— Скажи мне, если это слишком, — бормочет Найл, засовывая свой член глубже в мою киску и удерживая его там, пока он поглаживает мою попку снаружи. — Если пальца будет слишком много, ты не сможешь взять мой член. Но скажи мне правду, девочка. Я не хочу причинять тебе боль.

Затем он просовывает палец внутрь, до первой костяшки, и я задыхаюсь от внезапного жжения. Но в то же мгновение я чувствую, как моя киска сжимается вокруг него, странное удовольствие пронизывает меня вместе со странным ощущением того, как его палец все глубже проникает в мою попку.

— Ааа… — стонет Найл, его палец проникает глубже, в то время как его член пульсирует внутри меня. — Черт, тебе это нравится, не так ли, девочка? — Он слегка поглаживает палец, и я снова сжимаюсь вокруг него, постанывая. — Боже, тебе и правда нравится. Черт, я почти готов снова кончить в тебя, только от этого.

Он вынимает свой член из меня до самого кончика, постанывая, когда несколько раз неглубоко толкается, вдавливая второй палец в мою попку. Я сжимаюсь вокруг него, когда он делает это, моя киска сжимает головку его члена, и Найл издает горлом почти животный звук удовольствия.

— Черт, мне нужно кончить снова, девочка, или я не продержусь достаточно долго, чтобы трахнуть тебя так, как ты хочешь. — Он снова входит в меня, глубоко, и слова пронзают меня, ускоряя мой собственный оргазм, когда он вонзает два пальца в мою задницу. — Кончи для меня, черт возьми, девочка, — стонет он. — Кончай, пока я ласкаю твою задницу…

Я игнорирую его предыдущий приказ не трогать себя, моя рука судорожно тянется к клитору, когда он ускоряется, трахая меня теперь сильнее, засовывая два пальца в мою задницу и вынимая их. Я чувствую, что вот-вот кончу, все мое тело напрягается от этого. Когда я чувствую, как член Найла набухает внутри меня, я переваливаюсь через край, запрокидываю голову и беспомощно стону. Я чувствую, как он наполняет меня жаром, его второй оргазм за сегодняшний вечер, или мой… я даже не знаю. Я сбилась со счета, но, когда я кончаю, я чувствую, как третий палец присоединяется к первым двум, растягивая мою задницу почти до боли, но всепоглощающее удовольствие от моей кульминации не позволяет этому быть чем угодно, кроме блаженства.

— Боже, — выдыхает Найл, его пальцы все еще погружены в мою задницу, когда он выходит из меня. — Прошли годы с тех пор, как у меня вставал больше двух раз за ночь, но ты…

Я оглядываюсь через плечо, выгибаясь под его рукой, пока он продолжает играть с моей задницей, и понимаю, что он имеет в виду. Его член все еще в основном твердый, сперма все еще стекает с кончика, когда он гладит его до полной эрекции.

— Это ненормально? — Неуверенно спрашиваю я, мой голос дрожит от стольких оргазмов. — Чтобы продолжать становиться твердым?

Найл хрипло смеется.

— Нет, это не так, девочка. Один или два раза, это норма, перед хорошим длительным отдыхом. Но с тобой, я начинаю думать, что мог бы трахать тебя всю ночь и оставаться почти твердым, как скала, на протяжении всего этого. — Его рука ускоряет движение, его член снова набухает, поднимается. — С той первой ночи я просыпался каждое утро готовым встретить тебя, даже если прошло всего несколько часов. Я тебе этого не говорил, но это правда. Я не переставал хотеть трахать тебя.

Я и не знала, что могу быть возбуждена больше, чем сейчас, но словесное подтверждение Найлом того, насколько сильно он хочет меня, насколько сильно я возбуждаю его, посылает еще одну дрожащую волну вожделения по моему и без того почти бескостному телу. Я выгибаюсь в его руке, прижимаясь задницей к его пальцам, чтобы ощутить больше удовольствия и боли от странного ожога, и Найл издает шипение.

— Ты идеальна, девочка, — стонет он с оттенком сожаления в голосе, и мне не нужно спрашивать почему. У наших отношений есть дата окончания, тикающие часы вот-вот закончатся, и наша химия в постели, или то, как мы, кажется, понимаем друг друга, или то, насколько нам нравится общество друг друга, не имеет значения. Для других людей это, я полагаю, могло бы перерасти в нечто большее, но не для нас.

Потому что он даже не знает, кто я такая… а если бы знал? Он бы понял, что я лгала ему с самого начала, и это все испортило бы.

