Что касается Алика, то в их семье царил его культ, как единственного мужчины. Он рос среди женщин всех возрастов – бабушка, мать, сестра – поэтому прекрасно знал женскую психологию. Мужской руки в воспитании, может быть, и не доставало бы, если б он не занимался с первого класса в спортивных секциях, где тренеры настолько отдавались детям, что часто конкурировали по степени влияния на них с родными отцами.

– Ну хорошо, давай свою свадьбу в год Дракона. Хотя, если честно, для меня это животное, хотя это даже и не животное, мягко говоря, не очень приятное. Давай уж тогда ждать кролика, через сколько кролик? Он такой пушистик, – продолжал язвить Алик.

– Ну милый, прекрати, я по-настоящему обижусь, – Алина надула свои пухлые губы, и они превратились в милый алый бантик.

– Ну хватит, мой милый дракончик. Можно, я буду тебя так называть?

– Я сейчас покажу тебе дракончика!

Алина схватила кухонное полотенце, Алик вскочил со стула и началась погоня, закончившаяся тем, что не стоит даже озвучивать. И так понятно – "обнимашки", "целовашки" и прочие мармеладности.

– Милая, раз тебя так привлекает дракон, то меня завораживает число 13.

– На что ты намекаешь? – встрепенулась Алина.

– Ты меня правильно поняла. Наша свадьба состоится 13 января. Это Старый новый год, и, по сути, получится ни вашим – ни нашим. По-старому стилю еще не наступит Новый год, мне бабушка объясняла. Я всегда спрашивал, это как? Старый и новый одновременно.

На том и договорились.

– Слушай, любимый, Маринка предлагает Новый год отметить у меня на даче. Папа там этим летом поставил новую печку с камином. Представляешь, как это будет сказочно? Ты как на это смотришь?

– Ну замечательно! Последний новый год в холостом состоянии у камина. Только я тебя очень прошу, давай не будем устраивать шоу с фотосессиями и выкладыванием фоток во всех соцсетях. Я и про новый год, и про рождество, и про свадьбу. Любите вы, девчонки, все напоказ. Это не только дурновкусие, но и дурная примета. Чем пышнее платье у невесты, пышнее букет, мишура и пышнее свадьба, тем скорее развод. Вон Дашка с Костей! Уж как друг друга обожали, родители из кожи вон вылезли, закатили им такой банкетище! И что же? Года, кажется, не прошло, разбежались. Что осталось от пышности?

– Ну у Дашки миллион подписчиков после свадьбы. Так что не зря, наверное, предки вкладывались.

– Что?

Алик сгреб невесту в охапку и закружил посреди просторной кухни. Отец Алины был бизнесменом, так что они жили в большой пятикомнатной квартире в центре города. У Алика – все наоборот: ему самому предстояло всего добиться. Они ютились вчетвером – мама, бабушка, сестра и он – в маленькой хрущевке-двушке. Ему уже в пять лет выделили свою комнатку, соорудив ее из довольно большой кладовки, летом он обитал на застекленной лоджии, где стояли его игрушки и раскладушка, а потом, в старших классах и музыкальный центр. Соседи смирились с тем, что по выходным он приучал их к рэпу или тяжелому року. Последние лет пять сестра переехала в свою квартиру и приходила в гости по выходным и праздникам. Так что теперь у него была своя полноценная комната, но он тайно стыдился их бедности, подрабатывал с четырнадцати лет на стройке, а в последние годы – барменом. Время от времени у него проскальзывали горькие нотки обиды на невесту, когда та не понимала его и стыдила, что он не делает своей маме дорогих подарков. Алина же не скупилась – щедро одаривала всех членов его семьи на все праздники и дни рождения. Мама Алика полюбила ее как родную дочь, отношения у них складывались самые теплые и нежные. Алина добирала в семье жениха того, что ей всегда так недоставало – женского взгляда на вещи и женской мудрости. А вот про взаимоотношения Алика и отца Алины, Дмитрия Сергеича, так сказать было нельзя. У них изначально сложилась довольно жесткая конкуренция и за внимание Алины, и за мужскую самоидентификацию. Дмитрий Сергеич, который начал плавание в опасных водах бизнеса еще в девяностые, стал настоящим огромным китом, альфа-самцом. И будущий зять, без году неделя, порядком его раздражал своей самоуверенностью, наглостью и не желанием принимать безоговорочно его отцовский авторитет.

