Я улавливаю беспокойство в ее голосе.

– Это ведь мне нужно переживать из-за предстоящей встречи с Зеном, а нервничаешь почему-то ты. – Присасываюсь губами к трубочке и отпиваю яблочный сок.

– Альберту только не говори, что Леон здесь. После того как Дамианисы уложили тебя в больницу, он ужасно бесился. Как бы не повторилось…

Я киваю.

Помню, как Альберт купил билеты и порывался лететь в Израиль, чтобы разбить лицо сначала Леону, а потом его старшему брату. Ника тогда пригрозила мужу, что всерьез задумается о раздельном проживании, если он так поступит, я же висела на шее у брата и умоляла его не совершать опрометчивых шагов. Дамианисы в разы влиятельнее, следовательно, проблем у Альберта появилось бы много, особенно накануне переезда в другую страну. Это последнее, чего бы я хотела для близкого человека.

Брат в итоге никуда не полетел, но два дня глушил виски в кабинете. А после вышел и сказал, чтобы фамилия Дамианис в нашей семье отныне не звучала, иначе он за себя не в ответе. Наверное, отец поступил бы так же и никому не дал меня в обиду.

В последнее время я часто думаю о родителях, особенно глядя на то, как Лили возится с Эмилем. Очень не хватает мамы и папы.

Ника снова просит бармена повторить, но я вмешиваюсь и строго на нее смотрю.

– У нас завтра экскурсия, рано вставать. Кроме того, это третий бокал. Тебе хватит.

– Если дождь не прекратится, экскурсию отменят…

– Все равно хватит, – настаиваю я.

– А пойдем к морю? – предлагает Ника.

Предложение заманчивое. К тому же я весь день просидела за ноутбуком, неплохо бы размять мышцы.

Мы берем дождевики и выходим из отеля.

Несмотря на пасмурную погоду, на улице очень тепло. На берегу не могу удержаться, чтобы не зайти в воду. Сразу детство вспоминается и наш домик у моря. Родители купили его, когда их дела пошли в гору. Сделали что-то вроде дачи. Я приезжала туда на каникулах и под шум волн читала школьную литературу в укромном уголке на заднем дворе. Чудесное было время!

Внимание привлекает появившийся на пляже человек. Наверное, такой же романтик, как и мы с Никой.

Будь небо ясное, а освещение у отельных домиков, расположенных на побережье, ярче, получилось бы рассмотреть его лицо. Хотя это и ни к чему. Я слышу его голос. Остановившись неподалеку, Леон обсуждает с кем-то предстоящую поездку в Россию.

Если днем я думала, что территория отеля большая и встреча с Дамианисами маловероятна, то сейчас беру свои слова назад.

– Идем отсюда, – шепчу Нике, вставая с песка и утягивая ее за собой.

Вдруг становится очевидным, что я не готова к встрече ни с одним из греков.

Леон слишком увлечен беседой и не замечает, как мы покидаем пляж.

В номер я возвращаюсь на дрожащих ногах и прямиком иду в ванную. Долго стою в душе, пытаясь расслабиться под теплыми струями воды, но ничего не получается. Со сном тоже плохо. Без конца просыпаюсь, потому что мне снится встреча с Зеном.

Весь следующий день проходит в делах и заботах. Мы с Никой успеваем съездить на экскурсию, пока Альберт с сыновьями проводит время на пляже, потом я отправляюсь на прогулку с Эмилем. Лишь ближе к вечеру удается перевести дух.

Оставив детей с Лили, мы идем в ресторан, который расположен на берегу моря. Сделав заказ, начинаем бурно обсуждать завтрашнюю экскурсию. Альберт решил включиться в развлекательную программу и поехать с нами, хотя не любит бродить по жаре.

– Когда Оскар прилетает? – интересуется он, после того как мы определяемся с маршрутом экскурсии.

– Обещал на днях, – отвечаю, глядя, как солнце садится за горизонт.

– Замечательно. Хочу с ним познакомиться.

Я нервно закатываю глаза, что не ускользает от внимания брата.

– Я о тебе беспокоюсь.

– Напрасно. Я не маленькая девочка, чтобы отчитываться перед тобой, с кем я общаюсь и провожу время.

– А я все равно хочу познакомиться. – Альберт отпивает виски из бокала. – После той истории с греком, с каждым из твоих ухажеров у меня будет личная беседа.

