А я все лето работала на огороде никуда не ходила, поняла, что нужно учиться… Только Вере, подруге помогала иногда нянчится, она уже родила тогда. И все.

Я поняла, что нужно учиться и в новом классе завоевать доверие… И у меня это получилось.

Кстати почему тётя Катя меня не любила? Это её магазин ограбили, а Игорь со мной общался. А потом я с её сыном… Вообщем я, взялась за ум, выбрала скромного мальчика. А тут этот Вова… Эх.

Но мне оказалось нравятся людские страдания… Теперь, я поняла, я хочу не только психологически добивать людей, мне хочется кого-нибудь убить по-настоящему. Соëлму конечно я довела, но я своими глазами ничего не видела, и я знать не могла, что будет именно самоубийство….

Хочу прям убить кого-то, чтобы кровь, мясо… Ух!

Дима с мрачным видом слушал этот затянувшийся монолог. А когда речь зашла про убийства, прямо-таки подскочил.

— Оля, ты что мелешь, какие убийства?

— Я, серьезно. Я когда-нибудь кого-нибудь убью. И расчленю.

— Да тьфу, Оля, ты же это несерьезно?

Оля молча смотрела на него. И Дима понял: это серьезно.

— Оля, тебе может помощь нужна?

Говорить, что либо было бесполезно. Дима покрылся мурашками. Он почувствовал какую-то ответственность, Оля доверила ему самое сокровенное, и в то же время она может быть имеет серьёзную проблему. Может она никого и не убьёт, но то, как страдают люди. И ей самой однажды это надоест. Ведь она говорила девочкам, что Соëлма ей снится.

— Дима.

— Что?

— Я тебя люблю.

Дима обнял её. Теперь он будет оберегать её от ошибок. Она с ним. Теперь он всё понял. И жертвой не может быть он, он защитник, спасатель.

Костёр пока пара разговаривала догорел. Ещё немного полюбовавшись пейзажем, пара начала собираться.

***

Димино 18-летие отмечали в клубе. Олька пару недель уговаривала его сходить в клуб, развеяться, ведь он работает, учится, устает. И сама, отдала завтрашнюю смену напарнице, чтобы отдохнуть. Дима буквально шиканул, напитки лились рекой, закусок было много. Олька была такой красивой, хотя Диму беспокоили яркий макияж и уж очень короткое и обтягивающее платье, которое она купила. Олька сделала локоны, надела высокие каблуки, что почти никогда не делала. Вначале вечера она не отходила от Димы, танцевали они только вместе, Олька вела себя вполне прилично.

Было несколько одногруппников, причем даже Паша пошел в клуб и один парень с работы. Пара одногруппников было с девушками.

Позже Олька, давая пообщаться мужчинам, перешла в сторону девочек и завела непринуждённый разговор с ними.

Через какое-то время Дима заметно захмелел, бесконечные тосты и пожелания сделали своё дело. Тем более, что выпивал он редко, а в этом случае хмель подступает быстро.

В разгар мужского единения, Олька на бегу чмокнула Диму: “я в туалет”.Он кивнул. Он был счастлив-друзья и любимая рядом, крутой день рождения.

Олька испекла для него торт, специально ходила к одногруппнице домой. И ещё подарила рубашку и галстук. Сейчас мельком глянув на неё, Дима подумал, что она красавица и благодарил Вселенную, что у него такая крутая девчонка. И даже забыл, что нужно злиться на длину платья. И снова погрузился в разговоры с друзьями.

Девушкам друзей тоже было весело, они болтали между собой и над чем-то хихикали. Они, кстати, предлагали Ольке сходить в туалет вместе, но та отказалась.

В пьяном веселье Дима не заметил, что Ольки долго нет. Девочки уже задумались об этом, но они были не так близки, чтобы идти её искать или соскучиться. Они ведь только сегодня познакомились.

Первым в туалет захотел Паша. Он тактично не стал тревожить друзей, которые порядком захмелели. Паше тоже застелила глаза пелена из коктейлей, хотя и не такая обьëмная как у товарищей-переборщить он боялся.

Но вскоре и эта пелена спала, когда на подступах к туалетам он увидел Ольку жадно целующуюся с каким-то парнем. Он даже протер глаза. Остатки тумана окончательно развеялись.

