Внезапно что-то или кто-то заслонило собой свет. В пещере стало совсем темно. Я обернулся, и увидел, что в пещеру забралась довольная Маринка. Она улыбалась.

— Ты зачем сюда залезла?

— А что мне там сидеть всё время одной?

— А как же страховка?

— Но верёвка же привязана крепко. Ты же сам там узлов на дереве навязал и ещё палку в узел вставил.

— А наши рюкзаки?

— Я их привязала вот к этой верёвке. — ответила мне эта юная скалолазка и втащила оба рюкзака на тонкой одинарной верёвке.

— Но зачем?

— Там скучно…

— Смотри, Марин! Тут тоже ничего нет. Ни надписей, ни подсказок.

— А куда ведёт этот ход?

— Не знаю. Куда-то вниз и в темноту.

— Не хочешь обследовать?

— Без фонаря? Без факела или ещё чего-то светящегося? Как ты себе это представляешь?

— Но он ничего не говорил про фонари…

— А значит это снова не та пещера… Думаю, что нам надо отсюда выбираться, пока вечер не настал. В темноте карабкаться по скалам, даже на верёвке, не слишком правильное решение.

Марина сделала хитрое лицо…

— Может, не будем тогда время терять? Здесь нам точно никто не помешает…

— А ничего что ты всё-таки встречаешься с моим братом?

— Ну и что.- сказала она и сделала шаг в мою сторону. — Вы с Лёшей для меня — как один человек…

— А меня ты спросила?

— Там, на берегу озера, ты не особо возражал.

Крыть мне было нечем. Вот так однажды, проявив слабость, расплачиваешься потом за это…

Девушка сделал ещё один шаг ко мне и положила руку мне на плечи…

Верёвка, по которой она спустилась сверху, выскользнула из её руки и змеёй поползла к выходу из пещеры…

Я попытался дёрнуться, чтобы ухватить уползающий конец верёвки. Но произошло следующее. Марина не поняла меня… И попыталась удержать. Я оттолкнул девушку в сторону, но было поздно… Под тяжестью свисающего вниз конца, наша спасительная верёвка выскочила наружу, и теперь она висела примерно метрах в четырёх от входа.

— Что ты наделала?

— Ты меня толкнул…

— Ты отпустила верёвку!

— Ну и что?

— Как мы сможем отсюда выбраться?

Марина выглянула наружу, и увидев болтающуюся в недоступности от нас верёвку, смотрит наверх, потом вниз… Наконец она поворачивается ко мне и говорит виноватым голосом:

— Прости! Я не подумала…

Ну, а мне что делать? Орать на неё, ругать её?… Бесполезно… Во-первых, это нам не поможет. Зато моральный климат в нашем маленьком коллективе может подорвать.

— А ты почему на меня не ругаешься? — пристально глядя мне в глаза, спросила Марина.

— А смысл? Давай лучше подумаем, что мы сможем сделать для того, чтобы выбраться отсюда…

— Есть ещё верёвка, к которой я привязала рюкзаки.

— По ней мы не выберемся. Она слишком тонкая.

— Саш! Но можно же сделать какой-нибудь крючок, привязать к этой верёвке, зацепить ту и подтянуть сюда…

— А из чего мы сделаем «кошку»?

— Какую кошку?

— Крючок такой с лапами, чтобы зацепить верёвку…

— Я не знаю… А давай… Давай сначала поедим чего-нибудь…

Вот смотрю я на эту безбашенную валькирию и не вижу в её глазах, ну ни капли раскаяния, за ту ситуацию, в которой мы оказались из-за неё…

Глава 13

Глава тринадцатая.

Пошли туда, не знаю куда, и нашли то, не знаю что…

Мы искали свободу для себя и для всех,

Чтобы вешние воды навевали нам смех.

Чтобы смутные годы не несли нам печаль.

Мы добились свободы. Так чего же мне жаль?

Жаль не виденных нами ещё городов

Жаль прошедших бесцельно бездарных годов.

Жаль того, что ушло, жаль того, что грядёт.

Жаль себя… Но надеюсь, что это пройдёт.

27 июня. 1974 год.

Крым. Пещера в белой скале.

