— Хорошее место. — резюмировал Лёха. — Чужие здесь не ходят.
— А пойдёмте просто погуляем у моря!… — романтичная натура маленькой Ани требовала новых ощущений.
— Вечером на пляж ходить не запрещено? — спросил я у Марины.
— Нам никто об этом не говорил.
— А там тропа крутая к пляжу ведёт?
— Только в одном месте… Но там падать невысоко, если что. Всего-то метров пять, но на камни…
Мне нравится её чувство юмора. Наш человек…
— Вечерами тут как? Прохладно? Или так же, как и днём?
Я так понял, что практичный Лёшка интересовался тем, стоит ли брать с собой куртку или так сойдёт. Судя по огоньку в его глазах, он согласен идти с Мариной хоть к морю, хоть в горы… Вот она пресловутая медовая ловушка, в которую частенько попадают несдержанные молодые и не очень молодые люди…
Летят мотыльки. Их манят огоньки.
И гибнут в огне мотыльки дураки…
— Да, у моря может быть свежо… Не забудь одеть свою Анюту! — посоветовала мне ехидная Маринка.
— Сама оденется! Не маленькая.
Я развернулся и пошёл в нашему домику.
— Прихвати и мне тоже что-нибудь! — крикнул Лёшка мне вслед.
* * *
Вернувшись в домик, я переоделсяв штаны-карго и анорак с капюшоном… Вторую куртку взял с собой для брата. Подумал-подумал и прихватил с собой большое полотенце. Будет на чём присесть на берегу, чтобы не на голых камнях.
Наша маленькая компания уже ждала меня. Я отдал Лёшке его анорак, который тут же перекочевал на плечи Маринки. И она повела нас какими-то хитрыми тропами, через дырку в заборе по малозаметной в сумерках тропинке. Тропа была крутая, конечно, но не настолько, как стращала нас местная валькирия. Мы попали даже не на пляж, а просто на небольшой кусочек берега, укрытый с двух сторон скальными выступами. Уютное и безлюдное местечко. Просто райская бухта по-советски. До «Голубой лагуны», продемонстрированной зрителям в будущем не дотягивало процентов на девяносто восемь примерно. Потому что было только море и кусок уединённого берега. Галька была не только крупной, она ещё была не совсем круглой, и больше всего напоминала слегка обкатанную крупную щебёнку…
Но общая картинка была вполне себе романтическая.
Небо полноё ярких звёзд. Половинка растущей Луны… Море. Лунная дорожка на почти чёрной воде. Белые барашки накатывающихся на берег волн… И шум прибоя накатывает… Откатывает… Мелкие камешки шелестят…
Я постелил сложенное вдвое полотенце и сел на него… Анюта тут же примостилась рядом, прижавшись ко мне… А Маринка скинув кеды дошла до кромки воды. Набегающие волны стали облизывать её босые ноги.
— Водичка тёплая… Айда купаться!
— С ума сошла?
— А что такого? — Маринка отошла подальше от воды, и подойдя довольно-таки близко к нам, стала раздеваться.
Стянув через голову анорак, она сняла шорты… Потом на камни полетела футболка… Купальника на ней не было… Ни сверху, ни снизу…
Анюта, широко раскрыв глаза, смотрела, как рядом с нами стояла абсолютно голая девушка…
Худощавая. Стройная… Грудь небольшая… Чуть-чуть первый размер. А вот эпиляция зоны бикини ещё не вошла в моду среди девушек. Так что, всё естественно… И по-девичьи задорно…
— Ну, чего вы сидите? Пошли купаться!
Лёшка не заставил себя долго уговаривать, и тоже стал раздеваться…
Анюта дёрнулась было встать, но я её удержал.
— Ты куда собралась? Сам же говорила, что плохо плаваешь. Ночью не стоит пробовать…
— Но… Я у берега…
— Я сказал «нет». Значит, нет.
— Тиран! — бросила в мою сторону голая Маринка и удалилась в сторону моря.
Её кожа в лунном свете казалась серебристой. Я искренне любовался стройной девичьей фигуркой на фоне моря.
Любовался… Пока не получил в бок довольно-таки ощётимый удар маленьким кулачком.
— Ты чего дерёшься?
— А чего ты на неё пялишься?
— Я вообще-то смотрю на море. Ну… И на Маринку тоже. Красиво! Разве нет?
— Дурак.
— Аня! Перестань говорить ерунду!
— Но ты же на неё смотришь?
