«— Не может быть! — ужаснулась Ирина своему знанию, щеки у нее вспыхнули, но она постаралась успокоиться. — Это не обязательно были измены — я же почувствовала, что он на грани жизни и смерти! Но это было совсем другие ощущения… Не ври сама себе! Он изменил тебе с Верой, она четко дала это понять — скорее всего это был минет, а «когда на следующий день он пришел на работу», и она попыталась его соблазнить по полной гладко выбритой… он вышвырнул ее из кабинета, потому что винил себя, что я обо всем догадалась, разволновалась и меня увезли в больницу с угрозой преждевременных родов… Вот за что Глеб тогда просил прощения, вот почему обещал Вере помогать с ребенком, боясь, что она расскажет мне о сексе с ней, и вот за какое молчание заплатил ей Илья Семенович! — сознание случившегося пошатнуло ее веру, но любовь тут же попыталась смягчить «удар». — Да, изменил, но раскаялся и попросил прощения, и доказал, что любит и после этого случая тебе не изменял! Почти четыре года! И ты это знаешь! И любишь его! И простила его! И он тебя любит — ты носишь его ребенка, как доказательство вашей любви!»
— После минета не забеременеешь, — усмехнулась Ирина и, услышав саму себя, поразилась своему спокойствию и сарказму, — а тебе так хотелось залететь и навечно привязать к себе богатого мужика.
— Ты знаешь?
— Да, Глеб рассказал… и про то, что ты приглашала его стать крестным отцом, поэтому он и гладил твой живот… Теперь это вряд ли случится — он не хочет иметь с тобой никаких дел из-за твоего вранья.
— Каждый выживает, как умеет!
— Ты что-то путаешь — «на чужом горе счастья не построишь!», особенно если горе ты причиняешь детям! Хорошо бы тебе это запомнить на будущее.
Но Вера это не желала запоминать, ее волновало совсем другое.
— А Ленку то он трахнул или нет? Она сказала, что трахнул — вот Стас и обозлился, а когда про ребенка узнал, то совсем головой поехал.
— Что же он другой тест не сделал — на отцовство Глеба?
— Зачем? Ленка же призналась!
— А Глеб отрицает…
— Вот теперь сама пусть и устанавливает отцовство и требует алименты с отца ребенка. А как же быть с моим ребенком? Одна я его не потяну.
— Сами разбирайтесь! Помогать я вам обеим не буду!
— Тогда я оставлю его в роддоме! И это будет на вашей с Глебом совести!
— В первую очередь это будет на вашей с отцом ребенка совести!
Ирина встала и, не прощаясь, вышла из кафе, а Вера так и осталась сидеть за столиком.
39
Всю дорогу в машине до дома Ирина вспоминала разговор с любовницей мужа… Что творилось в ее сердце! Боль, обида, ревность — все всколыхнулось и не давало нормально дышать.
Под влиянием эмоций она написала мужу сообщение:
«Пожалуйста, несколько дней не приезжай ко мне и не звони мне — хочу успокоиться, выспаться и подумать, как жить дальше» и отключила телефон.
Приехав в их коттедж и отпустив водителя, Ирина легла на кровать, накрылась одеялом с головой и тихонько заплакала…
Как тяжело взрослеть! Как тяжело осознавать, что плохо знаешь близких людей и своего любимого человека! Как тяжело прощать их «грехи», принимать это, продолжая их любить! Понимать, что твоя наивная, восторженная, всепоглощающая, первая любовь была слепа, не видя недостатки любимого, боготворя его и обожая, закрывая глаза на все его грешки и прегрешения… Как тяжело прощаться со своей первой любовью, но с высоты своих прожитых лет в браке (пять лет — это немалый срок!) Ирина понимала, что ее любовь к ее мужчине стала другой, хотя она по-прежнему самозабвенно любила мужа… ее любовь повзрослела, окрепла, а после рождения дочери стала спокойной, уверенной, хотя она по-прежнему ревновала его — он постоянно давал ей повод для ревности… ушла восторженная влюбленность, желание угождать и подчиняться, «заглядывать в рот» и зависеть от него… она замечает его недостатки, критикует, не соглашается, не хочет зависеть, но все равно она его любит — любит всем сердцем, всей душой, не представляя свою жизнь без него! И надо теперь как-то донести до мужа свое взросление, желание самостоятельности и независимости… донести, что его «ласковая, шаловливая кисулечка» выросла, стала «ласковой шаловливой кошечкой», требующей внимания по своему желанию и с этим желанием ему придется считаться…
«— «Я тебя очень люблю, Глеб! И никогда с тобой не расстанусь! Если ты сам этого не захочешь… или не сделаешь что-то такое, что я не смогу простить. Но сейчас я хочу пожить несколько дней одна в нашем доме… Мне надо успокоиться и заняться своим здоровьем и нашим малышом», — вспомнила Ирина свои слова и, немного подумав, добавила: — Мне надо время, Глеб, чтобы смириться с твоими произошедшими изменами, принять, простить, забыть… понять, что ты изменился и любить тебя, и жить с тобой дальше, и стать счастливой… вместе с тобой. «Ошибается — каждый, признает ошибки — мудрый, просит прощения — сильный, восстанавливает отношения — любящий!». Глеб, все в твоих руках — будь мудрым, сильным и любящим, и тогда наша семья станет счастливой!»