Собираюсь вступить в словесную перепалку, но пинок Ники под столом отрезвляет. Прослеживаю за ее взглядом и чувствую, как болезненно сжимается сердце.

В ресторане появляются Дамианисы. На Леона я не обращаю внимание, а вот от Зена не могу отвести глаз. Он ничуть не изменился с последней нашей встречи. Выглядит так же впечатляюще, как и несколько месяцев назад. Приталенная белая рубашка, черные брюки и такого же цвета туфли. Других подробностей его внешнего вида рассмотреть не успеваю, потому что Ника снова меня пинает.

С огромным трудом перестаю глазеть на старшего Дамианиса и возвращаюсь к присутствующим за столом, ловя себя на мысли, что уехать домой – это отличная идея. И уехать желательно прямо сейчас. Потому что брату даже лететь никуда не придется, чтобы осуществить свое давнее желание начистить Зену лицо.

Остаток ужина я сижу, словно парализованная, то и дело бросая взгляды в сторону Дамианисов. Греки что-то обсуждают. Спокойно и без эмоций. В то время как на меня их обрушивается шквал, когда представляю, что вскоре придется стоять напротив Зена.

– Даш, ты чего? – накидывается на меня Ника, перекрывая обзор.

Вздрагиваю, фокусируясь на ее лице. Только сейчас я замечаю, что Альберт ушел. Наверное, сделать важный звонок по работе, о котором говорил десять минут назад.

– Эти мужланы растоптали тебя. Их семья прошлась по тебе словно катком. Ты сына от незнакомца воспитываешь. Без помощи! У тебя ненависть должна быть в глазах, а я ее не вижу.

Связь с Зеном в прошлом, я не допущу ее повторения. От одной мысли возобновить общение с Дамианисом, тем более – совместную работу, берет испуг. Не знаю, как я смогу сохранять официальный тон, когда все, чего хочется, – плюнуть Зену в лицо.

– Вы дальше сами, ладно? Я в номер пойду. Скажи Альберту, что меня няня позвала. – Поднимаюсь из-за стола и, взяв телефон, возвращаюсь в отель.

Слова Ники задели за живое, отрезвили. Она как всегда права. До сегодняшнего дня я почти не вспоминала о Зене, была уверена, что наши с ним пути впредь не пересекутся. Эта встреча настолько выбила из колеи, что не придумываю ничего лучше, кроме как сбежать и побыть с собой наедине. Иначе прямо сейчас подойду к столику Дамианисов и вылью на них их же напитки. Потому что ненавижу!

Редкие, отрывочные воспоминания и отголоски пережитых эмоций настигают даже в номере. Я размышляю о Егоре и нашем разрыве. Тогда казалось, что нужно просто пережить трудный период, и жизнь заиграет новыми красками. Заиграла. Да так ярко, что я едва не ослепла.

Возможно, смятение вызвано необходимостью снова сотрудничать с Дамианисом? Ведь очевидно, что мне будет нелегко контролировать свои эмоции и возникшую неприязнь, а значит, наше общение еще более усложнится. И может разрушить мою жизнь.

Будучи оптимисткой, решаю дождаться приезда Оскара, а пока отдыхать на полную катушку и не думать о том, что за любым углом меня поджидает встреча с Дамианисом. Если это вдруг произойдет, сделаю вид, что не узнала Зена, и пройду мимо.

Весь следующий день я провожу с Никой и Альбертом на экскурсии. Мы посещаем кафедральный собор Святого Николая, который внешне выглядит довольно просто, но его внушительный интерьер производит на меня сильное впечатление. Потом прогуливаемся по бульвару Эспланада, откуда открывается потрясающий вид на побережье. Заглядываем в пару музеев и заканчиваем прогулку ужином в ресторане прямо у подножия крепости Санта-Барбара. В саму крепость решаем подняться в другой день, потому что уже отваливаются ноги. Не припомню, когда столько ходила в последний раз. И судя по изможденным лицам обессиленных брата и Ники, не я одна.

В отель мы возвращаемся поздно вечером. Я на всех парах тороплюсь к Эмилю, чтобы состыковать свою грудь с его маленьким ртом, и испытываю еще большое облегчение, когда он опустошает ее до капли.

Наутро погружаюсь в работу, а потом иду с сыном и Лили на пляж. Мысли о Зене больше не посещают. Ровно до того момента, пока я не замечаю рядом с нами Лею.