— Не посмеешь!

— Посмотришь! Брахлишко свое пакуй — завтра же этот дом подарю!

— Пугаешь!

— Дом и квартира мне в наследство от отца достались — разделу не подлежат.

— На твои деньги были куплены! Ты ему наличку передавал!

— Даже говорить с тобой на эту тему не буду! Нанимай адвоката, но с этого дня ни копейки от меня не получишь!

Дверь в спальне хлопнула, раздались быстрые шаги по ступеням, мне же пришлось какое-то время выжидать — вдруг свекровь бросится вдогонку за мужем, чтобы помириться — мешать не хотелось… Но Инесса Сергеевна вдогонку не бросилась, и я поспешила убраться из этого дома.

Из всего услышанного я поняла, что разлад у родителей Глеба давний: свекровь детей рожать больше не хотела — делала аборты, а свекор завел любовницу и прижил ребенка на стороне, но развода Инесса ему не дала, и он вернулся в семью воспитывать Глеба.

Вот это да! Никогда бы не подумала, что у них такое творится в семье! интересно, Глеб знает об этом или нет? похоже он думает, что я придумала их скандал… а тут не просто скандал, а обоюдная ненависть!

Из особняка, пропитанного ненавистью, я поспешила убраться…

Наш загородный коттедж не идет ни в какое сравнение с особняком Левицких по размеру и роскоши, но он наш, родной — уютная гостиная с камином, кабинет Глеба, игровая, большая кухня-столовая, наверху четыре спальни и небольшая мансарда… наша с Глебом «тайная комнатка», где можно спрятаться от всех и побыть только вдвоем…

Оставила Снежку с няней, а сама легла спать в мансарде, слезы текли от воспоминаний, но рыдать себе не позволила… вспоминала, плакала и улыбалась, радовалась, что у нас все это было с ним… И, как «милость Богов», почти в полночь раздался звонок с незнакомого номера. Звонил Глеб! А я еще раздумывала: отвечать-не отвечать…

— Милая, у нас пять минут…

— Любимый…

— Хотел узнать — ты осталась у отца или…

— Мы со Снежкой у нас… Я в нашей комнатке… вспоминаю.

— Только не волнуйся!

— Хорошо! Глеб, чтобы не случилось — я тебя жду! Люблю и жду! Даже не сомневайся — я приму тебя любого…

— Ириш, я далеко не такой идеальный, как ты себе меня визуализируешь.

— Я догадываюсь… С сегодняшнего дня, после разговора с твоим отцом стала догадываться… У тебя тоже много своих тайн.

— И грехов… но говорить о них я не собираюсь!

— И не надо… Главное, что ты сам понимаешь, что это грехи и, возможно даже, раскаиваешься, что совершил их… Но давай не об этом… Ты меня тоже ревнуешь? Я видела, как тебя накрыло: зубы сцепил, кулаки сжал, в глазах ненависть…

— Сам от себя не ожидал…

— Даже не думай об этом! Мне никто не нужен кроме тебя! Месяц, год, десять лет, всю жизнь — я буду верна тебе и буду ждать тебя! Если ты сам не откажешься от меня…

— Никогда!

— Люблю тебя!

— Люблю тебя! При первой же возможности позвоню… Береги себя, моя «конфетка».

— И ты береги себя для нас, мой ненасытный «сероглазый лев»…

17

— Подписывай! — настаивал свекор, стоя рядом с креслом и подсовывая Ирине целую кипу документов. — Подписывай! И пошли уже обдать! За обедом я тебе объясню, почему я это делаю и заставляю тебя в этом участвовать! — еще и этим приходится заниматься! Я и так столько времени и денег трачу на фирму Глеба, чтобы ее удержать на плаву, что скоро офис своей фирмы в это же здание перенесу, чтобы не мотаться по городу туда-сюда!

Но послушная невестушка повела себя очень… неправильно.

— Сначала я почитаю документы и подумаю, как поступить в этой ситуации… Все это, как-то… неправильно!

Дверь распахнулась, и в кабинет буквально ворвалась секретарша-детектив. Она закрыла дверь и, подперев ее спиной, жарким шепотом произнесла:

— Я нашла украденный товар!

Ирина вскочила с кресла, Илья Семенович бросился к девушке, схватил за плечи.

— Как? Где?