40. Вера
Оставшись сидеть в кафе после ухода жены Глеба, ковыряла ложкой кусок торта, который уже в горло не лез, и не знала, что делать…
Опять все провалилось — ни денег, ни работы!
На что рассчитывала — на треть зарплаты Стаса? Ну, месяц, два еще бы заплатили, а дальше? Стас сидит! С работы меня уволили! Жить на пособия? Смешно! До родов денег хватит, а потом? Ни квартиры, ни работы… Куда я с ребенком? Может, надо было рассказать Глебу о планах Стаса, подслушанных мной, когда он обсуждал их со своими подельниками? Он бы по-прежнему считал меня другом (поддался на мои просьбы, отнесся ко мне, как к младшей сестре, взял на работу, поверив в дружбу между мужчиной и женщиной) и помог бы деньгами на содержание ребенка!
Но этого не сделала и опять просчиталась!
Как-то с самого начала у нас с Глебом все не заладилось! Думала, что он в первый же день работы сразу на меня набросится — глазки строила, попкой виляла, кофточку расстегивала, а он не соблазнялся, пришлось первой ему в штаны лезть… доставила ему удовольствие — видела, что нравится, уж я то знаю в этом толк, думала, что после минета (хотя и с жестким окончанием), трахнет меня по нормальному, и у нас все закрутиться — уж я бы разыграла перед ним такую страсть, что о жене он точно забыл бы — и будет у меня и квартира своя, и шмотки, и машина… А он… на мои «прелести» не соблазнился и вышвырнул меня из кабинета, пригрозив, что уволит. Нет, работу мне терять было нельзя — кто еще меня без опыта на такую зарплату возьмет! Может, надо было просто спокойно работать, купить квартиру в ипотеку — зарплата позволяла… и двадцать лет горбатиться на нее?! Ага, щас! Когда можно получить все быстро и сразу, получая удовольствие! Тем более с таким бруталом, как Глеб: красив, элегантен, богат и харизматичен — с таким можно трахаться и не за деньги, а за удовольствие… Какие только мне мужики не попадались, когда жизнь заставила эскортницей подрабатывать, толстые, маленькие, лысые с потными руками и слюнявыми губами, а уж про их мужские «недоделки» вспоминать не хочется… а куда деваться — «нравится-не нравится, терпи моя красавица», если хочется сытой жизни, хороший телефон, брендовую одежду, потусить в элитном клубе, чтобы найти уже себе богатого папика, а лучше молодого мажора и тянуть из него денежки… на квартиру, на шмотки, на машину…
Жаль, что Глеб не повелся на секс со мной, но надежды долго не теряла и всем давала понять, что у нас любовные отношения, а в тихую закрутила с его другом Стасом, думала Глеб приревнует и начнет меня… но увидев его жену рядом с ним, поняла, что могу только повоевать за место резиновой куклы для офиса — чтобы оплачивать любовницу, надо испытывать к ней хоть какие-то чувства, кроме тупого желания потрахать, а они были пара, любящая друг друга… глаза горели, губы улыбались… можно было бы разрушить их любовь и попытаться занять место жены, но… даже не время и затраченные усилия на все это разрушение меня остановили, а та жестокая решимость, при осознании своей измены, придушить меня во время минета своим… Сколько не скрывай, Глеб все равно узнает, что это я разрушила его семью и виновата в его расставании с женой и ребенком… И тогда, представив, что он сделает со мной, мне стало страшно… Лучше «прибрать к рукам» богатого мужчину, у которого в глазах скука и пустота… А я, дура, связалась с женатиком, да еще с детьми! Денег нет, выходные дома, постоянные звонки от жены! Сначала забавляло, как он выкручивается, а потом доставать стало — раз жене врет, отмазывается, значит, все у него не серьезно — только секс! А раз секс — плати денежки! Купил мне машинку — в кредит и выплачивал, но чем больше тратил на меня, тем больше понимала, что только зря трачу на него время — не о таком «спонсоре» я мечтала — ни в какое сравнение с Глебом, Стас не шел. Пришлось вспомнить своих бывших, богатеньких «клиентов» — вот от одного из них (любителя острых ощущений без резинки) я и залетела… хорошо, что я «веду дневник», и когда рожу смогу точно определить кто из них новоявленный папаша! Приду, попрошу сделать, по-тихому, тест на отцовство, если не захочет — пригрожу, что буду через суд устанавливать отцовство, а это огласка, разбирательства… ни один этого не захочет! Только бы отцом ребенка не оказался бы этот зек-Стас, хотя мы с ним предохранялись — боялся, что залечу. А Глеб пусть думает, что ребенок от Стаса — может, удастся с него денежек поиметь — снова надавлю на жалость, ведь он обещал… а за свои «слабости», «обещалки» и «хотелки» надо платить!
