«Блин, вот только про меня расскажет и описать сможет, для составления словесного портрета беглеца. А на лесоповал тоже не хочется. Да уж, дела наши скорбные. Ну не убивать же ее?»

— Нет, я не хочу на лесоповал, я лучше с тобой, Сереженька, миленький, не бросай! Зачем тебе, вообще возвращаться туда?

— Еды нет, одежда наша… да ее за километр видно, надо хотя бы, нашу черную робу принести. Ладно хоть ботинки крепкие. -глянул он на рабочие ботинки, сделанные скорее всего из кирзы. — Да и так глянуть, чем там разжиться можно. Тут будь, не уходи никуда. Я тебе наган оставлю.

Адам вытащил из кармана старенький потертый револьвер и выдвинул барабан.

«Всего один патрон! Не густо, но хоть на всякий случай. Выстрелит или просто отпугнет кого в случае опасности.»

Но Арина отшатнулась и интенсивно замотала головой, так что волосы, собранные в пучок, били ей по щекам.

— Я оружия, вообще боюсь! Не смогу выстрелить, да и в руки взять страшно.

— Да, чтоб те… ладно, тогда вот тебе складень ну пусть будет. -почти против воли вложил он ей нож в руку. — Ты главное, не уходи никуда, а то я тебя не найду когда вернусь. Понятно?

— Сережа, а ты вернешься, правда?

— Честное пионерское! -он даже вскинул руку в приветственном салюте.

— Ага, пионеров уже нет, да и по возрасту ты на пионера не тянешь. -даже усмехнулась она.

«Бля, а самого главного я не спросил!»

— А сейчас какой год?

— Как какой? Ты издеваешься, что ли? А-а… забыл тоже, да? -снова грустно глянула она на него. — Девяносто второй сейчас.

— Погоди, а ты же сказала что союз три года назад распался?

— Ну да, -кивнула блонди, -в восемьдесят девятом. Горбачева сместили, после Рыжков был, теперь, после выборов в девяностом — Ельцин. Теперь капитализм. Хотя, многие говорят, что это хорошо. При капитализме, намного лучше жить будем. Рынок будет, товары импортные и границы откроют, никакого занавеса. Путешествовать можно, куда хочешь поехать.

— Ага, кружевные трусики и в Европу! -хохотнул Адам. — Ладно, время поджимает, тут сиди.

Адам развернулся и побежал обратно, к месту побоища.

«Странно, насколько я помню, советский союз распался в девяносто первом, а тут в восемьдесят девятом? Или это у меня, с головой что-то? Ну типа, память потерял, а ложные воспоминания заполняют лакуны сознания? Ладно, после разберемся, сейчас главное на бандитов не нарваться! Эх, жаль патрон один. А может, есть еще?»

Он еще раз, прямо на бегу, проверил карманы, охлопал куртку и обнаружил еще один, небольшой потайной кармашек подмышкой, но рано радовался. Вместо патронов к оружию там лежало пять советских серебряных полтинников — три с молотобойцем и два со звездой.

— А ведь наша охрана тоже, что-то про серебряные монеты из спецгруза говорила? Может тут старые монеты в ходу? -себе под нос пробурчал парень. — Ладно, хоть и не патроны, но в хозяйстве пригодятся.

А вообще, ни разу не пожалел, что снял с Кота куртку. Кожанка была ему впору и даже чуть с запасом, но это и хорошо, можно будет осенью со свитером носить. Если конечно, доживет он до этой осени. Еще, когда осматривал куртку и обшаривал карманы у ручья, то заметил пришитую к подкладке тряпочку с несколькими символами, сначала хотел оторвать ее, но подумал вдруг оберег какой местный. Хотя бывшему хозяину, этот оберег не сильно помог.

Пробежав, примерно, с половину расстояния уже стал передвигаться перебежками, пригибаясь за часто растущими кустиками и чувствительно забирая правее, чтобы выйти не к самому месту преступления, а зайти чуть со стороны. Перебежал через рельсы и снова упал в кусты, прислушиваясь.

Он уже видел из своего укрытия последнюю платформу, которая была загружена углем, но голосов и вообще каких-то звуков, кроме птиц и шума деревьев от порыва ветра, не слышал. Подобрался поближе — тишина. Увидел труп убитого мертвым медведем автоматчика и чуть дальше старлея. Осмотрел обоих, оружие как и ожидал отсутствовало, патроны тоже. У старлея, даже кожанку сняли и наплечную кобуру тоже. Нашел и лежавшего внизу насыпи прапорщика. Карабин тоже забрали, а вот курткой ментовской побрезговали.

