Я изумленно воззрился на довольную физиономию орка и с придыханием выпалил: “Беру все, сколько есть.”. Бугай рассмеялся, сжав кулак, и, отводя руку, раскатисто спросил: “И что же? Даже цену не хочешь узнать?”. Это вызвало у меня подозрительный взгляд на Трах-Баха и я боязливо уточнил: “И сколько?”. А это, в свою очередь, вызвало в орке ещё больший взрыв смеха и он аж согнулся, хватаясь за живот. Я перевёл взгляд на орчанку, что подозрительно со страхом косилась на Рэнга, но ради поддержки партнёра стала тоже неуверенно подсмеиваться тому в тон. Благо истерика орка длилась не долго и, когда тот распрямился, сурово произнёс: “1000.”. Я внутренне стёр пот со лба, тоже мне устроил актёрскую игру из-за тысячи. Да они ему, наверное и вовсе, достались бесплатно. Небось караван покрошил и опля, за тысячу отдам, то что стоило бесплатно. Но я включился в игру и не уверено переспросил: “И сколько у тебя таких есть? Десять будет? За 5 тысяч возьму.”. Орк задумался, посмотрев на небо, затем на орчиху, и в конце перевёл взгляд на эльфа, который что-то махал руками у меня за спиной. Ушастый хмырь явно показывал тому, чтобы он поднимал цену, но я увидел непонимание в глазах орка. Он посмотрел на эльфа, как на больно идиота, и зловеще улыбнувшись мне, протянул руку: “Идёт… Но золото вперёд.”. Отсыпав ему пять кусков, он снова ушёл на свой склад, я же тем временем зловеще развернулся к эльфу. Но видно, как только я начал поворачиваться, тот стрелой сдрыснул к себе, так что я увидел только оседающую пыль на дороге. Этот момент вызвал хохот у орчанки и я посмотрел на неё: “Как дела, Ругха?”.

Орчанка осклабилась, но добродушно ответила: “Да ничего. Весело тут у вас. Особенно, ты тут самый весёлый. Как там Илга поживает?”. Я взглянул на таверну и протянул: “Да тоже ничего. Устроилась мне на работу помощницей. Теперь ей будет не скучно. Ты, кстати, ничего необычного за ней не замечала? Ворон не видела на ней?”. Я посмотрел в глаза орчанки, желая отследить её реакцию, но та спокойно махнула мне рукой, рассмеявшись: “Тоже мне скажешь! Необычного! Это же Илга… Она вся! Странная…”. Орчиха даже, присев и расставив руки в стороны, подёргала плечами. А затем она призадумалась, обхватив кулаком подбородок: “А про ворон? Что ты имеешь в виду? Нет, не видела…”. Но тут вышел орк и передал мне десять колец, спася меня от объяснений, и я поинтересовался у Рэнгха: “У тебя сколько всего есть таких колец?”. Рэнгх посмотрел на меня, как на ума лишённого, и заявил: “Ты сначала с этими разберись, а закончатся, заходи, я посмотрю…”. И снова рассмеялся, словно он заправски пошутил, но в этот раз Ругха подхватила смех сразу. Спелись, блин.

Я отвернулся от них и, под рокочущий хохот, спустился с лестницы на дорогу и увидел, как Жменя выходит из своей кузни. Старый пройдоха воровато оглядывался, что-то пряча у себя за пазухой, и пока стоял в дверях, размышляя, стоит ли ему выйти наружу или всё же вернуться обратно в дом. Я подбежал к нему, но гном, толи не различив меня, толи различив, но лишь юркую и быструю тень, что подскочила к нему, со страхом захлопнул передо мной дверь. Пришлось стоять подле закрытой двери и звать его мину пять, прежде чем он наконец выберется из-за своего прилавка и взглянет на меня через замочную скважину. “Гвоздей тебе в залупу, чтоб ты сел на кирку! Хрен-Блин!”, – раздался его ворчливый голос за дверью, но великий конспиратор так её и не отварил для меня, а лишь, уткнувшись ртом в замочную скважину, спросил: “Чего хотел? Я тут… как бы занят…”. Не было времени удивляться его поведению и я сразу перешёл к главному: “Да я насчёт своего специального заказа…”. “Эм…”, – гном замялся и по его тону было отчётливо понятно, что он будто впал в затруднительно положение. Он, тяжело дыша, похрипел, помычал и наконец-то разродился заискивающим тоном: “Баронет… тут такое дело… видишь ли… я тут… мне, в общем… Нет, само собой… я сделал всё… Но-о… Оно… как бы… тут мне… с…с-с… сса-а…мо-о… о-о… му-у… оно… н… н… на… до-о-у… вот!”.

