– Матерь Божья! А это ещё что за зверь?! – отскочила я в сторону, когда одно из чудовищ с визгом ринулось в мою сторону.

– Это Страхопукла, – пояснила Люся с довольной улыбкой и указала волшебной палочкой на два других чудовища. – А это её друзья Крокозябра и Злопупындра. Мы репетируем спектакль про трёх поросят. Волка только не хватает. Хочешь быть волком? А то никто не соглашается.

– Я что-то как-то с ролевыми играми не особенно… – неуверенно ответила я, внимательно разглядывая участников репетиции.

Один из них очень сильно смахивал на Артура Карпунина. Крокозябра, кажется. Или Злопупындра.

– Коты предусмотрительно смылись через форточку, – поставил меня в известность Власов и спросил: – Можно тебя на пару слов?

– Я сейчас вернусь, – многозначительным тоном пообещала я весёлой компании и спустилась на первый этаж вслед за мужем.

Ну да, ситуация явно требовала объяснений. Любой другой на месте Власова уже тоже смылся бы в форточку вслед за котами, но супруг у меня, к счастью, морально устойчивый.

– Ты это имела в виду, когда говорила, что я в обозримом будущем должен буду собрать всю свою волю в кулак и терпеть твои выходки? – уточнил он, отдавая мне сына.

– Не совсем, – поморщилась я. – Толь, прости, я не думала, что Люська настолько гиперактивна. Меня присмотреть за ней попросили несколько дней, а я её на Фросю оставила. Не надо было. Ты не переживай, я сейчас с этим разберусь.

– Да я не переживаю, неожиданно просто, – ответил он. – Проснулся утром, а в доме хаос и чужие дети. Это ведь племянница твоего любовника, да?

Ну вот. Началось. Но этого и следовало ожидать. Власов прямолинейный, он в себе обиду долго держать не будет.

– Двоюродная или что-то вроде того, – уточнила я, прекрасно понимая, что пропустить мимо ушей замечание насчёт Антона не получится. – Толь, я звонила ему вчера. Спрашивала, какого чёрта он забыл в Вырвинске. Он из-за Марии здесь, понимаешь? Она через Карпуниных сюда его заманила. Ему и служебное жильё в Мухино дали. У меня такое чувство, что она специально это делает, чтобы мне побольше личных проблем создать. Слушай, давай прошедший месяц просто оставим в прошлом, а? Ты мне изменял, а я – тебе. Нам теперь либо как-то жить с этим придётся, либо расходиться, потому что ревность ни к чему хорошему не приведёт.

Сверху донёсся грохот – кажется, каменное сооружение всё-таки развалилось.

– Мы ведь не собираемся разводиться прямо сейчас? – спросила я у Власова.

– Вроде нет, – пожал он плечами, но уверенности в его голосе я не услышала.

– Отлично! Значит, сначала я решу срочную проблему, а потом будем разбираться с остальными.

Вернула ему Владика и снова поднялась в мансарду. Оказывается, там не только каменная хибара рухнула – две другие тоже рассыпались. Непокорные чудовища с визгом носились кругами, пытаясь увернуться от магических залпов, которые рассерженная Люська стряхивала с кончика волшебной палочки.

– Они меня не слушаются! – пожаловалась она мне.

– Сидеть! – рявкнула я на свино-ящеро-псов, и все трое послушно приземлились на пятые точки. – Вот так-то лучше. А теперь, многоуважаемая публика, я объявляю антракт и разбор полётов. Люся, дай сюда палочку.

– Она моя! – возразила девочка.

– Да неужели? – скривилась я скептически.

Телепортировалась к Люське, выхватила из её руки волшебный артефакт и практически за шиворот усадила хулиганку на свободный стул рядом со «зрителями». Все четверо смотрели на меня по-разному. Фрося – виновато, потому что ей было поручено следить за гостьей. Нефёд тоже выглядел сконфуженно – наверняка негодник принимал непосредственное участие в организации этого маленького домашнего цирка с не поддающимися дрессировке крокозябрами и страхопуклами. «Крокозябры или кракозябры?» – подумала я и перевела взгляд на Белену. Водянисто-прозрачные глаза призрака выражали нечто среднее между мольбой, обидой и насмешкой. Странное сочетание, но мне в тот момент было не до Белены. Люська – вот кто меня беспокоил. В её взгляде явственно читались вызов и непокорность. Зато отвратительные хрюканы все трое, кажется, обрадовались моему вмешательству – они смотрели на меня чуть ли не с обожанием и благодарно повиливали уродливыми куцыми хвостиками.

– Итак… – начала я, уперев кулаки в бока. – Вопрос первый. Кто взял без спроса мою сумку?