Красивый парень заключил Ольку в объятия. Его руки жадно блуждали то по бедрам, то по ягодицам, то по талии. Сам он присосался к Олькиной шее и страстно целовал Ольку, доводя её до удовольствия-судя по Олькиным лёгким стонам это было действительно так. Сама Олька тоже легонько его обнимала, но больше она наслаждалась процессом. Иногда она негромко растянуто произносила:

-“…Вадим… да… Вадим… “

Парочке совершенно было все равно, что мимо проходят люди, и кто-то недовольно косится и перешептывается.

— Кхм-кхм-громко откашлялся Паша. — Я, вам помешал. — И уже обращаясь к Ольке добавил: — Дрянь!

Олька пыталась отдышаться. Парень и не думал её отпускать, о продолжал, теперь уже заботливо обнимать её за плечи одной рукой, а второй взял за руку:

— Ты такая красотка! — заговорщицки подмигнул он ей.

— Так сейчас, ты чувак разворачиваешься и уходишь, а ты поднимаешься и сидишь рядом с Димой. Я так и быть промолчу, но только чтобы не портить моему другу праздник. Он ринулся к Ольке, чтобы схватить её за руку и приволочь в компанию… и почувствовал на себе пристальный взгляд. Паша обернулся. Сзади на некотором расстоянии стоял Дима.

Он всё видел. Он стоял качая головой.

Такой красавчик, такой завидный парень, так красиво одетый, стройный, сильный, в меру мускулистый и достаточно высокий… И так несправедливо оставленный, какой-то стервой…

— Пойдем, Оля, пойдем, дорогая. — заботливо начал уводить Ольку новый избранник. Где твоя сумочка?

— В зале.

— Пойдем, заберем её.

Они забрали сумочку. У всех пооткрывались рты. Оля не слушала многочисленные вопросы: “а где Димон?“, “Что случилось?“, “Так а я не понял, это кто?“ Просто забрала сумочку и куда-то ушла с новым ухажером. Или уехала, кто её знает.

А Дима и Паша будто застыли во времени. Молча они смотрели друг на друга. Потом Паша решил спасти ситуацию:

— Димка, ну…пойдем. Пойдем, выпьем что-ли.

— А пойдем, выпьем! Он на мгновение резко протрезвел, но тут же захотел забыться в пьяном угаре и ничего не чувствовать.

Паша пропускал рюмки, только поднимал их и ставил назад. За остаток вечера он выпил лишь пару рюмок. Он знал, что на него сегодня легла большая дружеская ответственность. А вот Дима закидывал одну за другой, водку, самые жесткие коктейли, запивал пивом, отверткой и зажевывал льдом.

Другие одногруппники должны были идти на свои квартиры или домой-кто-то жил в городе, а Паша, Дима и Димин напарник-Ваня должны были идти на съемную квартиру, которую они заранее приготовили. После произошедшей ситуации Паша подмигнул Ване, призывая отвлечься и шепотом поведал ужасную историю. Тот все понял, спустился вниз, тщательно прополоскал голову, чтобы освежиться под раковиной и остаток вечера пил сок и только ел, чтобы быть в форме.

“Идти на квартиру”-было громко сказано-правильнее было бы сказать волочь Диму на квартиру. Идти было недалеко, однако ребятам дорога показалась вечностью. Дима так накидался, что едва мог шевелить ногами.

В клубе он ни о чем не говорил, не возмущался, не плакал пьяными слезами, как делают заядлые алкаши в подобных случаях. И даже не стучал кулаком об стол, причитая про себя. Он то и дело открывал рот, чтобы что-то сказать, но слова куда-то терялись и он только махал рукой, опрокидывая стопку за стопкой.

Паша дал знак остальным ребятам, ну все, мол, праздник закончен. И обратился к Ване:

— Где у него барсетка? Достань там, рассчитайся. Скоро пойдем. Затем опять повернулся к Диме- Димон! Ну как? Еще? Давай последнюю и домой.

Дима еле заметно кивнул. Даже будучи пьяным он казался серьёзным, лицо его было совершенно не расквашенным, как у пьяниц. Просто более молчаливый и тихий парень с залитыми горечью глазами.

Теперь Паша и Ваня тащили этого пьяного тихоню. Он не сопротивлялся, просто идти совершенно не мог. Через каждые пять минут его тошнило и приходилось останавливаться. По этой же причине Паша уснул почти под утро. Ваню он заботливо отправил спать.