Литмир - Электронная Библиотека

– А, что? – он тряхнул головой, чтобы сбросить с себя остатки видения.

– Как назовем?

– Федя, – он еще не пришел в себя.

– Это же девочка, – засмеялась Катя. – Я обещаю тебе, второй обязательно будет Федя, а ее давай назовем Машей, Машенькой, – нежно прошептала она.

Федор не хотел больше слышать это имя, но и не слышать не мог.

1984 г. СССР. Москва

– Машенька, деточка, просыпайся, – Надежда Николаевна, не церемонясь, потрясла дочь за плечи.

– В чем дело? – Маша с трудом открыла глаза. – Который час?

– Машенька, быстро одевайся, нам нужно срочно уехать.

– Куда? – девочка села и потерла кулачками лицо.

– Все вопросы потом, у нас нет времени, – мать подала ей одежду и вышла из комнаты.

Девушка, все еще не понимая, что происходит, стала медленно натягивать джинсы, за ее дверью слышались приглушенные голоса. «Интересно, кто это? – она автоматически посмотрела на часы. – Без четверти три».

– Готова? – в комнату заглянул отец.

– Пап, что происходит?

– Так нужно, деточка, верь мне, – в глазах у мужчины была тревога.

– Нас что, эвакуируют?

– Причем срочно. Готова? – он взял ее за руку. – Пошли.

Маша успокоилась, такое уже один раз было, в Польше, кто-то сообщил о заложенной бомбе, их так же ночью подняли с постели и перевезли в другое место. Тогда информация оказалась ложной.

В гостиной, кроме матери, находилось двое мужчин, один был знаком, другой неизвестен.

– Алекс, вам нужно поторопиться, машина уже ждет, – быстро проговорил незнакомец и протянул руку отцу. – Желаю удачи!

Маша вместе с родителями вышла на пустынный двор посольского комплекса.

– А где все?

Взрослые переглянулись, но почему-то промолчали.

«Наверное, мы последние», – усаживаясь в машину, сделала вывод девочка и, положив голову на плечо матери, сладко заснула.

Ее опять разбудили и, открыв глаза, Маша увидела трап самолета.

– Мы уезжаем?

– Да, – отец легонько подтолкнул ее в спину.

– Куда?

– Мы возвращаемся домой.

– Я не поеду!

– Маша, сейчас не время для истерик! – строго прикрикнула Надежда Николаевна.

– Нет! – озираясь в поиске отходных путей, прокричала девочка.

Но никто не стал ее слушать, морской пехотинец, как былинку, взял извивающееся тело и занес в самолет.

Она кричала, плакала, а самолет, в котором они были единственными пассажирами, набирал высоту.

– Девочка, пойми, – рядом присел отец, – если бы мы так срочно не покинули Россию, нас бы арестовали.

– За что?

– Это трудно объяснить, мы просто попали в жернова двух политических систем, а доказывать друг другу свое превосходство они предпочитают на простых людях, – Алекс Морозов слегка кривил душой, но только слегка.

– А Федор? – ее губы дрожали.

– Ты сможешь ему позвонить. Потом. – И, посмотрев в несчастные глаза дочери, добавил: – Может быть, он сможет приехать…

– Когда? – в ее голосе прозвучала вся надежда Мира.

– Ну, наверное, когда закончит школу. – Александр просто старался успокоить дочь, сам в свои слова он не верил.

– Но это же через месяц?!!

1985 г. США. Коннектикут

Прошел год, самый тяжелый, как тогда казалось, год ее жизни. Мир окрасился в черный цвет, Маша с трудом сдала экзамены в школе, она вообще жила теперь с трудом.

Сразу же по приезде домой девочка не выпускала телефонную трубку из рук, но неизменно корректный голос телефонистки сухо отвечал: «Абонент не отвечает».

– Как, как не отвечает?! – кричала Маша. – Он должен ответить!

– Вы хотите повторить заказ? – непоколебимо спокойным голосом интересовалась работник связи.

– Да! Да! Пожалуйста!

– Ждите.

И все начиналось сначала.

Каждый день Маша писала ему письма, несмотря на то, что они всегда возвращались с пометкой «адресат выбыл». И тогда Маша, взяв деньги, без разрешения родителей отправилась в Вашингтон.

В просторном, современной постройки здании по Tunlow road ее встретил любезный «товарищ» и после заполнения необходимых анкет предложил отправиться домой.

– Сколько мне ждать? – она затаила дыхание.

– В течение десяти дней мы вам позвоним, – маленький лысый мужчина буравил ее глазами.

