— Ну и чё у вас там за походы? Нарваться хотите?

— Блин ну бывает… — Олька даже стушевалась

— Никаких клубов вдвоём. Хотя бы большой компанией. А лучше с парнями, т. его с нами. И лучше вообще без этого.

— Ладно… — растерянно согласилась Олька.

Два дня, что влюбленные не разговаривали, Олька радостно потирала руки. “Надо устроить им подставную встречу”-думала она.

Но водоворот бытовых событий закружил Ольку и она ничего не успела придумать.

Пока она работала и была с Вадимом-

Влад позвонил Полине и попросил прощения.

Олька, придя вечером домой, услышала радостную новость:

— Ох, позвонил мне Влад… Я был, говорит, неправ, что обиделся. Прощения просил. — Полина посмотрела на Ольку:- Оль… не надо правда больше клубов.

— Действительно. Не знаю правда, что на меня нашло. Прости. — ответила Олька грустным голосом. И добавила: — Устала сегодня что-то. Пойду в ванную.

— Угу. — кивнула Полина.

Олька долго сидела в ванной.

Что-то не получается. “Я впервые не знаю, как к ним подобраться. Или это потому, что я связывалась только с лохушами раньше… Потому, что с ними проще… “

Какое-то время она просидела в напряжении, которое все нарастало и нарастало. Наконец, она вышла из ванной и совершенно растерянная и усталая пошла спать.

***

Олька начала пить успокоительные. По ночам она не могла уснуть. Периодически она вставала среди ночи и некоторое время стояла и смотрела на Полину. Во сне девушка была прекрасна. Под нежной кожей шеи едва заметно пульсировали маленькие жилки и Оля невольно сглатывала слюну от желания пустить из них кровь. Светлые волосы разметались по подушке. Полина недавно сделала карвинг и волосы, казавшиеся вышедшими из под плойки, так и манили к себе. Неизвестно почему Ольке хотелось зарыться в них с головой. Когда она стояла поодаль, запаха не чувствовалось, но Олька знала, как они пахнут-она чувствовала аромат этих волос, когда Полина проходила мимо, когда они сидели за столом, когда Полина звала Ольку на посмотреть в окно на что-либо.

Олька просто сходила с ума. По пол ночи она не спала и пила чай на кухне. Вадим уже начал замечать Олькино потемневшее лицо, неслушающиеся руки и потухший взгляд. Он то и дело просил Ольку отдохнуть, т к она сваливала своё состояние на усталость. Олька уверила Вадима что с осени она перейдет на заочное обучение и ей будет легче. Пока молодой человек помогал как мог, он стал чаще приезжать к любимой, помогал переписывать конспекты, привозил готовую еду, чтобы Ольке не приходилось хотя бы готовить, ездил в магазин и даже помогал девочкам убираться. С ним Олька забывала о своих патологических желаниях, но стоило паре разлучиться-Олька снова впадала в хандру. Если работу ещё можно было хоть как-то пережить, то на парах было невыносимо. Олька ломала голову, что бы такое придумать, сказать, чтобы поссорить Полину и Влада, да вообще кого-то поссорить, но все попытки проваливались, нужные слова забывались, а голова совершенно не работала.

Однажды, когда Олька возвращалась домой после пар, во дворе её поймал Дима:

— Оля стой! — схватил он за руку бывшую подругу. Я вижу тебе плохо. Хочешь, я помогу тебе? Я же знаю от чего это.

— Не знаешь!

— Мне не говори. Вадим хороший, но ему не скажешь, верно? Все думают что ты устала? Но на самом деле? Не можешь провернуть сценарий? Люди перестали подыгрывать? Полина и Влад просто встречаются и все? И дай угадаю, они еще не переспали?

— Уйди! — рявкнула Олька.

— Иди сюда. Иди обниму. Мне ты можешь сказать. Я знаю, что ты не такая как все, но я могу помочь. Можешь, можешь со мной истерить, плакать, кричать. Я все с тобой пройду. Оля. Одумайся, послушай!

— Нет, не послушаю! — захлебнулась в рыдания Олька. Последняя струна на натянутых нервах лопнула и Олька начала колотить Диму кулаками по груди и плечам, яростно ревя при этом нечленораздельные звуки.