— В Нальчике! На одном из складов! Фура сломалась недалеко от границы с Грузией, и товар пришлось выгружать на склад… Остальные две фуры уже пересекли границу.

— Умница!

— Но это нелегальная информация!

— Я в два счета делаю ее легальной! Показывай!

Илья Семенович и Бэлла вышли.

Опустившись в кресло, Ирина внимательно прочитала документы, подписала и, захлопнув папочку, довольно улыбнулась… Свое унижение она еще как-то бы пережила, а вот нападки на своего ребенка!.. Такого она терпеть не станет! И пусть Глеб обижается, но поставить на место его снобистскую мамашу стоило уже давно! Можно подумать, что она голубых кровей! Нет — все это их благосостояние заслуга свекра — благодаря его стараниям, уму, оборотливости и деньгам они достигла такого положения! Теперь она знает, что свекровь никакая не «боевая подруга» и не поддерживала мужа, не сохраняла семейный очаг, не терпела лишения и совсем даже не «в горе и радости» жила все это время со свекром, а пила из него кровь и не отпустила его к любимой женщине с ребенком…

Вот так, невзначай окунувшись в чужую жизнь и чужие проблемы, Ирина вдруг задумалась над произошедшей ситуацией с Верой…

А если бы Глеб ее разлюбил, полюбил бы другую женщину, ждущую от него ребенка, но он бы не уходил из семьи из-за детей… Как бы она поступила? Как бы она относилась к их ребенку? А если бы он любил бы ее, а связь с другой женщиной была бы роковой ошибкой? И она простила бы его и осталась с ним, но он не бросил бы своего ребенка на стороне и помогал… Как бы она относилась к тому ребенку и сложившейся ситуации? Как же надо любить человека, чтобы простить его, понять, принять, стать снова счастливой и сделать счастливыми любимого и детей… Сколько сложных, неразрешимых вопросов! Но одно Ирина знала точно — сохранять семью надо ради любви! Любви родителей! Любви мужа и жены, а не детей! Нелюбящие, ненавидящие друг друга родители не могут сделать детей счастливыми — лучше расстаться и научиться жить по раздельности… общаться с детьми, любить их… и стараться оставаться человеком в любой ситуации.

Вот, например, в той, в которую ее сейчас втягивает свекор, подарив ей свой огромный особняк!!!

Она приняла его дар и подписала документы на оформление перехода права собственности! Да, а почему бы и нет! Он подарил ей семейную иконку, как матери его внучков, продолжателей его рода, а теперь он дарит им «родительский дом»… Почему не Глебу? Яснее ясного: его имущество могут арестовать, а потом для Инессы Сергеевны ничего не изменится — раньше домом владел нелюбимый муж, теперь — любимый сын! А если дом принадлежит чужому человеку, пусть даже невестке, то она уже живет в нем на птичьих правах…

И вдруг Ирина застыла от «нехорошей» догадки — вдруг Илья Семенович смертельно болен! — вот и раздаривает свое семейное… но не хочет, чтобы оно досталось после его смерти его официальной жене, которая всю жизнь его мучала! Хочет передать это сыну, но так чтобы Инесса не наложила бы на него руку! Сын всегда исполнит просьбу матери и передарит дом.

И когда в кабинет вошел взволнованный Илья Семенович, Ирина уже другими глазами смотрела на свекра — больной, несчастный, страдающий человек, столько лет терпящий нелюбимую жену, не понятно по какой причине…

Нелюбящие друг друга люди должны расставаться!

Дальше события стали развиваться с такой скоростью, что Ирина не успевала следить за сменой дней, она даже в загородный коттедж к дочке приезжать стала через день, а то и два, возложив заботу о ней на двух нянь и маму: с раннего утра анализы и процедуры, обследования у врачей, потом разбирательства на фирме с поставщиками и недовольными получателями грузов, проверяющими из полиции, адвокатами — Глеба (по уголовным делам) и ее собственного (занимающегося недвижимостью — постепенно кроме особняка и их двухэтажной квартиры в центре с видом на Кремль, она стала обладательницей виллы в Испании, апартаментов в Лондоне и какой-то уникальной яхты размером чуть ли не с пароход!), детективами, откапавших какие-то подозрительные звонки из офиса с левых телефонов и записи с камер наблюдений с соседних зданий…