Он держит три пальца в моей заднице, медленно двигая ими, в то время как другой рукой скользит по моим складочкам, моему возбуждению и его сперме на пальцах, когда он снова начинает гладить себя. Когда я оглядываюсь через плечо с остекленевшими от удовольствия глазами, я вижу, как его член блестит от этого, а затем он приподнимается на коленях, поднимая свой член вверх.

— Ты готова принять мой член в свою задницу, Габриэла? — Бормочет Найл, в его голосе слышится похоть, и я киваю, затаив дыхание.

— Пожалуйста, — шепчу я, и его глаза закрываются с выражением явной потребности.

— Боже, я никогда не думал, что услышу, как ты умоляешь меня трахнуть тебя вот так, но… — его слова обрываются, его член скользит по складочкам моей киски так, что его кончик намокает, увлекая мою влагу вверх, так что я тоже намокаю там, где он скользит он вынимает из меня пальцы и прижимает кончик к моей тугой дырочке. — Если это слишком, — выдавливает он, сдерживая себя. — Скажи мне остановиться, и я остановлюсь. Нет ничего в мире, что могло бы заставить меня причинить тебе боль, Габриэла. Мне все равно, если я, черт возьми, вот-вот кончу, скажи мне выйти, и я это сделаю. Вместо этого я поработаю своей рукой.

Эта уверенность, последнее, что мне нужно, и я, затаив дыхание, киваю, выгибаясь назад, прижимаясь к его пульсирующему кончику. Найл стонет, его бедра дергаются, а затем он удерживает меня одной рукой на моем бедре, когда толкается вперед.

— Твою мать… — шипит он, напрягаясь в моей тесноте, и на мгновение я думаю, что мои прежние опасения были верны, что он мне не подойдет. — Расслабься, Габриэла…

Я не знаю, как я могла бы быть более расслабленной, но затем его другая рука опускается между моих бедер, поглаживая мой чувствительный клитор, и что-то во мне раскручивается. Это не кульминация, просто во мне разливается удовольствие, и я чувствую, что становлюсь частью его, когда набухшая головка его члена проникает в мою задницу.

— Черт! Боже, девочка, ты такая чертовски тугая… — стонет Найл, когда его кончик проскальзывает внутрь меня, моя задница сжимается вокруг него, и я чувствую, как он вздрагивает, удерживая себя там. — Все хорошо, девочка? С тобой все в порядке?

Последние слова звучат почти приглушенно, но я киваю, не в силах произнести ни слова. Это похоже на нечто большее, чем просто его пальцы, как хорошие, так и плохие ощущения, обжигающие меня всего лишь вспышкой удовольствия. Но мне все равно.

Мой будущий муж может требовать от меня все, что захочет, но до него там побывал другой мужчина. Другой мужчина овладел каждой моей частичкой: моим ртом, моей киской, моей задницей, покрыл меня своей спермой и подарил мне больше оргазмов, чем я могу сосчитать. Этому безликому мужчине из будущего больше нечего у меня отнять. Победоносное чувство, охватывающее меня, почти так же приятно, как оргазм. Я выгибаю спину, прижимаясь к толстому члену Найла.

— Дай мне еще, — шепчу я, умоляя об этом, и слышу горловой стон Найла, когда он подчиняется.

Дюйм за дюймом он скользит в меня, его член пронзает мою задницу с жжением, которое, кажется, никогда не прекратится, раскалывая меня надвое своим размером. Но его пальцы поглаживают мой клитор по всей длине, смягчая боль, пока он не хрюкает и не толкается вперед, и вся его массивная длина не оказывается внутри моей задницы.

— Я… боже, в тебе так чертовски хорошо, — стонет он. — Сейчас я собираюсь трахнуть тебя в задницу, Габриэла, и долго это не продлится. Но я заставлю тебя кончить еще раз, прежде чем это сделаю я. — Он сжимает мое бедро, постанывая, когда прижимается ко мне. — Теперь держись за спинку кровати, девочка, и прими мой член.

Когда он начинает двигаться, я издаю крик наполовину удовольствия, наполовину боли, но чувствую, как нарастает оргазм, несмотря на это или, может быть, даже благодаря этому. Я слишком неопытна, чтобы знать наверняка, слишком нова в этом, но все, что я знаю, это то, что я собираюсь кончить с членом Найла в своей заднице. Идея настолько восхитительно распутная, настолько бунтарская, что это только увеличивает мое удовольствие.