Пока Марус не пообещал мне звезду из соседней галактики, я потянулась за поцелуем. Ну их, эти подарки. Главное, чтобы вернулся. Захотел вернуться.

Долго целоваться помешал звук духовки. Марус ринулся укрощать кухонную технику и спасать ужин, а я пошла к дочке. Пришлось изображать гаяха, то есть, слона, чтобы меня пустили в шалаш. Потом мы с ней угощали друг друга фруктами с закрытыми глазами, и нужно было угадать, чем тебя накормили. Мы расчесали всех кукол, сделали друг дружке кривые причёски, разрисовали «стены» шалаша цветами.

– Я тебя люблю, мама, – шепнула Ти-Лания, засыпая.

Неужели мы с ней снова останемся вдвоём?

Дочка так и уснула у меня на коленях, в шалаше, в обнимку со своей старенькой куклой из лоскутков, которую я ей когда-то соорудила на скорую руку. Удачливая получилась кукла, половину космоса с нами преодолела.

Марус тихо отодвинул край простыни и жестами предложил переложить Ти-Ланию на кровать. Я покачала головой. У неё тут получилось вполне удобное и уютное гнёздышко, пусть спит, если ей так комфортно.

Я осторожно вылезла, и только в последний момент заметила, что дочка переплела наши хвосты. Вот выползала бы я из домика шустрее, разбудила бы малышку! Пришлось медленно и осторожно освобождаться.

Марус добродушно улыбался, но не мешал помощью, и я была за это благодарна. Зато стоило оказаться на свободе, как муж подхватил меня на руки.

Я от неожиданности пискнула и вцепилась ему в плечи.

Марус бережно опустил меня на диван в гостиной, набрал команду на вирт-панели, чтобы мы знали, если Ти-Лания решит прогуляться, и придвинул ближе летающий столик.

– Мне кажется, у вас с Ти-Ланией был длинный день. Нашу дочку ты уложила, можно теперь я немножко за тобой поухаживаю? – спросил Марус.

И как только у него получается говорить таким тоном, от которого по спине мурашки бегут?

И он действительно за мной ухаживал. Кормил с рук вкуснейшим мясом, и мне оставалось только смущаться и аккуратно брать угощение. Потом я осмелела, сама взяла кусочек, поднесла к его губам. Космос безграничный, да ради такого взгляда можно убить!

Марус осторожно придержал рукой моё запястье, и вовремя – я чуть не отдёрнула руку, когда он губами прихватил кончик пальца, пощекотал языком, аккуратно провёл зубами. Всего лишь кончик пальца, а у меня мурашки побежали по всему телу.

Когда эта пытка закончилась, я потянулась за поцелуем, а Марус просто отклонился! Он снова взял кусочек мяса, поднёс к моим губам. Ах, так. Я оказалась хорошей ученицей, и с удовольствием смотрела сквозь полуопущеные ресницы, как Марус тяжело сглатывает, как меняется его дыхание, разгорается золото в глазах.

Мясо закончилось, Марус повернул столик, и перед нами оказалась тарелка нарезанных фруктов и несколько соусов к ним. Я наблюдала, как Марус макает тонкий оранжевый ломтик в белую пену, подносит к моим губам.

Ох! Соус неудачно капнул мне возле ключицы. Хорошо, что выше ткани, но… Додумать мысль я не успела. Марус наклонился и просто слизнул каплю. С шальным взглядом улыбнулся, провёл фруктом мне по губам, а потом облизал и их.

Я зачерпнула пальцем первый попавшийся крем. Марус понятливо стянул рубашку через голову. Я бы с удовольствием полюбовалась его телом, посмотрела, как играют мышцы при движении. А пока я просто провела пальцем сверху вниз, а потом попыталась повторить этот путь губами, слизывая крем.

Марус застонал. Я почти добралась до брюк, но он мягко отстранил меня.

– Теперь моя очередь, – почти мурлыкнул он и принялся раздевать меня.

Марус легонько мазнул кремом мне по шее, по груди, а дальше никакие соусы уже не понадобились. У меня не хватало дыхания на поцелуи, руки и губы Маруса были буквально везде. В один момент Марус зачерпнул немного соуса пальцем и провёл мне между ног. Прохлада крема сменилась теплом его губ, я застонала.

