Энтэмариус использовал численное превосходство, он заставил эльфов отступить. Наблюдая, как ускользает победа, Герион вознес клинок. Тотчас в острие ударила молния, и поле битвы озарилось вспышкой. Три сотни эльфийских воинов в золотистых доспехах мчались на помощь Гериону. Амдир скакал впереди, размахивая мечом, следом Аннар. Энтэмариус не ожидал такого исхода, он в страхе натянул поводья. Черногривый, сопротивляясь наезднику, попятился назад. Энтэмариус приказал трубить в горны. Тут же против конницы выступили минотавры под командованием Монтаро. Свирепый яростно взревел и махнул секирой вперед, и все как один понеслись атаковать конницу. Передние ряды сразу распрощались с жизнью в кровавом замесе. Вперемешку раненые минотавры и эльфы ползали по земле среди искалеченных останков сородичей. Монтаро заметил краем глаза рыцаря, который выделялся среди остальных доспехами. Лорд с одного удара разил минотавров копьем. Яростно проревев, Монтаро разбежался и в прыжке боднул рыцаря. Удар был такой силы, что остроухий слетел с коня и приземлился в нескольких метрах от рогатого.

Амдир снял с себя шлем и отбросил его в сторону. Повсюду лежали бездыханные тела эльфов, некоторых он знал лично. Они смотрели на него остекленевшими взглядами. Поднявшись, лорд обнажил клинки.

Рогатый вызывающе выставил вперед секиру и с издевкой представился:

— Лорд, я твоя смерть.

Бельфедор старался держаться рядом с Герионом. Но в какой то момент, он отвлекся на гноллов и пропустил стрелу, которая пронзила левое плечо короля. Герион стиснув зубы, припал на одно колено.

— Не-е-ет! — в отчаянии прокричал друид.

Дэрик с ненавистью вонзил клинки снизу в подбородок нагу. Хладнокровный, захлебываясь в крови, рухнул под ноги эльфу. Тут со спины на остроухого набросился гнолл. Дэрик не дал хвостатому возможность себя укусить. С разворота начальник стражи снес клыкастому голову, и его мир сузился до двух метров. В гуще битвы Бельфедор, укрываясь магическим щитом, помогал раненому Гериону. Перепрыгнув через простреленного в шею минотавра, Дэрик оказался в нескольких метрах от титана. Вскарабкавшись по доспехам, он пробежал по мускулистой руке на катапульту. Спустившись на землю, он, почуяв опасность, ловко увернувшись от копья. Оставалось сотня метров, которые он быстро преодолел и оказался рядом с друидом и королем.

— Помоги его отнести в лазарет, или он умрет без немедленной помощи. Мои силы иссякли. — Бельфедор схватил руку начальника. — Все… — Магический щит исчез.

— Конечно. — Остроухий быстро спрятал в ножны клинки и помог раненому господину подняться.

Дюжина эльфийских рыцарей окружила владыку, хранителя и начальника стражи плотным кольцом. Попытки врага добраться до Гериона пресекались острыми клинками. Дэрик, узнав в невысоком рыцаре свою дочь, пронзил ее испепеляющим взглядом. Хрупкая эльфийка уверено держала двумя руками ледяной клинок, острие которого отблескивало кровью врага. Вместо страха, как и все, Милина ощущала ярость и упорство. До замка оставалось примерно триста шагов, но впереди бушевали титаны. Тогда Бельфедор вознес посох и ослепил колоссов ярким светом. Магическая сила полностью опустошила старика. Но друид не подавал виду, стиснув зубы, он не отставал.

За стенами города Дэрик передал короля двум рыцарям. Двое эльфов взяли под руки Гериона и повели его в замок. Обессиленный Бельфедор глубоко вздохнул и бросил осуждающий взгляд на Дэрика и Милину.

— Сейчас не время выяснять отношения, — буркнул он и последовал в лазарет.

— Ты прав, — ответил в спину друиду, потом переключился на дочь. Суровый взгляд пронзал Милину. Сдерживая гнев, он задал прямой вопрос: — Ты что тут делаешь? Я велел тебе не покидать замок.

— Да, отец… Выбора не было. Лишний клинок сейчас кстати. — Указала пальцем на ворота. — Их слишком много.

— Идем со мной. — Кивнул в сторону замка.

Милина согласно кивнула и последовала за отцом в лазарет.

Герион, закатывая от потери крови глаза, истошно бредил.

