Она вспоминала Кайдена и его руки, обнимающие и уверенно ведущие ее в вальсе на вечеринке по случаю семнадцатилетия Д.К… Но даже это был не первый раз, когда она танцевала по-настоящему, так как это случилось с Биаром и Джорданом во время предыдущего королевского гала-концерта в канун Нового года в Шато Шонделль — семейном доме Джордана.

Так много всего произошло с тех пор.

Очнувшись, чтобы не потеряться в воспоминаниях, Алекс оглянулась на Кию и добавила:

— Я уверена, что мне не нужно практиковаться… насколько это может быть сложно?

Но полчаса спустя Алекс поняла, насколько невежественные ее слова. Танец меярин был сложным, полным вращений и поворотов, прыжков и кружений. И к тому же он был быстрым. Но это не самое худшее… хуже всего то, что Кия поставила Алекс в пару с Эйвеном в качестве партнера по преподаванию.

Обычно Алекс была бы в восторге от такой договоренности, потому что это означало, что сама Кия тренировалась с Рока, это привело к тому, что они оба были в очень непосредственной близости друг от друга, когда танцевали. Но, учитывая желание Алекс дистанцироваться от Эйвена — и от того, что он мог чувствовать к ней, — ей стало крайне неудобно находиться в его объятиях, несмотря на то, что это было чисто в образовательных целях.

— Все станет намного проще, если ты просто расслабишься, — прошептал Эйвен, одной рукой уютно обнимая за талию, а другой переплел ее пальцы, когда он снова попытался провести ее по ступенькам. — Ты такая же жесткая, как кусок Мирокса.

— Я совершенно расслаблена, — солгала Алекс, глядя на что угодно, только не на него.

Тишина на мгновение, а затем:

— Что с тобой происходит, Эйлия? Я думал, ты… Я думал, мы… — Он замолчал, его голос звучал настолько потерянно, что Алекс почувствовала себя вынужденной посмотреть на него, но увидела в его глазах не только замешательство, но и боль.

Это была боль, которая заставила ее внутренне содрогнуться, потому что этот юный Эйвен был ее другом. Последнее, что она хотела сделать, это причинить ему боль… этого было достаточно для них обоих в будущем. То, что она теперь обращалась с ним как с изгоем, никому не помогало.

— Мне жаль, — тихо ответила она, заставляя свое тело расслабиться. — В последнее время я мало сплю. — Это было правдой, благодаря строгим требованиям к обучению, предъявляемым Нийксом. — Думаю, что я просто немного напряжена и в последнее время чувствую себя не в своей тарелке.

— Ты же знаешь, что можешь рассказать мне все, что угодно, верно? — спросил Эйвен, его голос был одновременно сочувственным и искренним. — Несмотря ни на что, я здесь для тебя, Эйлия… всегда.

Алекс не была уверена, хочет ли она смеяться или плакать, полностью осознавая, что его заявление не будет верным в будущем. И она, конечно, понятия не имела, как справиться со своей нынешней ситуацией… как держать его на расстоянии вытянутой руки, но при этом сохранить их дружбу как можно дольше. Нийкс намекал, что ей следует подумать о том, чтобы воспрепятствовать чувствам Эйвена, но, кроме как быть бессердечной ведьмой, Алекс не знала, как еще дать понять, что она никогда… никогда… не будет испытывать к нему романтических чувств. Она все еще не могла понять, как он мог так относиться к ней, когда все, что она сделала, — это предложила несколько беспристрастных слов поддержки. Неужели он так изголодался по доброте, что ее поддержка так сильно повлияла на его чувства? Проведя время с его любящей семьей и друзьями, Алекс изо всех сил пыталась понять, как это может быть правдой.

— Могу я спросить тебя кое о чем? — спросила Алекс, кружась вместе с ним в степ-хопе, пока он вел её в танце.

Его ответ был мгновенным.

— О чем угодно.

Алекс говорила достаточно тихо, чтобы ни Рока, ни Кия не могли услышать, когда произнесла:

— Ты помнишь ту ночь, когда ты отвез меня в Нарсе де Тригон?

Черты лица Эйвена немного напряглись, и он быстро взглянул туда, где его брат танцевал в дальнем конце комнаты, прежде чем снова повернуться к Алекс и тихо сказать:

— Что насчет этого?

