А пока Дима ехал, ему позвонили из отдела, сообщили, что все счета фирмы Прохорова были опустошены за несколько дней до нападения на Степана. Кто и куда увёл денежные средства ещё предстояло разбираться, но Михальчук позлорадствовал. Перед внутренним взором возникла давешняя старушка с фразой: «Не всё коту масленица!». Дима фыркнул, развеселившись, и сразу как-то поднялось настроение. Может, от того, что появилась хоть какая-то зацепка в этом деле? А может просто «порадовался», представив, как изменится в лице невозмутимый Степан…

И ещё Дима думал о том, что всё-таки стоит заехать к Кириллу. Нет, впутывать того в расследование, конечно, не стоит, но, может, фотки посмотреть не откажется, увидит хоть что-то, а дальше он справится сам, была бы опора, от которой отталкиваться.

На звонок дверь открыл Марк.

– Привет, Марик, – поздоровался Михальчук, – Кирилл дома?

– Привет, – отозвался Марк. – Заходи. Он на кухне, кофе варит.

– А Лиза?

– Гуляет с Максом, – отчитался Марк и добавил с добродушной ухмылкой, – И с Ритой. Им посекретничать понадобилось, вот Кирюху дома и оставили.

– Хорошо. Это очень хорошо… – пробормотал Михальчук и, скинув ботинки, пошёл на кухню.

Кирилл, увидев гостя не удивился, едва заметно нахмурился, кивнул в сторону плиты:

– Кофе будешь?

– Буду!

– Садись за стол. Жди, – и тут же повернулся к другу, – Дим, ты голодный, наверное? С утра ведь на ногах.

– Есть немножко…

– Так… ужин ещё не готов, а вот бутерброды сейчас соображу. Будешь?

– Конечно, Кир…

Кирилл кивнул отстранённо, повернулся к холодильнику. Он ни о чём не спрашивал, но слишком резкие движения, слишком нетипичная для него речь и вот эта суета… выдавали его с головой. Конечно, он знает, что следователь к нему не на кофеёк с бутербродами зашёл и не за жизнь потолковать, знает и боится. Вот поставил на стол тарелку с нарезкой, и взгляд Михальчука наткнулся на свежий шрам, пристроившийся на Кировой ключице некрасивой кляксой… Михальчук загрустил. Лезть к другу со своими проблемами расхотелось.

– Ну так что у тебя? – вдруг неожиданно спросил Кирилл. Дима вздрогнул. Вот только-только решил, что ничего рассказывать другу о ходе расследования не будет, просто поест и поедет в отдел.

– Убили жену Степана Прохорова, – нехотя отозвался Дима.

– Когда? – тут же последовал вопрос.

– Сегодня ночью.

– А… тогда это не она… – рассеянно пробормотал Кирилл, ставя одну чашку кофе перед Михальчуком, вторую, свою, зачем-то на барную стойку.

– Ты это о чём? – насторожился следователь.

– Да так… – забыв о кофе, Кирилл сел за стол, задумался.

Михальчук поднялся, поставил перед другом чашку, тот даже не заметил. Он, казалось, вовсе забыл о госте, Дима мог встать и уйти, вряд ли бы Кирилл заметил…

– Кирюх… Что-то случилось?

Кирилл моргнул и покачал головой.

– Пока ещё нет, но, Дим, случится непременно.

– Это как-то с Прохоровым связано?

– Откуда же мне знать? Говорю, пока непонятное что-то происходит, не разобраться. Что-то вижу невнятное, но пока это так… намёки. Странные и неочевидные намёки. Ладно… – прервал неприятную тему Кирилл. – Обсуждать пока нечего, повременим. Ты наверняка фотки привёз? Показывай.

– Уверен?

– Доставай уже… А уверен я только в одном, в том, что не хочу видеть Прохорова, слышать о нём, и вообще, знать его не хочу.

– Так говоришь, будто он твой личный враг.

– Да мы даже не знакомы и никогда не пересекались, если не считать короткого эпизода на кладбище, мне он вообще ничего плохого не сделал, но бесит так, что от души хочется руку пожать тому, кто его так уработал. Да ещё и денег предложить, чтобы завершил начатое.

– Во мне он сходные чувства вызывает, – доставая из портфеля цветные снимки, признался Дмитрий.

– Две фотки всего? – удивился Кирилл. – А самого Прохорова?