Съев по банке холодной тушёнки с галетами, и запив водой, я прикинул, что мы оказались в довольно-таки щекотливой ситуации. Воды у нас во фляжках осталось не так ужи много. Солнце уже начало свой путь в сторону горизонта. А в горах темнеет рано, особенно, если солнце садится на той стороне горы…

Во время нашего миниобеда я обратил внимание, что ножеложка, которой наша валькирия с аппетитом ела тушёнку, вполне подойдёт нам в качестве «кошки». Сперва я планировал разрезать пустую консервную банку. Но идея оказалась так себе. Пустая банка легковата, для того, чтобы метать её прицельно на несколько метров.

А складной-раскладной ножичек имеет не только несколько различных «лезвий», но и в придачу штопор, который, если уж зацепится за что-то, то потом не оторвёшь.

Я отвязал тонкую верёвку от наших рюкзаков и стал пытаться сделать надёжный узел на ноже-раскладушке. Не хватало ещё, чтобы в самый неподходящий момент мы уронили в эту «пропасть» и наш «волшебный» ножик. Таким образом можно по очереди пытаться поймать сбежавшую от нас верёвку, метая в неё всякие предметы, плохо привязывая их. Предметов у нас с собой не так уж имного. Через некоторое время мы имеем шанс остаться тут в пещерке посредине горы совсем без ничего. Будем начинать новую жизнь с голым задом, как древние люди, живущие в пещерах тысячи лет назад.

С первой попытки мне ничего не удалось. Не рассчитал длину свободного конца верёвки. Ножик, раскорячившись лезвиями во все стороны, не долетел каких-то полметра. Исправив это упущение, я попробовал ещё раз. Но и этот шанс я упустил, банально промахнувшись.

— Дай я попробую! — потребовала Маринка.

— Мариночка! А тебе не кажется, что у тебя с верёвками в последнее время не очень складываются отношения.

— Хватит уже меня попрекать! Я и так всё прекрасно понимаю.

— И поэтому хочешь усугубить нашу ситуацию?

— Тебе не кажется, что ты слишком много на себя берёшь?

— Беру ровно столько, сколько могу унести…

Моя третья попытка увенчалась успехом. Самодельная кошка вцепилась всеми своими «лапами» в плетёную верёвку. Осторожно, стараясь не упустить пойманное, я стал тянуть всё на себя. Тут нельзя было торопиться. Потянешь сильнее и рыбка сорвётся с крючка. А стоит дать слабинку, и кошка выпустит добычу из своих цепкихлап. Я перебирал в руках тонкий шнур, и вот долгожданная цель уже становится ближе. Остаётся совсем немного. Метр… Полметра… И вот я схватил плетёную верёвку рукой.

Выдыхаю, и слышу шумный выдох за спиной. Похоже, что мы оба не дышали всё это время… И теперь я держу в своих руках обе верёвки… Хрен я теперь выпущу из рук спасительную ниточку. Я сразу привязал концы верёвок к нашим рюкзакам. Не дай бог снова… Даже думать об этом не хочется…

Теперь, когда дорога наверх для нас открыта, возникло желание всё-таки посмотреть, что там таится дальше в темноте уходящего вниз хода.

* * *

— А теперь я первая пойду вперёд.

— Ты умеешь видеть в темноте?

— А ты что ли умеешь?

— Нет. Но я и не лезу туда.

— А вдруг подсказка для нас именно там?

— И как бы мы её обнаружили без фонаря?

— Я не знаю. Но, Саш, сам пойми… Раз мы уже здесь, то почему бы не проверить?

— У нас даже верёвки нет, чтобы тебя подстраховать.

— У нас есть верёвка.

— Та, что там висит снаружи?

— Но тонкая верёвка нам же не нужна, чтобы выбраться?

— И как ты её сюда доставишь?

— Залезу наверх, отвяжу тонкую верёвку и снова спущусь сюда. Я когда спускалась, поняла, что мне не трудно будет снова обратно забраться. И давай думать быстрее! А то действительно стемнеет.

— Ладно. Заодно поищи там сухих веток!

— Костёр здесь хочешь устроить?

— Нет. Факел сделать…

— Из чего?

— Придумаю чего-нибудь. Ползи наверх! Скалолазка ты моя, гуттаперчивая.

* * *

Пока Маринка ползала по верёвкам, я провёл небольшую ревизию наших рюкзаков. Ничего особо полезного для путешествий по подземельям тут не было.