Закусив губу, Алекс сказала:

— Когда Скрэгон подошел к нам, — тело Эйвена напряглось под ее рукой, — он предположил, что если ты…

— Я помню, что он сказал, — вмешался Эйвен, бросив еще один настороженный взгляд на своего брата, но Рока был слишком занят, смеясь над чем-то, что сказала Кия, чтобы обращать на них какое-либо внимание.

— Это то, чего ты хочешь? — спросила Алекс, прежде чем успела струсить. — Занять трон? Твоя семья мертва или отвергнута?

Она, конечно, знала, что однажды он попытается сделать именно это. Но этот вопрос мучил ее почти две недели, с той незабываемой встречи с гарсетом. Неужели Эйвен тоже размышлял об этом все это время? Насколько он был близок к тому, чтобы стать злодеем будущего?

— Конечно, я этого не хочу, — последовал его быстрый ответ, его хватка вокруг нее усилилась. — Звезды, Эйлия. За кого ты меня принимаешь?

Оглянувшись через его плечо, Алекс заставила себя закончить то, что начала, ей нужно было точно знать, где он находится в данный момент времени.

— У вас с отцом разногласия по поводу его поддержки смертных. Скрэгон может быть отвратительным хулиганом, но он прав в одном… если бы ты был на троне, ты мог бы править Мейей, как тебе заблагорассудится.

Долгое время все, что Алекс могла слышать, это тревожный стук ее собственного сердца, усиливающийся с нарастающим крещендо музыки.

Когда Эйвен заговорил, это было так тихо, что даже с ее меяринским слухом Алекс едва могла его расслышать.

— Не буду лгать тебе… я обдумал его слова больше, чем хотел бы признать, — сказал он, и его постоянное руководство танцевальными па было единственным, что удерживало ее от того, чтобы замереть от страха. — Как ты сказала, Скрэгон прав… если бы моя семья была вне игры, это, безусловно, упростило бы дело.

Алекс чуть не упала на колени, когда измученные золотистые глаза Эйвен встретились с ее глазами.

— Но я никогда не смог бы спровоцировать ничего подобного, Эйлия, — горячо прошептал он. — Возможно, я не всегда ладил со своим отцом, но он все еще мой отец. Конечно, у нас есть свои разногласия, и их слишком много, чтобы мы когда-либо были так близки, как он с моим братом, но как я смогу жить с собой, если решу… избавиться от него? — Эйвен покачал головой, ужаснувшись самой этой мысли. — И от Рока… он один единственный из людей в этом мире, кому я доверяю свою жизнь. Он никогда не предаст меня, а я его. Он больше, чем мой брат — он мой самый близкий доверенный человек. Мы рассказываем друг другу все. Я не могу причинить ему вреда раньше, чем тебе.

Алекс не могла не вздрогнуть от удивления при упоминании о ней, но непреднамеренный рефлекс произошел как раз в тот момент, когда он закружил ее в вихре, эффективно скрывая ее реакцию коленного рефлекса от его внимательных глаз.

Многое из того, что он сказал, огорчило ее, главным образом потому, что она знала, что Рока не рассказывал Эйвену всего… он скрывал правду об Алекс. И если Эйвен когда-нибудь узнает…

Алекс не могла переварить эту мысль. Ее единственным утешением было знание того, что, когда придет время ему, наконец, сорваться и так резко измениться из того, кем он был сейчас, в человека, готового совершить убийство, ее не будет рядом, чтобы засвидетельствовать, как и почему это произошло. Все, что она могла сделать, это гадать о причине этого.

Возможно, Астоф зайдет слишком далеко в одном из их споров, или, возможно, его отношения с Рока ухудшатся в ближайшие годы настолько, что, когда Эйвен, в конце концов, решит убить людей, он будет готов бросить свою семью.

Как бы то ни было, для прошлого оставалась всего пара дней, и Алекс решила выбросить из головы все возможные сценарии. Она не могла остановить то, что должно было произойти, все, что она могла сделать, это прожить отпущенные ей часы. Прямо сейчас это означало сосредоточиться на танцевальных па, которые она разучивала.