Она замолчала, когда до ее ушей донеслись звуки борьбы, а также крики:

— Я не с ним, вы, крегоны! Я тот, кто поймал его… я привел его к вам! Принц Рока только что сказал тебе отпустить меня… так отпустите меня!

— Не имеет значения, что ты не предатель гарсет; ты все еще разыскиваемый преступник, — последовал ворчливый ответ, в то время как звуки борьбы продолжались. — Мы запрем тебя в Таэварге и разберемся с тобой, как только ситуация с принцем будет под контролем.

Когда Алекс завернула за угол и достигла коридора, ведущего в тронный зал, она резко остановилась при виде Заина, сражающегося не с одним, не с двумя, а с шестью Зелторами, пытаясь освободиться от их захвата.

— Эйлия! Что…

Алекс резко обернулась на голос Кии, женщина-меярин погналась за ней. Но у нее не было времени разбираться с Кией прямо сейчас, и у нее не было времени разбираться с Заином… и это потому, что она услышала его выкрикнутые слова:

— Я тот, кто поймал его — я привел его к вам!

Эйвен уже был с королем. И Рока тоже, судя по другому восклицанию Заина. Если Алекс не поторопится…

— Помоги ему! — закричала она Кие, указывая на Заина. — Мне нужно пройти мимо них!

Она не была уверена, было ли это из-за пронзительного звука ее панического голоса или испуганного взгляда, который, как она была уверена, у нее был, но по какой-то причине Кия решила довериться Алекс, бросившись по коридору, чтобы защитить Заина от Зелторы и расчистить путь для Алекс.

Зная, что два ее друга могут постоять за себя, Алекс продвигалась вперед, пока не достигла двойных дверей в тронный зал, ворвалась в них и резко остановилась.

У нее перехватило дыхание, когда она увидела открывшееся перед ней зрелище: Астоф лежал лицом вниз на земле, серебристая жидкость вытекала из его спины и пачкала его официальную одежду; Рока боролся с Эйвеном, пытаясь удержать брата, но слабел с каждой секундой из-за крови, хлещущей из его бедренной артерии.

При появлении Алекс Эйвен вскочил с того места, где он склонился над Рока, с меча, который он держал, капало серебро на пол.

То немногое, что осталось в ее легких, улетучилось при виде убийственного выражения его лица.

— Ты! — проревел он. — Ты сделала это!

— Эйвен, — прохрипела Алекс, подняв руки в мольбе. — Пожалуйста.

— Они не захотели меня слушать. — Он яростно ткнул клинком в сторону отца и брата. — Они не стали слушать, когда я рассказал им, что ты сделала, кем ты была. Их больше беспокоило то, что случилось с теми паразитами снаружи. — Он прошипел свои последние слова, выбросив руку, чтобы указать на залитые кровью улицы под ними. — Их даже не волновало, что смертный лгал нам неделями, предавал нас, неделями.

— Я не предавала тебя, — прошептала она.

— Я влюбился в тебя! — закричал он, его глаза отливали расплавленным золотом. — Я на самом деле думал… — Он замолчал со сдавленным звуком, поднеся костяшки пальцев ко рту, как будто ему нужно было сдержать свои слова.

— Когда я пришел сюда, — сказал он, понизив голос, но все еще кипя от ярости, — мой собственный отец не поверил мне о тебе, не заботился о тебе, не после того, что мой гарсет и я сделали с его драгоценными смертными. Но Рока… мой дорогой брат… — Эйвен выплюнул это слово, безжалостно наступив сапогом на рану Роки и вызвав отчаянный крик боли у поверженного принца. — Он уже знал.

Желудок Алекс сжался, когда она рванулась вперед, только чтобы снова замереть под взглядом, которым Эйвен смерил ее. Все, что она могла сделать, это с приглушенным шоком наблюдать, как побледневший Рока попытался подняться, но рухнул на свою кровоточащую ногу с еще одним приглушенным стоном.

— Он знал, какая ты мерзавка, и никогда не говорил мне, — прошипел Эйвен. — Человек, которому я доверял больше всего в этом мире… он просто смотрел, смеясь, как я влюбился в отвратительного смертного.