Я впал в ступор. Минуту в моей голове была абсолютная пустота и я разглядывал узоры деревянных дубовых досок двери. Потому что я никак не мог осилить понимание того, зачем гному понадобился женский интимный пирсинг. В принципе, я это первым и озвучил: “Это… А зачем тебе серёжки на женскую…? У тебя же… Ох ты ж, в рот тебе сраку гоблина! У тебя что? Пизда там?”. Слетевшая с петель и всех десяти замков дверь чуть не пришибла меня, так как разъярённый гном открыл её с ноги. Дверь пронеслась перед моим кончиком носа и на последней оставшейся петле отклонилась в сторону, рухнув сбоку от меня, а взбешённый гном выпрыгнул передо мной, заорав на всю улицу: “Балку в твою штольню! Да что б я такой срам ещё от кого услышал! Это ж надо! Чтобы обо мне такое могли подумать!”. Бешенный взгляд гнома заметался по сторонам и, явно увидев невдалеке орка с орчихой, сразу же потупился. Жменя снова замялся и, быстро вынув руку из-за пазухи и подхватив мою ладонь второй, мигом что-то вложил мне в пальцы, а затем, непринуждённо насвистывая, принялся поднимать дверь. Вот зачем ему были нужны все эти колечки, цепочечки и штангочки? Я взглянул на украшения в своей ладони и подивился тому, что увидел.

Невероятно изысканная работа мастеров, причём трёх. Само собой, над этими шедеврами, что вышли Феноменальными рангами, поработали кузнец и ювелир, но самое интересное, что и Морбар приложил к ним свою руку, зачаровав россыпи всевозможных бриллиантов, рубинов и сапфиров. И кроме того, что два десятка фантастических драгоценностей давали сотнями прибавки к статам, самым главным в них было то, что каждая серёжка имела свойство “Влечение Эроса”. Эта штука давала носящему ментальную защиту от чар соблазнения, но в свою очередь повышала влечение к носящему у других. Причём тут уже было не ментальное воздействие, а физическое. Одетый элемент навсегда менял строение тела и эффект этот оставался даже после снятия серёжки. И вот, если одеть все двадцать элементов, то одевший менялся телом на 100%, получая Особенность “Божественная Красота” со всеми вытекающими из этого свойствами. А именно: “Вечная молодость” и “Неутомимое либидо”. А так как это всё сделали гномы, то невероятным образом за каждый одетый элемент бонусом шёл полный иммунитет к магии земли.

“Так зачем они…”, – я было хотел уточнить у гнома, для чего они были нужны ему самому, но передо мной захлопнулась дверь и ещё что-то очень тяжёлое стукнулось об неё с той стороны, явно заклинив её. У меня дёрнулась щека. По-видимому, эта тайна останется для меня не разгаданной навсегда. И я двинулся обратно к Гроду.

Вернувшись в зал таверны, я поймал никуда не спешащих девушек всё на том же месте и зашторил за собой их кабинку. Оглядев перед ними стол, осознал, что Вайсэ поглощает уже второй завтрак, а остальные две мои горе-работницы, опохмеляются. Конечно, увидев меня незваного, они одновременно отодвинули две кружки пива от себя, переставив их к Вайсэ. А та, как ни в чём не бывало, спокойно взяла одну из них и нарочито показушно, прямо с хлюпаньем, отпила из неё, сдвинув маску с лица вниз и показывая мне, что мол это её пиво. Я лишь недовольно глянул на ворону с пираткой. Но чего с Илги взять? Та, как с безучастным видом сидела, так и достала свою грибную трубку. Киша же, зыркнув на Илгу, переняла её опыт и, расправив плечи, посмотрела на меня взглядом независимым женщины, в котором читалось, мол, а что такого? Я вздохнул и, усевшись радом с дроу, выложил четыре кольца перед собой на стол. Это вызвало бурную реакцию у девушек, что быстренько похватали себе по колечку и, даже особо не вчитываясь в описание, принялись поливать их кровью. Лишь Вайсэ убирала кольца под стол, где смазывала их своей кровушкой, чтобы не показывать цвет своей кожи. В итоге мы все вчетвером смазали кольца кровью и надели их, образовав круг связи между собой. А я задумался над отсутствующим женщинами, кому бы я мог ещё их дать. Изабелл, Ули, хорошо бы и Эльнаре, если бы она взяла, а то всё время избегает меня. Возможно Кали. Кейр’Рии, этой пташке, правда тоже не знаю, захочет ли она. Вот если бы ещё и у Джерары было такое колечко? Где она? Куда сбежала? Точно, надо будет дать ещё Шаманке, чтобы поддерживала со мной связь. Вот и шесть колец, считай, уже распределил. Допив Кишину кружку пива под её расстроенный вид, я посмотрел на Вайсэ. Надеюсь, она меня простит. Прижав её голову к себе и поцеловав её макушку в капюшоне, я снова ушёл, направившись к знахарке Сито Дырка.