Казалось, я вот-вот достигну пика, но Марус каждый раз менял ласку, и удовольствие откладывалось. Когда уже не осталось сил это терпеть, Марус отстранился, и плавным движением вошёл на всю длину. Замер, наблюдая за моим лицом, а я зашипела и сама начала движения. Не сдерживаясь, я задала темп, подаваясь навстречу, царапая плечи, подставляя шею для поцелуев.

Волна удовольствия прошлась дрожью по телу. Когда дыхание чуть успокоилось, совершенно опустошённая, я устроилась у Маруса на плече, пообещав себе, что чуть-чуть так полежу, и потом сразу пойду в душ.

Марус провёл мальцами по моей обнаженной спине, поцеловал в макушку и включил фильм. Я фыркнула. Ну кто после секса смотрит про космических пиратов и освоение новых планет?

В день вылета мы с Ти-Ланией поехали провожать Маруса в космопорт. Марус смеялся, что если мы будем каждый раз так провожать его на работу, то все остальные пилоты помрут от зависти, и корабль никуда не полетит. Он светился от счастья, не спускал Ти-Ланию с рук, то и дело касался меня – то за руку возьмёт, то за ушком погладить.

Ну как тут сказать, чтобы не улетал? Я улыбалась, смеялась его шуткам и старательно делала вид, что всё в порядке. А внутри скреблись те самые кошки. Ну как так, почему мы с малышкой снова одни? Я росла в клане, с братьями и сёстрами, на корабле я была частью команды. А кто я здесь, как смогу защитить и воспитать дочку?

До старта мы с Ти-Ланией считали минуты. Дочка разглядывала ионный фонтан, который я в первый раз приняла за простую скульптуру. Женщина на пьедестале и мужчины у её ног. Я присела на бортик, посмеялась, когда Ти-Лания решила выловить монетки из фонтана, а они оказались иллюзией.

Объявили старт, здание космопорта вздрогнуло. Вот и всё. Счастливого пути, Марус, мы будем очень ждать твоего возвращения.

Я встала, отряхнула юбку, оглянулась – и не обнаружила Ти-Ланию там, где она только что стояла. Две секунды! Ну что за ребёнок! Просила же, не отходить от меня дальше хвоста!

Вирт-панель, на которой я пыталась отследить браслет дочки, мигал предупреждением и просил пароль. Какой пароль?! Марус ни о чём таком не говорил!

Три минуты. Пять. Десять. Я звала, бегала по космопорту, пока, наконец, не догадалась обратиться к сотруднику. Мне показали запись камер.

Вот из зоны прилёта вышла женщина в окружении четырёх мужчин, у одного из них на поводке была мелкая лохматая собачка. Вот Ти-Лания увидела животное, вот оглянулась на меня. Я, как последний кусок космического шлака, застыла, прожигая взглядом табло вылетов.

Ти-Лания потянулась следом за компанией с собачкой, юркнула за ними за дверь. Камеры снаружи здания показали, как дочка провожает взглядом такси, на котором улетела женщина с мужьями и собакой.

А потом она просто залезла в следующую приземлившуюся машину, двери закрылись, и такси с единственным маленьким ребёнком внутри просто улетело!

Я зашипела. Сотрудник космопорта развёл руками. Такси автоматические, пока внутри пассажир, автомобиль слушается только его. Есть несколько центров управления, но и там всем управляют программы. Узнать, какая конечная точка маршрута такси, практически невозможно.

В общем, за пределами здания мужчина ничем не мог мне помочь. Разве что вызвать службу безопасности. Видела я этих мужланов в военной форме. Сложно представить, что внутренняя гвардия станет искать потерявшуюся девочку. На моей планете не стали бы. И кто сказал, что моя мать или отец уже не связались с ними?

На занятиях старенький профессор говорил, что за плохое отношение к детям могут лишить венерианского гражданства. Мать, которая слишком переживала из-за отъезда мужа, и воспользовавшаяся моментом для побега малышка – это достаточно, чтобы признать меня плохой матерью и выдворить вон? Ох, пусть хоть без костюма в открытый космос запускают, лишь бы с Ти-Ланией всё было в порядке!

Взгляд упал на ионный фонтан. Вот эта женщина наверняка никогда не осталась бы одна. Марус улетел, и с орбиты ничем не поможет. Точно, Гилар!