Обшарил карманы, нашел пачку «Луча» и коробок спичек, а вот во внутреннем кармане обнаружил советский паспорт и напечатанное, явно на пишущей машинке командировочное. Если вкратце, то Паршуков Анатолий Филлипович, старший прапорщик исправительного учреждения номер один города Белый Яр, направляется в город Асино, для охраны спецгруза и конвоирования прибывших осужденных. Номер паспорта такой-то, номер карабина Симонова, такой-то. В паспорте и фотография и данные соответствовали убитому Филлипычу и Адам сунул документы обратно в куртку.

«Не, их брать не надо, да и с курточкой милицейской далеко не уйдем.» -решил парень и взял только сигареты без фильтра и спички.

Залез на тепловоз и заглянул в кабину. — Да, точно побоище!

Сюда же Пантелей свою бомбу закинул, все в крови. Но и тут, оружие все собрали бандиты. Покрутил головой и заприметил примотанный проволокой, к ограждению внешней площадки, ломик.

— Ну хоть его заберу, не оружие, но тяжелой железной палкой всегда отбиться можно.

Слез с тепловоза и пошел проверять вагон. Блатной так и валялся, между лавок, с почти снесенной головой, а пухлый очкарик лежал в проходе с огнестрельной раной в груди. Зато все комплекты одежды, так и лежали на лавках, каким-то чудом не упав и не намокнув от натекшей с двух убитых, крови. Еще, на автомате отметил, что нет висевшей у входа плащ-палатки. Видимо одежка тут тоже в цене, раз и плащ-палатку бандиты забрали и куртку с убитого старлея сняли, потому еще раз, порадовался пришедшейся ему впору трофейной кожанке.

Адам решил посмотреть, что им выдали, раз уж сначала были пристегнуты руки и он не мог этого сделать. В один комплект входили черные рабочие штаны, такого же цвета летняя куртка и синяя майка-алкоголичка. Двое черных семейников, причем в комплекте Арины были точно такие же, но только поменьше размером.

«Ну хоть сменка будет, нам сейчас все сгодится. Если блатной размера на два потощее меня будет, то его труселя Арине подойдут, а вот, извиняюсь, трусы выданные пухлому я себе оставлю. Больше размером — не меньше. По идее должны и носки сменные выдать, но нету, видать зажали.»

Он покрутил головой, ища куда сложить всю обнаруженную в вагоне одежку. В переднем отделении, где сидели их конвоиры и находились продукты, он увидел лежащий мешок. Подошел, под ногами был рассыпан рис и гречка, видно бандиты пересыпали часть крупы себе в рюкзаки. Хотя вроде и мешков больше было? Теперь, увидел почти полный мешок риса и на две трети, наполненный гречой. Еще, под лавками нашел пять банок раскатившейся тушенки, которые сунул в мешок с гречкой. Видно бандосы поторапливались, разрывая коробки, пересыпая и перекладывая продукты в свои рюкзаки. Из порванной коробки он даже набрал щедрую пригоршню листового чая и просто ссыпал его в карман куртки.

Возле стены стоял небольшой деревянный ящик зеленого цвета, в котором как он понял, и везли деньги. Сейчас, он был полностью пустой. Зато под второй скамейкой обнаружил вещмешок Филлипыча, не замеченный бандитами и тощую папку из кожзама на сиденье. Начал с вещмешка и сразу, относительная удача. Нашел десять патронов к СКС-у, вот только самого карабина у них не было. Еще, в его вещмешке лежал хороший охотничий нож в ножнах. Шесть пустых бутылок и одна полная с пивом, та самая, что обещали сержанту. Пустые выложил, полную оставил.

Еще, внутри, нашел солдатскую алюминиевую фляжку с водой, пару сушеных окуньков, небольшой моток толстой бечевки, еще пару пачек сигарет без фильтра и небольшой, потертый гаманок с двумя мятыми банкнотами достоинством по тысяче каждая и советским серебряным рублем двадцать четвертого года. Рассмотрел повнимательнее бумажные деньги. Год выпуска — 1990, номинал — тысяча и сверху надпись — Банк Союза Федеративных Республик.

«Что за Союз такой? Вообще, не помню!» -мотнул головой Адам, но деньги из кошелька вынул, а сам кошелек бросил на скамейку, так как в нем обнаружил фото какой-то девчушки и чью-то расписку. Зачем брать лишнее?