Сразу после слов все неистово «ржали», так как по-другому это не назовёшь.
– А если серьёзно, – Сабрина старалась отдышаться от смеха параллельно говорить, – Я хочу себе тату. Кто-нибудь знает, есть тату обозначающее скорость?
Не успев никто ответить, как с угла появляется Женя и слышав вопрос ещё будучи за поворотом, в быстром темпе и без доли смеха в глазах, отвечает: – Знаю, пройденный путь поделить на время.
Никто из присутствующих не понял, что он сказал. Но это и не заботило их, всех интересовало лишь одно. Почему лицо Жени было побито. Под глазом слабо замазан тональником небольшой фингал, верхняя и нижняя губа разбита, левая сторона шеи была очень красная, а местами даже синяя и на левом глазу был чётко виден синяк около зрачка.
– Ми́лан, Дєр, можно вас? – Женя попросил их отойти, ибо не знал никого из девушек.
Взглянув на которых, лишь кивнул из вежливости и протянул руку Марвину, чтобы поздороваться. Марвин ответил взаимностью, Дэриэл ужаснулся, а Ми́лан уже на нервах смотрел на Женю и оба, молча пошли за ним. В паре метрах, сразу начался диалог: – Кто? Когда?
– Вчера. Марк с пацанами. Меня и Клима.
– Клима тоже? Как он? – спрашивал только Ми́лан.
– Вроде норм. Ему меньше досталось, – Женя, говоря, посматривал и на Дэриэла.
– За что? Сколько их было?
– Не знаю за что. Они ничего не говорили в процессе. Трое. Нам кстати повезло, что Марвин проходил мимо. Он подбежал к нам и они побоялись три на три и ушли. Он помог очухаться и не бояться за дальнейшую дорогу, – и благодарительно кивнул в сторону Марвина, где тот смотрел на них и ответил аналогично.
Ми́лан тоже обернулся на Марвина, но расстерянным взглядом.
Паралельно диалогу, с угла выглянул идущий с последней пары Дима. Он очень удивился троим друзьям, находящимся в его учебном корпусе. Но тут же заметив Марвина неподалёку их, решил не показываться на глаза. А спокойно вернулся обратно. Его никто не углядел.
– Ты так на паре сидел? – Дэриэл.
– Нет, у меня только две сдедующие пары должны были быть.
– Вы уже что-то предпринимали?
– Ну я предлагал Климу пойти в полицию, снять вместе побои, но он сказал, что это не поможет.
– Он прав, это безполезно, – Ми́лан вздохнул.
– Знаю. Поэтому я предлагал прийти не с пустыми руками.
– Чувак, – Ми́лан улыбнулся, – Это конечно неплохая мысль, но не сработает с такими людьми.
– Клим и это говорил, – честно сказал Женя, – Вот поэтому я пришёл сейчас к тебе, – Ми́лан задумчиво слушал, – Ты говорил, что у тебя отец работает в полиции, может…
– Я понял… я бы с радостью, но он работает, скажем так, не в той области. Занимается наркотиками и всё что с ними связано. И никто не даст ему возможность влезть туда, куда он хочет. Я уже с ним говоривал на такие темы, – Ми́лан задумался, – Да и знакомых у него там нет. И честно говоря, я этому рад, не назвал бы их адекватными людьми.
– Ясно… – Женя с грустными глазами затих, – То есть вариантов больше нет и нужно просто забыть про это?
Весь диалог был исполнен в максимально быстром темпе. Во время диалога лицо Ми́лана редко издавало хоть какие-то эмоции, настрой полностью на поглощение информации и сохранение чистого рассудка.
– Нееет, такого нельзя забывать… и у меня, на этот случай, есть один вариант. А пока, пошли домой, – и хлопнул Дэриэла по плечу.
Прокрутив ключом в замочной скважине, Клим вошёл в свой дом. Зайдя, он посадил совёнка на пуфик и погладил, аккуратно снял куртку и повесил в стенной шкаф-купе вместе с шарфом. Посмотрелся в зеркало, чтобы оценить, свой замазанный тональником фингал на левом глазу и разбитую левую часть бороды. «Вроде незаметно, но всё ещё болит» – сказал он себе. Медленно снимая кроссовки, Клим услышал разговоры в квартире, что сильно его удивило, ведь его родители должны были приехать только завтра. Разувшись, к нему на звуки закрытия двери пришла мать. Она была одета в тёмное, вечерние платье и на каблуках.
– Ты уже пришёл? Почему так рано? – спросила она удивлённым взглядом.
