Поняв, что сейчас она будет скорее мешать, чем помогать, Асенька потянулась к своему дутику. Варис успел первым. Асенька, конечно, не знала, что в свое время полковнику, естественно, для государственных нужд, преподавали уроки хорошего тона, но ей была приятна легкость и элегантность, с которой этот весьма солидных лет мужчина помог ей одеться. По ходу, даже следаки боковым зрением углядели что-то, ибо тут же переглянулись. Асенька решила, что непременно подскажет Рихарду присмотреться и принять на вооружение манеры полковника.
– Ну что, госпожа Мартинсоне, у вас появился отличный шанс посмотреть зимний Таллинн.
Водитель довез девушку до ворот Виру, и, Варис, распрощавшись, куда-то радостно отбыл, договорившись созвониться, когда появятся новости. А Асенька пошла гулять.
Она еще ни разу не бывала в зимнем Таллинне и приготовилась радоваться всему, что встретится по дороге. Однако первой в глаза ей бросилась табличка, закрепленная у входа в старый город. Пиктограмма, на которой грабитель убегает с дамской сумочкой, говорила сама за себя. Решив не щелкать клювом и следить за рюкзачком, девушка вошла в старинные городские ворота. Снег, засыпавший город, делал его узкие улочки и старинные здания похожими на домики из специального имбирно-перечного теста. Возможно, ассоциацию вызвала выпечка, лоток с которой расположился неподалеку. Отметила про себя, что перечные печенья piparkūkas, как их называют в Латвии, эстонцы именуют piparkook и раскрашивают чуть иначе, чем в Риге. Вообще здесь все было почти как в Риге, но по-другому.
Свернув направо, она прошлась вдоль пассажа Святой Екатерины и вышла к доминиканскому монастырю Святой Екатерины. Арки монастыря, засыпанные снегом, выглядели как удивительный портал в чудо. Она вспомнила, как летом они с Рихардом ходили с самыми настоящими факелами по темным помещениям этого монастыря, загадывали желания у Колодца желаний, пробовали бенедиктинский ликер и даже постояли возле самого интересного аттракциона бенедиктинцев – у энергетического столба! От того посещения где-то дома лежали монеты с изображением собаки. Как объяснил монах, встречавший их на входе, «Domini canes» с латыни переводится как «собаки Господа», отсюда – собака. Но в подземелья зимой спускаться точно не хотелось.
Зато сувенирный рыночек манил и звал. Несмотря на ограничения, связанные с пандемией, лавочки, раскинувшиеся вдоль улицы, пестрели всевозможными товарами, рассчитанными на туристов: сувениры, янтарь, украшения, расписные и тканые шарфы, теплые вязаные свитера с металлическими застежками на груди. Рихард как-то обмолвился, что неплохо бы иметь свитер «с оленями», вспомнила Асенька и даже приценилась. Но решила, что таскаться с поклажей по городу – не лучшее, что можно сделать. Да и потом, Томаас, Урмас или секретарша босса наверняка подскажут, где лучше купить хороший свитер не по бешеной туристической цене.
Но и кроме свитеров точно было на что посмотреть. Она все-таки не удержалась и ушла с рыночка, унося с собой несколько кусочков мыла с говорящим названием «Рождественский пирог». Ручной работы мыло пахло ванилью, корицей и какими-то пряностями. Мама будет очень рада подарку. Еще ей приглянулись совершенно потрясающие, тоже ручной работы варежки с ёлками, такие теплые и уютные, что она немедленно натянула их на руки. Перчатки перекочевали в рюкзачок, а она еще какое-то время шла, поглядывая на новые рукавички.
Дальше, дальше, по улице Вене, и вот уже нарядная, как все православные храмы, Никольская церковь. За ней – остатки старой крепостной стены и круглая башня-толстуха Бременская. А вот и кафешка, где прошлым летом они с Рихардом угощались кофе с пирожными. Витрина, красиво украшенная к Рождеству, зазывно манила, но Асенька решила соблазнам не поддаваться. Тем более что завтрак, отвоеванный у шведского стола шофером, пока не оставлял места излишествам.
