— Согласен! Но я в ванную после Риана, — достал вампир полотенце, готовясь подойти и встать там у входа.

— Стоять! Я всем расскажу об историчке! — пригрозила ему Рина, заставив того побледнеть.

— Что за случай с историчкой? — спросил Кир, хмуря брови.

— Так он не знает? — Рина сразу повеселела, о чëм говорила появившаяся на еë лице ухмылка. — Ему нужно было исправить оценку, и зайдя в учительскую, он застал еë на корпоративе в облегающем коротком платье, танцующей на столе.

— Рина! Это было ужасно, — застонал он, под смешки Кира, которые он отчаянно пытался скрыть за кашлем.

— А я почему об этом не знал?

— Даже я не должна была узнать, он просто мне в коридоре встретился и на адреналине всë рассказал, — всë ещё ухмылялась Рина. — Тебе это заснять надо было, придурок, — ладошкой хлопнула она его по затылку.

Из душа вышел Адриан с полотенцем на плече и мокрыми, тëмными волосами в домашней пижаме с шестью пони, подаренной подругой:

— Рина! Хватит избивать Фила! У него и так в голове пусто, а может ты вообще по его последней извилине попадëшь, и она выпрямиться! — ругал он еë, садясь на свою кровать, находящуюся ближе к балкону. На нëм сияли жëлтые гирлянды, являясь единственным источником света при отключенной лампе.

— Ты говори! — сказала Рина.

— Нет, это ты предложила! — отказался брат от этого заманчивого предложения.

Та выдохнула, подождав пару секунд, но всë же резко выдала два слова:

— Магия существует, — заслужив приподнятую бровь друга, и недоверчивое выражение лица. — Мы с Киром вроде как ведьма и колдун, а Фил — вампир, — продолжила Рина, после чего, замолчала.

Заставив полотенце, лежащее на Риане, подняться в воздух, она посмотрела ему в глаза. Тот отскочил от него, проводя руками по воздуху под полотенцем, и медленно переводя взгляд с него на Рину, потом на Кира и на Фила.

— Тебя же никогда не смущали его глаза, — с на миг замершим сердцем, настороженность и неким страхом, сказала девушка про трëтьего.

Единственный человек посмотрел в красные глаза друга, долго задерживая взгляд и замечая будто сочащуюся по ним кровь, но видел он в них не смерть, а предательство. В его собственных глазах стали сочиться слëзы, от чего он посмотрел на потолок, не дав им стечь на лицо по щекам.

— Как давно? — было первой и единственной его фразой, видя как Рина и дальше использует магию, только теперь разжигая огонь на красных свечах с запахом вишни, стоящих на тумбочках, не одним только взглядом, а мыслью. — Хотя нет, не говори, впервые он начал носить свои "линзы" два года назад, — посмотрел он в глаза Фила. — А вы? — спросил у близнецов, закрыв глаза- С этим же должны рождаться. Но когда вы узнали?

— Пять лет назад, — ответили они, посмотрев на друга слишком серьëзым взглядом, нехарактерным для них обоих.

— Почему вы ничего не сказали мне? — слова давались ему очень сложно. — Неужели… — тот помедлил, опустив голову и взгляд вниз на его чëрные носки, — Неужели вы действительно думали, что я стану болтать? — в разочаровании полнял тот глаза на Рину.

— Мы сами ничего не знали, — ответил Фил. — И не знаем сейчас. Ни о ведьмах, ни о вампирах. Единственное, что мы заметили в магии то, что она есть везде и у всех, но пользоваться ей способны лишь некоторые. У сверхъестественных существ с магией особое, так скажем, взаимодействие, мы можем видеть еë переплетения, которые находятся то ли на поверхности кожи, то ли внутри. И даже у тебя она есть, но у людей магию рассмотреть крайне сложно, а вот если присматриваться к сверхъестественным существам, она может быть видна за километр. Хотя мы думаем, что все зависит лишь от еë силы, — начал рассказывать он всë, что им известно.

— Помнишь Циллу, Кассию и директрису Шонтéра? Они такие же как мы.

Он встал с кровати, и пошëл к выходу из комнаты, надевая чëрные ботинки.