– Так пары закончились. Две пары и три консультации… вроде даже поздно. А я думал вы завтра… – перебила мама.
– Ну да, но мы передумали, – она развернулась к зеркалу и поправила причёску, – У нас появился веский повод.
– Ну хорошо, – он потянулся к Вере, чтобы взять её на руки.
– Так, стоп! – сказала Александра Филомэнко.
Сова испугалась, ведь это был практически крик, она спрыгнула с пуфика и походкой пингвина, побежала в сторону комнаты, но Клим её поймал и посадил на ладонь.
– У нас гости. Если хочешь сидеть за столом – её не приноси. А оставь где-нибудь в ванной.
– Хоро… – он задумался и через пару секунд, продолжил, – А я не голоден, – Клим всё же был не прочь поесть, но ему нужно было покормить Веру, поэтому решил пойти на маленькие жертвы.
Клим забрал с куртки маленькую жестяную баночку и держал её в руках.
– Ну тогда хорошо, – сказала мать и они вместе направились в гостиную.
Идя, Клим смотрел на баночку и читал её название шёпотом, – Перепелиный фарш. Мда… – говорил он с совой, – Я даже не думал, что найду такое…
На это совёнок как будто пискнул, но возможно Климу и показалось.
– Мам?
– Да?
– А что за гости?
– Наши старые бизнес-партнёры. Помнишь семью Понник? У них ещё дочка, на год старше тебя.
– Аа… Конечно, как можно их забыть! А вы что? Опять партнёрами стали… – Клим не договорил. Они зашли в гостиную и он увидел ту самую дочку, сидящую за столом, с волосами золотого цвета и смотрящую в экран смартфона.
В зале стоял огромный стол, на котором красовались куча разнообразных блюд и деликатесов. Его отец, сидел на краю стола и увидев его, поднялся и поприветствовал Клима рукопожатием и тоже не совсем здраво посмотрел на сову, но ничего не сказал, ввиду уже собравшихся гостей.
Клим увидел взгляд отца и хотел сказать, что уже уходит, но его сбили с мысли.
– Клим, как я рада тебя видеть. Как ты повзрослел за эти годы! – сказала мать семьи Понник, Эалла Понник, – Как твои дела?
Клим быстрым движением спрятал баночку в карман джинсов цвета ртути и попытался любезно ответить на вопрос. Он только начал складывать слова в предложение и не успев сказать даже: «Спасибо за беспокойство, у меня как всегда хорошо» – раздался небольшой крик. Что не очень понравилось Лэопольду Филомэнко, он угрюмо искал источник и причину крика. Им послужила дочь семьи Понник, Елизавета. Она не сразу заметила, как Клим вошёл. Но вскоре услышав и подняв глаза на него, она увидела, кого он держит в руках и крикнула – «Сова!». Лиза подбежала к нему, со словами «Привет! Как же я тебя давно не видела» и крепко обняла его. Клим от неожиданности, насколько сильно она выросла, случайно даже прижал Веру в ладони, на что вторая ответила укусом Клима за ноготь и ринулась перелезать на плечё.
– Привет… – Клим растерялся и не смог практически больше ничего сказать.
Потом она приблизила к совёнку своё лицо, на тот момент, он уже был на плече, и гладила его двумя пальцами правой руки. Вере, видимо, нравилось, как её перья взъерошиваются, судя по реакции. Лиза настолько приблизилась, что родители Клима, сильно забеспокоились и отец громким тоном обратился к Климу: – Так, я же тебе говорил, что нельзя подходить с ним к столу, на котором едят, а тем более к гостям, она ведь может…
Подойдя к дочке, Эалла Понник посмотрела на совёнка и уверенно перебила на её мнение, Лэопольда Филомэнко, хорошей новостью: – Да почему… посмотрите на неё… это же «она», я так понимаю? – Клим чувствуя за спиной тяжелый взгляд отца, кивнул, – Мне кажется, она безопасна, – на её лице начала появляться улыбка и она добавила, – Да ещё и такая миленькая.
Услышав, Лиза развернулась к маме и тоже улыбнулась. Для Клима это были хорошие новости, но всё же он знал, что его родители, были против.
Дальше сидящий за столом мужчина, державший гранёный стакан с алкоголем, слушая и обдумывая, решил высказать свой вердикт: – Я, – отец семейства Понник, – Тоже думаю, что это безопасно, – потом небольшая пауза, за которую Лэопольд немного сменил своё отношение к Эззну Понник, – А где вы её взяли? – Эззн задал вопрос, параллельно открывая бутылку бурбона, – Купили?
