммм, - невнятно промычал генерал.

Уголки его губ поползли вверх. Он коснулся указательным пальцем кулачка ребенка.

- Оув, - малыш издал невнятный звук. Так же, как изучал его Аррон, так и он изучал своего отца. Его рот непроизвольно открывался и закрывался.

Глядя на своего сына, Аррон почувствовал раскаяние.

Раскаяние за то, что ненавидел его. Он ведь был таким крохотным, лежал рядом с Мэйрилин и ни о чем не имел понятия. Его маленькие пальчики обхватили палец генерала. Тепло от этого прикосновения коснулось сердца Арра.

«Это мой ребенок, мой сын…»

Аррон погладил малыша по жиденьким темным волосикам на голове.

Внезапно малыш начал плакать. Неожиданные слезы испугали мужчину.

- Почему…почему он плачет?

Под этим подразумевалось, что он ни при чем!

Глупое лицо мужа показалось Мэйрилин забавным.

- Ребенок голодный, поэтому и плачет, - подсказала повитуха.

Мэйрилин осторожно переложила ребенка себе на грудь.

Видя сына на руках у жены, непобедимый генерал Аррон Астигар понял, что означает истинное счастье.

После того, как ребенок поел, его укутали еще в несколько слоев, Арр взял малыша на руки и вышел к ожидающим на улице.

- Быстрее, быстрее дайте этому старику взглянуть, - подался вперед старейшина Гароа.

Его руки дрожали от волнения.

Сам старейшина был уже трехкратным дедом, но волнения от созерцания новорожденного малыша было тем, чувством, привыкнуть к которому невозможно.

Когда он увидел лицо ребенка, он рассмеялся.

- За исключением глаз он полностью твоя копия. Ну, разве что губы немного похожи на губы Мэйрилин. Маленький мужчина!

Группа людей окружила Аррона и рассматривала малыша со всех сторон. Единственным, кто не мог разглядеть младенца был Эрих.

Генерал заметил неудобство мальчика и присел, чтобы и он смог хорошенько рассмотреть малыша, появления которого тоже очень ждал.

Линар Астигар – такое имя дал ребенку отец. Аррон хотел, чтобы имя его сына содержало в себе частички его и Мэй имен.

Скоро новости о том, что Мэйрилин родила сына распространились по всему острову.

Рождении ребёнка это всегда благостное событие, но на Космине был лишь один человек, чья радость была особенной.

Старейшина Тунор наконец дождался того, чего жаждал долгие годы. Это дитя станет ключом к его бессмертию.

- Мэйрилин родила? Это мальчик? Она, наверное, до смерти счастлива! – на ее губах расплылась раздраженная, и в то же время, бросающая вызов, улыбка.

Накато сидела скрестив ноги в побитом временем кресле. Глаза сверкали опасностью, шрамы на лице говорили о том, что приблизиться к ней можно было только на свой страх и риск.

- Конечно же, они оба счастливы, - старик сел напротив кочевницы. – Мы тоже должны быть рады, ведь ждали этого события очень долго. Теперь можно приступать к нашему плану.

- Можете вы прекратить упоминать этого ребенка. Я ненавижу его. Перестаньте о нем говорить, - сжал зубы третий принц, стоявший в тени у окна.