— Нужно передохнуть, — прошептал король.

— Сейчас присядем. — Друид аккуратно облокотил вспотевшее тело об стену.

— Меня покидают силы. Чувствую, скоро мне конец… Смерть подкрадывается ко мне.

— Не говорите так. Лекари помогут вам.

— Брось… Все очевидно. — Герион посмотрел на друида печальным взглядом и с досадой выдавил из себя: — Салампик пал. Время эльфов истекло.

Бельфедор поджал губы и со всей силой ударил кулаком об стену. Подоспевшие к этому времени Дэрик и Милина бросили взор на угасающего короля. Взгляд Гериона был чуждый и отдаленный. Лицо напоминало восковую маску.

— Дальше мы сами. — Бельфедор обвел взглядом притихших рыцарей. — Сторожите ворота.

— Он будет жить? — Обеспокоенно произнес Дэрик и замер в ожидании ответа.

Друид выдержал паузу и хмуро вздохнул.

— Да. Но не здесь, — отрезал он.

— Я не понимаю тебя…. О чем ты?

— Отнеси короля в его покои. Я скоро буду.

Дэрик, не задавая лишних вопросов, подхватил Гериона на руки. Крепко прижимая к себе короля, он последовал на второй этаж. Милина, попрощавшись взглядом с друидом, поторопилась за отцом. Бельфедор проводил эльфийку улыбкой и скрылся в лабиринте замка. Не выпуская посох, он ногой распахнул массивные створы и достал из тайника шкатулку, подаренную Даркарием, и флакон с манной. Тайный ход быстро вывел старика к покоям короля. Лепнина в стене отодвинулась к статуе эльфийки, и перед Бельфедором показались золотые створы. Распахнув их, он ворвался и первым показал шкатулку.

— Все решено. — Друид поднял крышку и достал святящейся голубой шар. — Даркарий оказался прав. Укулдум, нас гирд хард. — Сфера в руке друида начала пульсировать. Неожиданно из перстня Гериона вырвалась энергия и обволокла искру. — Нас ждет другой мир. — Со всей силой метнул заряженную сферу в окно, и в проеме образовался фиолетовый портал.

В одиночестве Энтэмариус смотрел на объятый пламенем город. Ему нравился доносившийся едкий запах гари. Держа обеими руками поводья, он скалился в злобной улыбке.

— Я король… — повторял он.

Огромные песчаные волны с гулом обрушивались о твердыню. Рене уныло смотрел на черствую корку хлеба, которую жадно грызла Лэлэйси. Ему сильно хотелось есть и, чтобы утолить голод, он смочил губы водой из бурдюка.

— Двадцать дней мы заточены здесь, — обронила Лэлэйси.

— Меня мучает другой вопрос. — Остроухий нахмурился. — Сможем ли мы откопаться, когда все закончится?

— Постараемся… Может, поешь? — Протянула остатки Рене.

— Лучше оставь на завтра. Я не голоден.

Принц прижал к себе возлюбленную и нежно поцеловал в макушку. Лэлэиси тихо улыбнулась и опустила веки.

С первыми лучами Рене вновь подошел к выходу, но, к его удивлению, гула было не слышно. Он от радости пнул кучу песка и закричал:

— Буря закончилась!

— Хорошо, — прозвучал заспанный голос эльфийки.

В четыре руки они принялись отгребать песок, пока не увидели голубое небо. Остроухий вылез первым. Приложив руку ко лбу, он улыбнулся. Вокруг никого не было.

— Выползай.

Лэлэйси подала руку, и принц не спеша вытянул ее из башни. Щурясь, она вертела головой.

— Ничего себе, ни одного бархана…

— Идем. Нам нужно скорее найти другое убежище.

— Не поняла.

— Как гласит легенда: «Пески успокоились — путь открыт для каравана Кхура Кабала».

— И куда он его ведет?

— В забвенье. Он везет глиняные бочки с душами.

— А что нам бояться? Хм… мы же не мертвые. — Мило улыбнулась.

— Лучше не играть с судьбой. Ты же не хочешь стать мамелюком?

— Мамелюк…?

— Раб Кхура Кабала. Безликий, носит черный халат и золотые сапоги. Тонкие седые волосы скрывают его лицо. Кто посмотрит в его глаза, навечно становиться его рабом, — устрашающе проговорил Рене и щелкнул пальцами.

— Значит, мамелюком?

— Да.

— Ничего себе…