Маша выдержала взгляд – в этом неприятном на вид человечке было заключена вся ее дальнейшая жизнь, ее опасность и защита, гибель и спасение.

Девушка вернулась домой, а на следующий день их навестил Роберт.

Алекс Морозов молча смотрел на гостя, Роберт был его сослуживцем, худой, высокий, с гривой седых волос и походкой профессионального военного. Когда ему позвонили из конторы и сообщили о выходке дочери, настоятельно попросив принять необходимые меры, Алекс честно признался, что не сможет этого сделать. Тогда появился Роберт.

– Виски? – прервал затянувшуюся паузу хозяин дома.

– Да, пожалуй, – он ослабил галстук. – Извини, но я должен буду поговорить с ней достаточно жестко, может быть, хоть это отрезвит ее.

– Нет. Я тоже раньше так думал, но теперь понимаю, что нет, – Алекс подал стакан гостю и тяжело опустился в кресло. – Это больше, чем нам кажется. Это больше, чем она сама! – он сделал глоток. – Пойми, это самое дорогое, что у меня есть, я жизнь за нее готов отдать! – в глазах стояли слезы. – А стал палачом собственной дочери.

– Не казни себя, ты делал свою работу. И хорошо делал! – с жаром добавил гость. – «Пурпурным сердцем» просто так не награждают! Ты помог людям обрести свободу, коммунистический режим в Польше – пал, и твой вклад здесь просто неоценим, и в России, не сегодня – завтра, твой труд будет оправдан. Ты великий человек, Алекс!

– Мы не на приеме у шефа, так что прекрати нести чушь! Какое мне дело до всех этих людей, если я не смог сделать счастливым всего одного! И самое главное – это моя дочь!

– Порой приходится идти на жертвы, ты знал, куда идешь работать, – назидательно произнес Роберт, но, посмотрев на тревожные черные круги, пролегшие под глазами собеседника, немного смягчил тон. – Поверь, это просто детская блажь, она еще будет счастлива, выйдет замуж…

– Что ты говоришь? Какие жертвы, это же моя дочь, моя! – Алекс схватил Роберта за руку. – Ну, можно же что-то предпринять? Ну, вывезите этого мальчика сюда!

– Это невозможно.

– Но почему? Мы вывозили и более значимых людей.

– Это невозможно, – твердо повторил Роберт. – Поднимется слишком большой шум. Мир и так на грани взрыва, отношения напряжены до предела, продолжается конфронтация вокруг стратегических вооружений и размещения ракет средней дальности в Европе, Олимпийский комитет СССР заявил об отказе участвовать в Олимпийских играх в Лос-Анджелесе, президенты не выпускают красную кнопку из рук, сегодня достаточно и малой искры, для того чтобы разгорелся великий пожар! Ты хочешь, чтобы из-за какого-то мальчишки началась третья мировая война?

Маша услышала стук в дверь и еле слышно отозвалась.

– Мам, я не хочу есть, я сплю.

– Это не мама, а кушать тебе обязательно нужно, смотри, как похудела, – в комнате появился сослуживец отца, девушка была с ним знакома еще по Варшаве. – Можно? – уже расположившись в ее кресле, спросил он. – Мари, нам нужно поговорить.

Маша удивленно подняла брови.

– Я принес тебе одну кассету.

– Фильм? – переспросила она, с трудом отрывая голову от подушки.

– Да, кое-что о России.

«Россия! Россия!» – слова волшебным звуком отозвались в сердце.

– Где у тебя видео? – он уже рылся в ее аппаратуре.

Маша, затаив дыхание, села поближе.

– Это скрытая съемка наших спецслужб, – Роберт присел рядом. – Поверь, мне стоило огромных усилий привезти этот фильм сюда. Но я думаю, что это единственный способ остановить тебя, – он говорил ровно и монотонно, словно читал лекцию.

«Ну, хватит! Включай же!»

Словно прочитав ее мысли, Роберт замолчал и нажал на пуск. На экране замелькали черно-белые кадры очень плохого качества, пересеченные белыми линиями помех. Маша напряженно вглядывалась и, наконец, поняла, что на экране плохо освещенное помещение, скорее, какой-то подвал из времен средневековья. В комнате, подвешенный на веревке, болтался незнакомый мужчина, которого методично избивали двое в военной форме, затем появился третий с раскаленным шестом и воткнул его в ногу подвешенного, даже без звука был слышен его нечеловеческий крик.

45
{"b":"87461","o":1}