– Отравленные дротики. – Казалось, Тераэт был оскорблен одной мыслью об этом.

Он предложил Джанель руку. Она странно глянула на него и, проигнорировав его предложение, вылезла из повозки в сопровождении Турвишара.

Тераэт отдернул руку.

– Есть какие-нибудь предположения, кто в этом виноват? – помедлив, спросила Джанель. – Не король же, в самом деле?

– Сомневаюсь, что Келанис стал бы тайно вывозить нас из дворца, если бы был замешан в этом, – сказал Турвишар. – Наши похитители постарались, чтобы их не заметили.

Мы остановились.

– Ты был… в сознании? – Вопрос Тераэта не был праздным, учитывая навыки Турвишара в магии.

Турвишар притворился, что выискивает пятнышко на своем шелковом халате.

– Нет. Кирин может подтвердить. Я реагирую на наркотики не совсем типично. У меня были периоды почти ясного сознания. Это не значит, что я воспринимал все связно.

– Так кто же нас сюда бросил? – Тераэт обвел окружающий пейзаж рукою. Его голос звучал грубо.

– Ванэ? – предположил Турвишар. – Я почти ничего не помню. Одной из них была женщина с голубыми волосами.

– Королева Мияна? – Тераэт посмотрел на меня, как будто я мог как-то подтвердить его догадку.

Я почувствовал, как у меня кольнуло горло: и воздух тут был совершенно ни при чем.

– Или моя мать. У нее тоже голубые волосы[18].

Мой ответ заставил всех замереть. Местонахождение Хаэриэль было неведомо, а она была печально известна тем, что, правя ванэ, она была категорически против Ритуала Ночи. Теперь, когда она была свободна, я ожидал, что она попытается вернуть себе престол. Вероятно, у нее были союзники и связи в королевском дворце. Возможно, их было достаточно для того, чтобы устроить засаду на гонцов, посланных проследить за завершением Ритуала Ночи.

– Если это сделала твоя мать, – Тераэт жестом указал на нас, – тогда вам, возможно, придется пересмотреть ваши отношения. Поместить нас сюда равносильно смертному приговору.

– В буквальном смысле, – сказал Турвишар. – По-моему, ванэ называют это «Прогулкой Предателя».

Я выдохнул:

– Не могу сбрасывать со счетов вероятность того, что это сделала именно она. Ребенок, которого она никогда не знала, против ее собственного бессмертия? Может быть, это даже не очень сложный выбор.

– У нас еще будет время тыкать пальцем в виновного, – сказала Джанель. – Сейчас у нас есть более серьезные проблемы: еда и вода, а еще нужно прожить достаточно долго для того, чтобы вернуться к цивилизации. Любой цивилизации. Это Кортаэнская Пустошь, не так ли? – Она огляделась, по крайней мере, насколько это было возможно, учитывая потрескавшуюся, скалистую местность.

– Почти в этом уверен. – Я с любопытством глянул на Джанель. Я ожидал, что Тераэт и Турвишар узнают, где мы находимся. Но Джанель? Она никогда раньше не была в Пустоши, но только если считать эту жизнь. В своей прошлой жизни она предприняла довольно эпическое путешествие в этот регион.

Она начала вспоминать.

Я знал, что это Пустошь, потому что уже был здесь однажды – несколько лет назад, когда я перенесся в разрушенный город Харас Гулгот, где находилась тюрьма Вол-Карота. Одного раза было достаточно; я узнал бы эти облака и жгучий привкус воздуха где угодно. Я выжил тогда, потому что трое Бессмертных лично явились, чтобы вывести меня отсюда. Теперь этого не повторится.

Тераэт поднял камень и в отчаянии отшвырнул его.

– О, безусловно это Кортаэнская Пустошь. Проклятье! Интересно, знал ли король, что мы прибыли к нему?

Вьючные животные по-прежнему брели от куста к кусту, заставляя всех идти за фургоном, учитывая, что мы не хотели его потерять.

– Может быть, и нет, – сказал Турвишар, – но скоро узнает. Я открою врата и верну нас в Столицу. Оказавшись там, мы сможем снова связаться с Восьмеркой и решить, как поступить дальше. Разумно?

