Это глупо сентиментально, больше, чем я когда-либо мог себе представить, но я позволяю себе наслаждаться этим чувством. Наш роман скоро закончится, но она дала мне то, в чем я нуждался, и я надеюсь, что она будет вспоминать меня с нежностью. Ожерелье — это просто талисман, хранящий эти воспоминания.

Сегодня вечером я планирую пригласить ее на что-то похожее на свидание. И после этого, если я никогда больше ее не увижу, я знаю, что, по крайней мере, подарю ей ночь, которую она никогда не забудет…в последний раз.

18

НАЙЛ

В этот вечер я жду Габриэлу в Сангре. Она не приходит, и трудно не чувствовать себя разочарованным, хотя у меня никогда не было никакой гарантии, что она тут будет. Однако это подчеркивает, как мало я на самом деле знаю о ней. Я не знаю, на что похожа ее жизнь за пределами этого бара или тех часов, которые мы провели в моем гостиничном номере. Я не знаю, чем она занимается на работе, чем заполнено ее время, что она делает сегодня вечером. И так все и должно было быть. Интрижка во время моего предполагаемого отпуска.

Так почему же ее отсутствие заставляет меня чувствовать пустоту?

— Текила Аньехо, как обычно? — Мануэль улыбается мне, подходя и вытирая стакан. — Сегодня никакой сеньориты, да?

— Похоже на то. Подойдет и обычная. — Я сбрасываю куртку, в зале полно народу, и бар быстро набивается.

— Здесь полно симпатичных девушек. — Мануэль кивает в сторону стройной брюнетки, танцующей возле музыкального автомата, покачиваясь под какую-то песню, которую я не узнаю. Ее подруги собрались неподалеку, радуга обтягивающих платьев переливается на самых разных фигурах, и все они великолепны. — Немного перемешай, друг. Не ограничивайся одним вкусом.

— Может быть, ты и прав. — Я снова бросаю взгляд на девочек. Я мог бы пойти туда, угостить их выпивкой и предложить заплатить за их последнюю порцию. По крайней мере, одна из них, скорее всего, заинтересуется, а если нет, что ж, ночь только начинается. Но я, кажется, не могу отделаться от ощущения, что Габриэле было бы больно, если бы она узнала, хотя это абсолютно нелепо. Нет никаких причин думать, что это имело бы для нее хоть малейшее значение, или что вообще была бы какая-то причина говорить ей об этом.

— Дерзай. — Усмехается Мануэль. — Я точно знаю, что та, в синем платье, одинока.

Я смотрю в ту сторону, куда он кивает, и одна из подруг, фигуристая девушка с крашеными светлыми волосами и дюймовыми корнями, доказывает это. Судя по тому, как она танцует на другой своей подруге, в постели она была бы настоящей чертовкой, и я не могу побороть желание подойти к ней.

— Может быть, вместо этого я просто хорошенько высплюсь, — шучу я, криво усмехаясь Мануэлю и допивая двойную порцию текилы. — Но сейчас я выпью еще и возможно…

Однако после второго бокала у меня больше не возникает желания отвезти кого-нибудь домой, и я начинаю думать, что мой комментарий Мануэлю о полноценном ночном сне, в конце концов, звучит чертовски заманчиво. Последние две ночи я спал глубже и лучше, чем когда-либо за последнее время благодаря тому, что расслабился с Габриэлой, но ночь, не прерываемая ничем, тоже звучит неплохо.

Есть еще завтрашний вечер. А потом, я разберусь с Рикардо Сантьяго и попытаюсь найти компромисс, который пойдет на пользу нам обоим, но при этом не поставит наших людей в неловкое положение. Компромисс, который понравится и Лиаму, и Коннору, что в наши дни является непростой задачей. Два брата всегда думали по-разному, но время только увеличило этот разрыв.

Однако это проблема на предстоящую неделю. Я допиваю свою порцию, оставляя наличные на стойке для Мануэля, и выхожу в прохладную ночь, чтобы выкурить сигарету и немного подышать вечерним воздухом, чтобы проветрить голову перед тем, как сесть за руль. Я прислоняюсь к каменной стене бара, затягиваюсь сигаретой и разочарованно выпускаю дым.

Я скучаю по ней. Вот и все, что нужно сказать. В этом нет никакого смысла, я едва ее знаю, и это совсем не то, что должно было быть. Я стою, натягивая кожаную куртку и стряхивая пепел с сигареты, смотрю в залитую неоновыми огнями ночь, и мне кажется, что я что-то теряю.