– Надо было? Я, Кир, не стал его фотографию брать, он же живой вроде…

– Ну лады… – нехотя, Кирилл взял со стола фотографию водителя, поместил между ладоней, закрыл глаза, вздохнул тяжело, вернул фото на стол изображением вниз, взял вторую фотографию – Инны, тоже замер с закрытыми глазами, а потом что-то произошло, Михальчук увидел, как выпала из рук Кирилла фотография, как распахнулись глаза, а ещё стало страшно от взгляда друга, направленного куда-то ему за спину. Михальчук резко обернулся. За спиной, как и следовало ожидать, никого не было. Он снова обернулся к Кириллу и вовремя, успел подхватить, не дал упасть на выложенный плиткой пол. Чертыхаясь и зовя Марка на помощь, Дима подтащил Кирилла к дивану, уложил. Тут примчался Марк, мигом оценил обстановку, метнулся на кухню, вернулся с нашатырём. Досадливо мотнул головой и, не выпуская флакончика из рук, снова метнулся к холодильнику, рывком открыл морозилку, вытащил оттуда холщовый мешочек, набитый кубиками льда.

– Так лучше будет, – буркнул он на вопросительный взгляд Михальчука, достал из мешочка пару кубиков, затянул завязки приложил пакет к голове брата, а пару кубиков приложил ему за уши. Собственный метод. Давно хотел опробовать, да вот не довелось пока. – Ну! Давай же, Кир! Приходи уже в себя!

– Это я виноват, – каялся Дима, прижимая к голове Кирилла мешочек со льдом, – Фотки водителя не было, так мы посмертное сделали. Наверное, энергетика смерти так повлияла… Лучше бы права привёз…

– Ни фига, – пробормотал Кирилл, не открывая глаз. – Марик, всё! Убирай лёд. Работает твой метод… И, надо признать, не хуже нашатыря. Мягче…

– Ну вот! – обрадовался Марк. – Я же говорил! – и спохватился, – Ты в порядке, Кирилл?

– В порядке. Так вот, Дима, фотографии постмортем несут не больше информации, чем фотографии неодушевлённого предмета. Ну… я так вижу. Пустая оболочка и не более того

– Так из-за чего же ты…

– Да так… – неохотно ответил Кирилл. – Гостья одна пожаловала, а я с ней общаться не захотел. Она очень настаивала…

– Гостья? С той стороны? – Михальчук не сумел скрыть своего страха, быстро оглядел комнату. Кирилл фыркнул чуть насмешливо.

– Дим, спокойно. Сейчас тут только мы, нас никто не подслушивает.

– А кто приходил? Инна?

– Нет. Это вообще никак не относится к твоему делу. Давай сначала о нём, о гостье говорить не хочу. Пока не хочу… Так вот… – Кирилл подтянул к себе плед, закутался в него. Жара стояла, окна нараспашку, но Кирилла знобило. – Я не могу сказать тебе, кто убил Инну и водителя. Как говорил уже, фотография водителя совсем бесполезна, лучше бы действительно, права привёз или паспорт, а Инна в темноте лишь силуэт видела, не поняла, кто стрелял в них. Не успела. В одном я уверен, если ты подозреваешь Прохорова, то нет, это не он.

– Не то чтобы подозреваю. Мог бы, но у того алиби железное. В больнице был. Спал, приняв снотворное. Но мне интересно. Почему не он?

– Ты понимаешь, эмоции… всё дело в них. Ну представь, человек застаёт жену с любовником в собственном доме, его эмоции? Ярость, как минимум, а у того, кто убивал вообще эмоций не было. Будто… это не впервые. Будто убийство для него нечто обыденное и привычное. Как работа в офисе, например. Рутина.

– Наёмный киллер?

– Да тоже нет. Не знаю. Пока не пойму. Инна – птица не того полёта, чтобы нанимать киллера для её устранения, даже если представить, что кому-то она очень мешала. Давай-ка мы с тобой всё проанализируем. Итак, есть Прохоров, субъект чисто в человеческих рамках очень и очень неприятный. Но врагов, как он утверждает, у него нет, у конкурентов кишка тонка с ним бодаться, а остальных, кто мог бы считаться врагом, он контролирует. Но тем не менее, кто-то выводит со счетов фирмы деньги, потом покушается на его жизнь и в итоге убивает Инну. А Прохоров такой весь в белом и в тапках с помпонами. Не при делах… Так выходит?

– На первый взгляд так, – неуверенно пожал плечами следователь.

– А на второй?

– И на второй так же. Деньги отследить не удалось, кстати. И главного бухгалтера тоже.