На мгновение воцарилась тишина. Потом я понял, что Турвишар ждет, пока мы ему разрешим[19].

– Ага. Отличная идея. Открывай.

– Пожалуйста, – добавила Джанель. Она с явным раздражением оглядела свой красный шелковый наряд. – Почему они не могли подождать, пока мы оденемся как следует, прежде чем накачать нас наркотиками и бросить здесь?

Ванэ были гостеприимны. И это было самое неприятное. Никто не сказал: «Нет, уходите!» Вместо этого они радушно приняли нас и убедили в том, что мы сможем встретиться с королем, как только он вернется в столицу, а пока нам нужна подходящая одежда для двора. После этого они потратили всю следующую неделю или около того, подбирая нам роскошные наряды – в основном для того, чтобы мы могли носить красивые наряды на всех тех пиршествах, на которые нас приглашали.

Одежда Джанель напоминала традиционную одежду Западного Куура, но лишь тому, кто никогда не видел традиционной одежды Западного Куура. Поэтому, хотя она и была в райсиги, ее платье плотно обхватывало грудь, а ниже ниспадало прозрачными шелковыми лоскутами, постепенно переходящими от оранжевого до темно-бордового. Штаны кеф на бедрах были разрезаны и соединены между собой цепочкой из переплетенных золотых саламандр. Наряд даже отдаленно не напоминал уличную одежду, но, по крайней мере, на ней были сапоги.

Это было лучше, чем то, на что могли претендовать мы с Тераэтом. На нас были сандалии в дополнение к шелковым халатам ванэ, настолько тонким, что я был рад, что мода требует носить их в несколько слоев[20]. Единственная причина, по которой Тераэт носил что-то, что можно было назвать чем-то большим, чем «официальные украшения», заключалась в том, что он хотел быть уверенным, что сможет спрятать все свои ножи.

Тераэт вздохнул.

– По крайней мере, шелк стоит целое состояние.

– Я бы предпочла остаться голой и с мечом, – сказала Джанель.

Турвишар вскинул руки и начал произносить сложное заклинание, которое должно было вытащить нас из этой смертельной ловушки. Я не удивлен, что наши вероятные убийцы – кем бы они ни были – полагали, что мы не сможем сбежать из Пустоши. Во всем мире было не более сотни людей достаточно могущественных, чтобы самостоятельно открыть врата, – и большинство из них были богами-королями. А тех смертных, что на это способны, можно сосчитать по пальцам рук[21].

К счастью для нас, Турвишар был одним из таких людей. Без еды, воды и оружия, а также без возможности выбраться мы бы погибли.

Однако ничего не произошло.

– Гм, Турвишар? – Я прочистил горло, чтобы привлечь его внимание. Он перестал шевелить пальцами.

– Это… не сработало. Позволь, я попробую снова…

– Турвишар, посмотри наверх, – тихо и настойчиво потребовала Джанель. Я тоже поднял глаза. Облака над нашими головами стали из болезненно желто-коричневых серебристо-серыми, переливающимися всеми цветами радуги: красным, зеленым, фиалковым[22]. Казалось, облака кипели.

– Что за… – начала было Джанель.

– Мне знакомо такое небо… – Глаза Тераэта расширились. – Все под повозку! Все под повозку, живо!

Джанель вцепилась в ближайшего к ней человека – Турвишара – и толкнула его на землю. В тот же момент Тераэт дернул меня вниз. Стимул мне был не нужен, но, заползая в укрытие, я готов был принять любую помощь.

Неподалеку что-то рухнуло на землю. За этим звуком последовал еще один, а затем все отозвалось эхом, словно начался сильный дождь.

– Что?.. – Я повернул голову, чтобы посмотреть.

В землю вонзился острый меч. Рядом, завибрировав, воткнулся кинжал. Следом – еще один. Не все оружие летело клинком вперед, но любой, кто остался бы снаружи без прикрытия, был бы ранен острым лезвием или получил сильный удар рукоятями. В завершение всего раздались звериные крики, тут же милосердно оборвавшиеся[23]. Мечи все падали и падали с небес, звеня, когда соприкасались с ранее упавшим.