Может быть, она уже принадлежит кому-то другому. Возможно, она встретила кого-то в более приличном месте, чем бар, и именно поэтому не пришла, или она, возможно, решила, что двух ночей было достаточно, и двинулась дальше. Как и следовало ожидать. Так почему же мысль о том, что на ней руки другого мужчины, заставляет меня чувствовать себя убийцей?

Я чиркаю сигаретой о стену, выбрасываю ее и направляюсь к своему мотоциклу. В номере меня ждет довольно удобная кровать и, надеюсь, сон без сновидений.

***

Несмотря на мою уверенность в том, что с Габриэлой покончено, я возвращаюсь в Сангре и на следующий вечер, потягивая текилу и говоря себе, что, если Габриэла не появится, я подцеплю вместо нее другую девушку и оставлю ее позади. Но это не имеет значения, потому что через час после того, как я сижу там, лениво болтая с Мануэлем и с легким интересом наблюдая за посетителями бара, я вижу, как она входит в зал.

На ней зеленое облегающее платье из какой-то шелковистой ткани, которое облегает ее изгибы и делает ее совершенно сногсшибательной, цвет идеально оттеняет ее черты. Мне приятно видеть, что она снова надела туфли на плоской подошве, лучший выбор для того, что я запланировал для нас, чем каблуки.

— Держи, — говорю я Мануэлю, протягивая ему две двадцатки. — Мне пора уходить.

Он бросает взгляд на дверь и понимающе улыбается мне, когда видит входящую Габриэлу.

— Спокойной ночи, — говорит он, подмигивая, и я направляюсь прямо к Габриэле, не упуская из виду, как ее глаза расширяются от удовольствия, когда она замечает меня.

— Я надеялась, что ты будешь здесь, — бормочет она, глядя на меня снизу вверх. — Ты хочешь остаться или…

— Я бы хотел уйти с тобой. — Я делаю шаг к ней, шум и атмосфера бара исчезают, когда я вдыхаю ее сладкий аромат. — Но у меня есть идея, чем я хочу заняться сегодня вечером.

— О? — Габриэла приподнимает бровь, и я беру ее за руку, выводя обратно на улицу.

— Ты мне доверяешь? — Я одариваю ее дерзкой улыбкой, и она смеется, прикрывая рот одной рукой.

— Думаю, да. — Она смотрит на меня своими глазами лани, ее пальцы сжимаются в моих. — Я уже дважды возвращалась в твой отель, так что хотелось бы на это надеяться.

— Сначала мы отправимся в другое место. — Я держу свои пальцы переплетенными с ее, пока мы направляемся к мотоциклу, наслаждаясь ощущением ее мягкой, изящной ладони, прижатой к моей. — Я думаю, тебе это понравится.

Я помогаю ей забраться на мотоцикл, передаю ей шлем, перекидываю ногу через руль и прибавляю обороты. Выезжая со стоянки у бара, я выезжаю на дорогу, наслаждаясь сухим, прохладным ветром, обдувающим меня, пока мы набираем скорость. Дома я бы никогда не поехал без шлема, другие водители достаточно опасны даже без учета других рисков, но я предпочел бы ехать без него, чем видеть Габриэлу незащищенной. Это приятное ощущение, как маленький привкус свободы, которого я иначе никогда бы не испытал, волнующее безрассудство. Не единственный незащищенный, безрассудный поступок, который я совершил за последние дни.

Когда городские огни тускнеют позади нас и мы едем дальше по извилистой пустынной дороге, наступает ночь, чернильная чернота впереди, звездный полог над головой. Я немного набираю скорость, ожидая, что Габриэла отреагирует так, что я снова должен притормозить, но она просто прижимается ко мне, ее руки обвиваются вокруг моей талии, а щека прижимается к моей спине.

Внезапное, странное чувство защищенности охватывает меня, и я не могу сказать, откуда оно берется и почему, на самом деле. Я даже не знаю, есть ли что-то, от чего можно ее защитить, но желание есть, и я не могу притворяться перед самим собой в обратном.

Мы немного углубляемся в пустыню, когда я чувствую, как Габриэла слегка напрягается позади меня, немного отстраняясь, и я чувствую, что она оглядывается по сторонам.