Дима почти не препятствовал. Лишь немного отодвигался, чтобы смягчить удар. Когда Олька закончила и разразилась плачем, вернее воем, он обнял Ольку и повёл её домой.

— Открывай. Вот так. Я помогу. — ласково сказал он, когда молодые люди дошли до квартиры. Когда дверь была открыта, Дима закрыл её изнутри, помог Ольке раздеться и отвёл её на кровать. Начал раздевать, аккуратно и нежно.

Такого секса наверное никогда не было между этой парой. Олька обессилевшая как наплакавшийся ребенок и Дима, ласковый, внимательный любящий. Он гладил Ольку по голой спине, по упругой попке, по белоснежным маленьким ножкам. Расцеловал каждую ладошку и каждый пальчик на руках. Он был таким заботливым, таким понимающим. Только он мог снять Олькино напряжение и забрать себе.

Когда Дима, будучи сверху, вошёл, Олька как маленькая девочка обвила его шею двумя руками и на каждом толчке сначала громко вздыхала, а потом повторно разразилась плачем.

Когда оба закончили, Олька вся зареванная наконец затихла. Похоже теперь она наконец успокоилась.

Дима какое-то время нежно целовал её лицо, собирая слезинки, а потом укутав одеялом, потихоньку собрался и, захлопнув дверь, вышел в подъезд.

Олька проспала до самого утра.

На следующий день, после занятий, Дима снова подкараулил любимую. Когда она обернулась и Дима увидел еë посвежевшее лицо и обычный ничем не затуманенный взгляд, у него отлегло от сердца. Дима метнулся к Оле, но та самая взяла его за запястье, остановив движение:

— Дима, не нужно.

Ответ был столь твёрдым, что Дима не посмел переубеждать свою сумасшедшую фурию. Но и теперь можно быть за неё спокойнее.

Он пристально посмотрел в милые сердцу глаза, медленно убрал руку и пошел своей дорогой.

После встречи с Димой, Олька как будто смирилась. Во всяком случае внешне это выглядело так.

Дима кое-как доплелся до экзаменов, но всё же по одному предмету остался на осень. Паша как мог активно помогал ему-и давал списать, и делал за друга рисунки, там где было нужно, переписывал лекции, брал книги в библиотеке. Конечно, помогало это мало, учить, защищать свои работы приходилось все-таки самому… До четвёртого курса Паша никак бы друга не донёс, но делал все, что в было в его силах. Несколько раз Диму приезжали вразумить родственники-старики, разговаривали с деканом, преподавателями, но что они могли сделать? — Дима всё равно крутился вокруг любимой и пропускал занятия.

Когда после их нежной встречи, Олька наконец успокоилась, Дима немного ослабил хватку. Он все так же наблюдал за любимой, но чуть реже, стал более спокойным, не так часто засиживался допоздна возле Олькиного дома. Это и позволило ему хоть как-то расправиться с экзаменами.

Олька стала больше гулять, даже иногда бегать в парке. Олька выглядела неплохо. Стала лучше одеваться, все меньше и меньше её можно было увидеть в клетчатой юбке и мастерке. Лицо излучало обычную для этого возраста свежесть, а походка больше не дрожала. Злой бегающий взгляд тоже куда-то испарился.

Но Олькина капитуляция была временной.

Летом девочки переехали в район Забво. Это было менее удобно для Ольки, т к раньше они жили на Бабушкина, и для Ольки это было практически рядом с университетом. Полине, конечно приходилось ездить на маршрутке. Зато квартира была с лучшим ремонтом, более выгодная по цене и с более тихими соседями. После этого переезда Дима снова напрягся, т к в этом районе находился лес-у молодого человека сразу полезли недобрые мысли.

Олька периодически стала приглашать Полину прогуляться в лесу. Это было спокойное тихое место, где иногда пробегали собачники, такие же бегуны, а в основном было тихо. Особенно девочкам понравилась одна полянка, где можно было устроить пикник или просто посидеть и поболтать. Девочки стали называть эту полянку “нашим местом”

В какой-то момент Полина показала эту полянку Владу, поскольку место являлось довольно укромным и влюбленным приятно посидеть на бревнышке и не только (а между ними наконец-то состоялось что-то большее) это место стало “нашим” и у Полины с Владом.