Допрос длился долго, потому что вина обнаружилась за каждым. А дело было так. Ночью Люсенька, распираемая любопытством, не хотела спать. Вместо того, чтобы нашептать ей сон, Фрося придумывала разные тихие игры. Например, она приволокла с кухни всю стеклянную посуду, осторожно составила её на журнальном столике горкой и попросила гостью превратить эту груду стекла в волшебный дворец – просто потому, что Люська много хвасталась. Так у меня в гостиной появился стеклянный замок. А Нефёд знал о Люсеньке много интересного от Добромила, поэтому предпочёл оставаться невидимым. Но он проголодался, блюдо с голубой каёмочкой лежало в бездонной сумке, а сумку я забрала в спальню, когда уходила спать. Мотивируя кражу сумки отмазкой «чтобы не греметь», домовой понёс рюкзак в мансарду, где одну комнату облюбовал под своё логово. О своей невидимости позаботился, а ношу спрятать забыл. Люська увидела, как вверх по лестнице ползёт рюкзачок, и очень сильно удивилась. Она хоть и маленькая, но ловкая и шустрая. И всё-таки ведьма. В общем, у Нефёда не было шансов выстоять против такого противника. Домовой проявился, когда Люська сцапала рюкзак. Началась нешуточная борьба за артефакт. Пока Фрося пыталась их разнять, из сумки высыпалось всё, что я туда засунула. Нефёд схватил блюдо и попытался улизнуть, но ведьмочка обездвижила его, хотя мне она так и не смогла объяснить, как это получилось. «Я просто хотела посмотреть, что он взял», – вот и весь ответ.

Ой… Ужас! Железная банка, в которую я упаковала анчутку, упала и раскрылась. Люська каким-то образом за пару минут сняла все слои моей сложной защиты и выпустила беса на свободу. Потом она поймала в руки банку с надписью «Белена консервированная», потрясла ею возле уха и освободила ещё и призрак. Всё это время Фрося пыталась нашептать девчонке сон, но шепотки отскакивали от Люськи как горох от стены. Белена попыталась улизнуть, но её постигла участь Нефёда. Тогда же среди моих вещей обнаружилась и волшебная палочка, но блюдо интересовало ведьмочку больше, потому что домовой сражался за него. Фрося решила, что хуже уже всё равно не будет, поэтому объяснила девочке, что это что-то вроде скатерти-самобранки. Люся начала активно добывать с помощью артефакта всё, чего была лишена в своём невесёлом детстве. Начала она с конфет. Пожалела голодного домового и буквально за полчаса раскормила его до состояния лохматого шара. И сама наелась сладостей до такой степени, что уже смотреть на них не могла. Потом начались игрушки. Фантазия Люсеньки простиралась далеко за пределы возможностей современных производителей, поэтому блюдо выдавало ей всё, что было хоть немного похоже на запросы. А под утро девочка всё-таки устала, улеглась на диване в гостиной прямо на гору фантиков и потребовала сказку.

– Про трёх поросят после вчерашнего само на язык напросилось, – виновато объясняла мне Фрося, косясь на хрюкопсов. – Я начала про Ниф-Нифа, Нуф-Нуфа и Наф-Нафа, а она заявила мне, что это скучные имена. Нефёд поддакнул и сказал, что поросят должны звать Олег, Артур и Мирон. Люсенька спросила, почему.

Кикимора сделала небольшую паузу, не решаясь признаться в том, кто рассказал Люське о Карпуниных и моём вчерашнем колдовстве. При этом она такие взгляды в сторону домового бросала, что и так всё было понятно.

– А что я-то? – возмутился Нефёд. – Как что, так сразу я виноват? Кикимора сказки рассказывать не умеет, а я крайний?

В общем, он объяснил Люське, что есть такие три дядьки, из-за которых у меня всё время появляются неприятности. Они меня разозлили, поэтому я призвала их через волшебное блюдо и превратила в трёх поросят. Люська сказала, что она тоже так может. Отобрала у домового блюдо и потребовала принести ей «трёх злых дядек, которые тёте Эле жизнь портят». Задача артефакту была поставлена некорректно, поэтому блюдо доставило в мой дом Артура Карпунина, Антона Лопатина и главу администрации посёлка Мухино, с которым я буквально вчера ругалась из-за прописки. Все трое, к счастью, мирно спали и Фросе удалось быстро отправить их назад. Люся на неё обиделась. Во-первых, она не поняла, с чего это её дядя Антон вдруг оказался злым, а во-вторых, девочку огорчил сам факт испорченной игры. После непродолжительного спора кикимора была обездвижена, как до этого Нефёд и Белена, а на расширившееся блюдо вернулись потенциальные жертвы маленькой ведьмочки. Запрос к артефакту был тот же, но с уточнением «дядя Антон не злой, неси кого-нибудь другого». Кем-то другим оказался тамбовский следователь Дима Кочкин. В этот раз остановить Люську никто не мог, поэтому все три дядьки были превращены ею в розовых поросят, которые проснулись, начали бегать по гостиной и возмущённо повизгивать.