А вот и церковь святого Олафа – самая высокая в Таллинне, Она уходила острым медным шпилем в небеса. Непонятно, по какой странной прихоти сознания, но вид стрельчатых витражных окон почему-то вызвал в памяти кадры взлета то ли космического корабля, то ли ракеты – Асенька не слишком в этом разбиралась. Откуда-то всплыла информация, что когда-то здание именно этой церкви считалось самым высоким в Европе.
Полюбовавшись готикой, она двинулась дальше к «Трем сестрам». По ходу, «Три сестры» являлись прямыми родственницами рижских «Трех братьев». Белый, темно-желтый и кремовый домики каких-то древних замшелых времен выглядели после реставрации вполне презентабельно. Хотя, если честно, младшая «сестра» сильно уступала в богатстве старшим.
Отдав дань старине, Асенька не пошла к продуваемому всеми ветрами порту, а мысленно помахав рукой Толстой Маргарите, повернула в сторону старого города. Насколько помнилось, была какая-то романтическая история о Длинном Германе и Толстой Маргарите – двух из множества башен старого Таллинна. Музей в Толстой Маргарите не заинтересовал, уж слишком хорошо было в этот солнечный день на улице. Она с удовольствием поглазела на местный Дом Черноголовых, старинный, а не новострой, как в Риге, и даже послонялась по музею истории, расположившемуся в здании Большой гильдии. Было интересно не так разглядывать экспонаты, как сравнивать рижскую Большую гильдию с ее концертным залом и таллиннский оплот средневекового купечества.
Наконец, утомившись, она присела в каком-то ресторанчике неподалеку от Ратушной площади и едва успела сделать заказ, зазвонил смартфон.
– Есть новости! – Полковник как всегда был бодр и весел. – Выходи к воротам, шофер уже едет.
– Но… – Возразить Асенька не успела: Варис по-военному быстро отключился. Пришлось останавливать официанта и менять заказ: совсем голодной уходить из ресторанчика не хотелось. Сошлись на «kotlet», который обещали принести быстро. «Котлет» оказался большим, горячим и вкусным. Гарнир тоже не подкачал. Попросив с собой coffee to go, она расплатилась и, ухватив варежкой бумажный стакан с напитком, быстрым шагом направилась к воротам из старого города.
Вскоре она уже входила в здание полицейского управления, полковника опытный шофер подобрал где-то по дороге.
Новости действительно были. Все-таки у эпидемии ковида, с некоторых точек зрения, имелись и плюсы. Например, необходимость всюду, где собиралось хоть малейшее скопление людей, демонстрировать QR-код, документ и, самое главное, снимать маску, показывая лицо. Делалось это обычно у входа в супермаркеты, вокзалы и другие присутственные места. А где вход, там и камера.
Запустить по системе программу распознавания лиц, используя сетевые фотографии Роберты и Калле, было делом техники. Особых надежд на это никто, конечно, не возлагал, но буквально через пару часов пришел очень обнадеживающий результат: Калле куда-то направлялся с таллиннского автовокзала утром того дня, когда произошло убийство. Это, конечно, ничего не доказывало, но чисто теоретически он вполне мог оказаться в Риге, а значит, попадал под подозрение. Во всяком случае, оперативники связались с рижанами, и быстрая аналогичная проверка подтвердила: Калле или очень похожий на него человек в маске, одетый как он, действительно вышел из здания автовокзала после прибытия автобуса из Таллинна. Теперь уже появился смысл как следует пошерстить записи на Центральной станции Риги с ее супермаркетами.
Техника не подвела, Калле отчетливо показывался на фото. Разумеется, это еще не делало его убийцей, но подозрение крепло.