— Эйвен…

— Закрой свой рот, человек! — взревел Эйвен, делая угрожающий шаг вперед, но снова остановился. Он громко вдохнул и повел шеей, словно пытаясь успокоиться. — Единственный способ гарантировать, что наш славный город останется свободным от вашей заразы, — это если я сяду на трон. — Он снова указал на Астофа и Року. — Они должны умереть. Ради Мейи я сделал то, что было необходимо. И, испытав на собственном опыте обман, на который способны вы, отвратительные смертные, я бы сделал это снова в мгновение ока, если бы ты уже не разорвала мое сердце в клочья своим предательством.

У Алекс перехватило горло от рыдания. Эйвен, стоявший перед ней, был не тем, кого она знала в прошлом, но и не тем, кого она знала в будущем. Эйвен ее времени потратил годы, направляя свою ярость, оттачивая сосредоточенность на продуманной стратегии. Но этот Эйвен плевался огнем, ослепленный животной жаждой крови. Если бы он остановился только на мгновение, то понял бы, что все, что он сказал, не имело смысла. Бессмысленное убийство смертных. Убийство собственной семьи. Это не были действия кого-то, кого предали или отвергли. Это были действия того, кто перешагнул грань здравомыслия, того, кто зашел слишком далеко, чтобы вернуться к здравому смыслу.

Только поэтому она поняла, что имеет дело с совсем другой опасностью — совсем не похожей на ту угрозу, которую знала в будущем, — Алекс была готова отреагировать, столкнувшись с тем, что он сделал дальше.

— Король будет мертв через несколько мгновений, — прошептал он с лихорадочным выражением на лице, его взгляд был рассеянным. — Как и мой брат.

И, взмахнув рукой вверх, его меч обрушился на едва приходящего в сознание Рока, целясь прямо в сердце.

Лезвие не достигло своей цели, и это произошло потому, что Алекс прыгнула вперед, вызвав Аэнару вспышкой огня, чтобы встретить его удар в воздухе.

Эйвен оскалился, от силы его ярости дрожь пробежала по ее пылающим рукам.

— Ни один смертный не откажет мне в том, что принадлежит мне по праву, — яростно заявил он. — Меньше всего ты.

И вот тогда он полностью повернулся к ней, нанося удар своим мечом.

Действуя инстинктивно и доверяя тому, чему научилась у Нийкса, Алекс встречала удар Эйвена за ударом, снова и снова, не позволяя себе думать дальше следующего парирования, следующего отклонения, следующего выпада. Он был компетентен, очень компетентен, но его навыки еще не были отточены тысячелетиями, как у Эйвена будущего. И это давало Алекс преимущество перед ним… или, по крайней мере, ставило ее в какое-то равное положение. С каждой атакой, от которой ей удавалось защититься, и с каждым ее собственным ударом его глаза расширялись все больше и больше при осознании того, что она сражалась с ним не как смертная, а как меярин.

И когда шок пересилил его настолько, что одним сильным боковым ударом она смогла выбить меч из его рук, который с грохотом разлетелся по комнате, он стоял, разинув рот, только для того, чтобы прорычать:

— КТО ТЫ?

Именно тогда Алекс сделала кое-что глупое. Что-то чертовски глупое. И это произошло потому, что двери в тронный зал распахнулись, открывая взору помятых в драке Заина и Кию, которая со страхом, исказившим черты её лица, бросилась к Рока, как раз в тот момент, когда Заин двинулся к королю, крича на стражу, которую они, вероятно, только что отправили восвояси. Но когда эти охранники ворвались в комнату, они были настолько ошеломлены этой сценой, что остановились как вкопанные. Им удалось вступить в бой только тогда, когда в комнату ворвалась другая группа меяринов — горстка повстанцев, которых Алекс узнала по полуночной встрече в «Алом воре», — и именно тогда разразился настоящий ад, когда между гарсетом и Зелторой полетели мечи, а Кия и Заин вскочили, чтобы присоединиться к толпе охранников.

Именно наблюдая за всем этим, Алекс глупо отвела глаза от Эйвена, дав ему возможность сделать свой ход против ее неосторожного «я».

Прежде чем она осознала это, он был на ней, его руки накрыли ее, когда они боролись за Аэнару. Она боролась с ним, наблюдая, как агония заполняет его лицо, когда пламя опаляет его плоть; но больно или нет, он не ослабил хватку.