Китайский сервиз

Алина с первой электричкой поехала на дачу. На улице разгулялась метель, и отец не разрешил ей ехать туда на машине. Алина и сама с ним согласилась, наверняка, и дорога к лесному загородному дому тоже была заметена. Алик должен был приехать вечером, ему нужно было сдать зачет. Новый год уже послезавтра, а дел невпроворот. С лета на даче никого не было. Они с отцом проводили там почти по полгода, до самых морозов. Это был красивый деревянный двухэтажный дом, из хорошего сруба, теплый, на краю леса. Речка искрилась извилистой змейкой в двух шагах, оба ее берега утопали в березах и черемухе. Пляж небольшой, зато с крупным кварцевым золотым песком. До города от дачи – рукой подать. Поэтому с такой красотой всегда было жаль расставаться до следующего лета. Они с отцом и Аликом часто ловили карасей, жарили их прямо на берегу. Алина рано утром ходила за ягодами, которые росли по кромке леса или на опушках. Если добавить к этой картине алые закаты над пиками елей, нежные рассветы разливающиеся каждое утро прямо над песчаным пляжем реки, то идеальнее места невозможно себе и представить. Зимой они туда не ездили. Место диковатое, деревня в трех километрах.

Отец в свое время выбил этот кусочек земли прямо возле леса, не хотелось быть на виду в деревне, где всем до всех есть дело. Дмитрий Сергеич предпочитал уединение и покой – ему хватало суеты на работе. Алина тоже с детства полюбила природу, по утрам бегала купаться на речку. Они оборудовали спуск к пляжу, который был только их.

Алик уговаривал невесту поехать вместе, но она осталась непреклонной.

– Нет, милый. До вечера я успею много всего. Отец уже включил газовый котел – у нас дистанционный обогрев. Затоплю для атмосферы камин, заодно станет суше и уютнее. Кроме того, зимой мы там были всего раза три. И это волшебно! Обещаю, что елку будем наряжать вдвоем, если Вика со Снежаной не явятся, конечно, раньше времени. Я их знаю – неудержимая сила!

– Давай уже своих подруг попридержи! Мне хочется предновогодний денек побыть с тобой наедине.

На этом и решили. Алина сошла с электрички на короткую, занесенная снегом платформу. Ее сразу поглотила зимняя тишина, лишь высокие тополя время от времени трещали от крепчающего мороза. Зимняя сказочная пастораль и завораживала, и одновременно пугала. Она не была из робкого десятка, часто с подругами пропадала в походах, случалось и в горы высоко забираться, и на горных лыжах каждый год каталась, выбирая спуски покруче. А вот перед этой картиной как-то оробела. Кругом – ни души. В будке железнодорожных служащих – тоже никого.

Утро уже пробило тонкие ветки тополиной аллеи желто-золотистым рассветом. Сверкающий снежный ковер был расшит кружевным узором витиеватых теней, падающих от раскидистых крон. Под валенками, купленными специально для этого случая, заскрипел снег, тем самым только подчеркивая какую-то неземную тишину. На Алину снизошло волшебство новогоднего настроения. В рюкзаке она везла новогодние игрушки, новое платье, расшитое китайскими драконами, чай, мед и горчичные сушки, которые обожала с детства. До деревни дорога была хорошо прочищена трактором, но к их дому нужно было идти вдоль реки, а потом еще метров двести по лугу в сторону леса. И вот тут начались испытания.

Как только дорога оборвалась, она сразу же провалилась в сугроб по колено, сделала несколько шагов и поняла, что домой она доберется только к вечеру. От отчаяния на глаза стали наворачиваться слезы, но она поскорее вытерла глаза. Плакать – это не ее тема. Отец всегда говорил, что слезами горю не поможешь. Алина взяла себя в руки и мужественно настроилась на неблизкий путь. Морозный и солнечный день выдался на редкость прелестным. Солнце поднялось и все кругом заискрилось и засверкало всем спектром радужных цветов.