— Смотрю.
— Она же голая…
— Ну и что?
— Тогда почему ты мне не разрешил?
— Чего не разрешил? Пойти купаться ночью в море? и правильно сделал. Или ты просто хотела раздеться и бегать тут голой?
— Саша! Ты иногда такое говоришь…
— А ты иногда такое делаешь…
— Какое такое?
— Провоцируешь…
— А она не провоцирует?
— Анечка! Её уже скоро шестнадцать будет. В некоторых республиках СССР по закону в шестнадцать уже замуж можно выходить… А тебе ещё и двенадцати нет.
— Ну и что?
— Ну и всё…
— Я на тебя обиделась. — надулась моя маленькая развратница.
Хотя при этом и не прекращала сидеть рядом, прижавшись ко мне спиной.
Маринка, а вслед за ней и Лёшка уже плескались в море…
— Почему? — задала непонятный вопрос Аня, как бы ни к кому не обращаясь.
— Что почему?
— Почему всё время так.
— Говори конкретно.
— Ты хочешь конкретно?
— Да.
— Я тебя люблю!
— А в чём твой вопрос?
— Почему ты от меня шарахаешься?
— Кто? Я?
— Да! Ты!
— И в чём это выражается?
— Ты боишься ко мне прикоснуться… Ты… Поцелуй меня, Саш!
Она сидела ко мне спиной. Я обнял её и поцеловал в шею, чуть ниже левого ушка.
Аня дёрнулась, как от удара током.
— Я не такой поцелуй имела в виду… Но… Поцелуй так ещё раз…
Я снова поцеловал её…
— Так здорово… Мурашки по всему телу…
Внезапно Анюта повернулась ко мне лицом и впилась мне в губы неумелым, но страстным поцелуем. Этого я от неё совсем не ожидал. Она завалила меня на спину, и держа мою голову руками, целовала, целовала… Пока в нас не полетели холодные брызги воды.
От неожиданности Аня взвизгнула и отстранилась от меня.
— Хватит тут развратничать! — раздался прямо над нами ехидный Маринкин голос. — Дайте лучше полотенце!
Маринка стояла голая, мокрая и блестящая, как русалка. Лёшка стоял чуть поодаль, уже надев трусы.
— А мы на чём сидеть будем? — возмутился я.
— Куртку постелешь… — сказала Маринка, пытаясь выдернуть из-под нас полотенце.
— Ты бы оделась! — укоризненно посоветовала ей Аня. — Хватит чужих парней соблазнять!
— А он мне не чужой! — усмехнулась голенькая наяда, которой всё-таки удалось завладеть полотенцем. — Они же братья-близнецы. У них всё общее…
Подошедший Лёшка стал помогать Марине вытираться. Ну, как помогал? Да так… О-очень эротично это у него получалось… Да, так, что они с Маринкой стали целоваться у нас на глазах. Страстно и чувственно. Маленькая ладошка Ани крепко сжала мою руку, да так сильно, что я подозреваю появление синяка на этом месте.
— Молодые люди! Прекратите целоваться! Вы в общественном месте! — вспомнилась мне фраза из какого-то фильма, которую я тут же и озвучил.
— Завидуй молча! — кинул мне брат в ответ.
— Пойдём отсюда, Саш! — потянула меня за рукав Аня.
— Зачем?
— Не хочу на них больше смотреть.
— А ты не смотри на них! Вот море… Видишь, какое оно красивое, бескрайнее и опасное…
— Но у моря есть края.
— Ты видишь противоположный берег? Нет? И я нет… Может, его и нет вовсе?
— Он есть…
«Ты видишь суслика? Нет. А он есть!» — классика.
— А небо? Оно-то уж точно бескрайнее. И звёзд на нём бесчисленное множество.
Аня легла спиной на камни, а голову пристроила мне на колени… Она и правда стала смотреть на небо, а я видел, как в её глазах отражались звёзды…
Да… С такой опытной подругой, как Маринка, боюсь, что девочка научится совсем не тому, чего от неё ждут кураторы.
Хотя, чего я себя обманываю? Иногда девушки и женщины для спецслужб — это всего лишь инструмент. И в то же время — расходный материал. Когда нужно добиться чего-то от кого-то, агентессу подкладывают под нужных людей, не считаясь с их личными чувствами и предпочтениями. И в чём разница между шпионкой и проституткой? И те, и другие работают за деньги. И тех, и других имеют в хвост и в гриву.