— Ты же мокрый заболеешь! — Рина окружила его тëплым воздухом, от чего весь конденсат испарился, дав Риану выйти.

Никто не стал спрашивать у гитаристки почему она отпустила его. Они доверяли ей без исключений.

Адриан Зеленов рос в неполной семье с матерью Елизаветой и старшей сестрой по имени Роза. Отношения с ними являлись удовлетворительными. Всегда. Он часто смотрел за счастливым времяпровождением соседей из окна, думая, что такого у него никогда не будет. Раньше у него не было друзей, проводя все свободное время дома, получая упрëки и обвинения матери в его ничтожности, раз он никому не нужен. Всë изменилось, встретившись с его будущими друзьями, семья не относилась к нему так же как они, доверяя, подшучивая и делая комплименты. Рина с Киром и Филом приводили того в „Шоколадницу", когда проблемы оказывались сильнее, разумеется десять раз переругавшись из-за выбора сладкого, до того, как узнали о любви Риана к шоколаду. Его семья даже не скажешь, что была среднего достатка, она была бедной, из-за чего мальчика дразнили в садике и начальной школе. А в средней, он перешëл в другую школу и другой класс, и там начал тщательно скрывать это. Подбирал наиболее приличную одежду в секонд-хендах, а купи он что-то более дорогое, но потрëпанное, слышал:

— Сколько стоила эта футболка для бедных, Зеленов? — от одноклассника, задиравшего каждого встречного.

— Да ты представить не сможешь. Всего за 150 рублей в секонде урвал, — с тонной иронии отвечал он, слыша вопрос из толпы:

— Скажешь, что за секонд?

Познакомившись с его тремя нынешними участниками группы, Адриан Зеленов уже учился в средней школе. Эта проблема выскочила в первый раз, когда нужно было сдавать деньги на шторы. Они учились в разных параллелях, за исключением близнецов, и, узнав, всячески пытались прикрыть Адриана таким способом, что большинство посчитало его побогатей их. Но это были лишь слова.

Группа захотела заработать, быстро устроившись в „Шоколадницу", охватившую момент пика популярности, но работников не хватало, и нужны были именно те, что жили рядом с возможностью заменить в сложной ситуации. Их уволили через три года, когда ажиотаж у заведения пропал, а также пропал бюджет на оплачивание их зарплаты.

Риан не стал уходить далеко от комнаты, зная, что за ним не пойдут, поэтому сел на диван из красного дерева с таким же цветом обивки, думая, что будь на его месте Роза, она никогда бы не простила их, но он и не был Розой. Та всегда жестоко обходилась с людьми любого возраста и положения, особенно когда ей требовалось заткнуться.

Из комнаты № 36 вышла Кассия с книгой в голубой обложке, держа еë подмышкой, и направляясь туда же, где сидел Риан, сначала не заметив его, но поймав настороженный взгляд парня, направилась обратно, под остановившийся её голос Адриана:

— Садись, здесь же есть место, я не стану мешать.

Кассия засомневалась, но выпрямившись, уверенно пошла на следующей диван, после места Риана. Она старалась не смотреть на него и не присматриваться к еле-еле видным желтоватым переплетениям магии, указывающих на то, что управлять ею тот не способен.

Девушка не могла читать в присутствии кого-либо в том же помещении, и выходила из комнаты, пустые коридоры всегда помогали ей в этом. Она оставалась из-за вежливости, в которой Риан себе не отказывал и сейчас, будучи разозлëнным и обиженным.

«В коридоре всë равно на одного человека меньше, чем в нашей комнате»-пожала та плечами.

— Почему ты не со своей группой? — вырвалось у девушки, смотря на его карие глаза.

«Горячий шоколад? Кофе? Миндаль? Карамель?» — думала она, ожидая ответа пианиста, разглядывая мелкие, более яркие крапинки, чем весь глаз. «Нет, оттенок скорее медовый». Кассия тихо прошептала:

— Stun, — образуя невидимый купол магии для человека по части коридора, в которой сидели они.

— Ты ведь тоже ведьма? — уточнил он, расслабляя широкие брови, полные губы и перестав морщить аккуратный нос.

— Они только сейчас рассказали тебе о магии? — удивилась она, исходя из вопроса парня.