Карп притих в своем аквариуме, понимая, что набедокурил, и приготовился слушать.
Генрих Викторианович, удобно устроившись в кресле, откинулся на высокую спинку и негромко начал читать знакомую с детства историю создания артефакта, стараясь найти в ней какую-нибудь зацепку.
– Давным-давно, много столетий назад, жил очень талантливый вампир-артефактор, – своими словами, чтобы рыбке было понятно, пересказывал прочитанные строчки профессор.
– А он был царевич? – тут же заинтересовался подробностями Карп.
– Нет, Поликарпыч, он был, конечно, из аристократического рода, но не настолько, – терпеливо пояснил ему Кронов.
– Понятно, – тут же сделал свои выводы карась, – значит, дурак.
– Карп, имей совесть! Почему дурак? Известный артефактор дураком быть не может! – возмутился странной рыбьей логике вампир. – Ты слушать-то будешь?
– Ой, да можно подумать! – Карась развел плавниками. – Ладно-ладно, слушаю. Я уже понял, было у него три сына.
– Нет! У него не было детей. Слава была, и богатство было, а наследников не было. Вампир не хотел жениться и обзаводиться семьей, – принялся опять рассказывать неугомонному рыбеху Кронов.
– Ну совсем как ты! – тут же перебил его карась.
– Нет. Я просто не планирую, а он хотел найти ту женщину, с которой проживет душа в душу до конца своих дней. А наша раса, как ты знаешь, из долгоживущих, – терпеливо поправил рыбку вампир.
– Вот странный дядька. – Поликарпыч пренебрежительно взмахнул хвостом. – Делов-то! Любовь нечаянно нагрянет, – пропел он своим поистине Шаляпинским басом, – и все! – Карп ехидно ухмыльнулся. – Ты уже окольцован.
– Может, это и верно, – вынужден был согласиться профессор, – но, видимо, ждать тому вампиру не хотелось, а может, в любовь он не особо верил. Зато в магию и свой талант артефактора верил сильно. Поэтому решил он создать артефакт, который приведет к нему его половинку.
– И делал его тридцать лет и три года? – опять не утерпев, полюбопытствовал карась.
– С чего ты взял? – недоуменно вскинул брови вампир. – Тут не сказано сколько.
– С чего, с чего?! В сказках так положено! – заявил знаток сказочных канонов. – А раз не сказано, то я буду считать, что тридцать лет и три года! Ты и так непонятным персонажем всю сказку испортил, – бубнил он. – Где это видано, чтобы не царевич и не дурак?
– Карп, суть не в этом! – оборвал его бухтение профессор. – Смысл в том, что ему это удалось!
– Да?! – Рыбех сразу забыл, что считал сказку неправильной, и выпучил глаза. – А рецептик там не записан? Я, может, тоже мечтаю, ну, чтоб на всю жизнь.
Кронов усмехнулся и стал зачитывать:
«Взяв пену волн и шум прибоя, свист ветра и травы прибрежной шелест,
В простой металла ободок из меди он магией сковал навеки.
Из леса-крошки, где его вершины бутонами цветут колоколами,
Извлек он звуков нежные напевы, чтобы они его любовь призвали.
Взяв перья из гнездовья птицы, что возвращается всегда к родному дому,
Скрепил он кровью эти узы, чтоб привязать одно кольцо к другому.
И со скалы, что радугой сиянья в ночи ласкало море волн прибрежных,
Одно кольцо он выкинул в пучину, прося вернуться лишь с его судьбою».
– Какой-то стремный рецептик. – Карась недовольно надул губы. – И зачем тебе это? Какие-то две медные штуки с сомнительной историей.
– Просто когда прошло какое-то время… – пытался прояснить ему вампир.
– Ну тут-то хоть тридцать лет и три года? – опять завел свою шарманку рыбех. – Или опять неизвестно сколько?
– Поликарпыч, тут не написано. Если тебе не интересно, то я не буду рассказывать, – уже раздражаясь, шикнул на него профессор.
– Нет уж! Мне же надо знать, что у этого чудика вышло. – Карп подпер плавником щеку, облокотившись на бортик аквариума.
– Еще раз перебьешь – и не узнаешь, – предупредил его Кронов. – Так вот, через какое-то время к его дому пришла молодая женщина, и, к изумлению вампира, на ее пальце было то самое медное колечко, что он самолично выкинул в море.
– Ну она-то по крайней мере была принцессой или хотя бы падчерицей? – все же не утерпел карась, но, увидев предупреждающий взгляд Кронова, зажал рот плавниками.
– Об этом в легенде тоже не сказано, – нахмурившись, продолжал рассказывать профессор. – Он показал даме свое кольцо и попросил у нее второе такое же колечко. Кольца мгновенно соединились в его руках в одно, и он надел его на палец девушки. – Вампир показал карасю страницу, где было нарисовано, как два кольца с небольшими сердечками становятся одним с двумя сердцами.
– Ага! Картинки все-таки бывают. – Карп разглядывал изображение. – Но все равно мало и какие-то скучные. Неудивительно, что эти легенды никто не помнит. – Он важно приосанился и заявил поучительным тоном: – Если бы не жалели красок на рисунки и не писали столько, то их бы каждый ребенок знал наизусть! Комиксы – великая вещь! Настоящий источник знаний. – Он шмыгнул носом и добавил уже нормальным тоном: – Хотя в большинстве своем знаний бесполезных. А что дальше-то?
– Дальше, увы, ничего не разобрать. – Вампир с сожалением потрогал пальцем истрепанный под рисунком край страницы с уже нечитаемыми несколькими строчками. – Но потом написано, что они жили долго, душа в душу. А кольца пропали и стали блуждающим артефактом «Сердце на двоих».
Кронов встал, бережно закрыл книгу и добавил:
– Ходили слухи, что, кажется, на руке избранницы кольцо становилось золотым, но тут я точно сказать не могу.
– Странная история, – рыбех плавником трямкнул по выпяченной нижней губе, – но хоть конец нормальный. В смысле, «жили долго и счастливо». Только, Генрих, зачем тебе-то нужна была эта история?
Испытывая желание поделиться хоть с кем-нибудь подкинутой ему загадкой, Кронов вытащил из кармана и показал карасю медное колечко с двумя крошечными сердечками.
– Ого! Очешуеть! А это и… – Карп вытаращился на его ладонь и, видимо, хотел что-то спросить, но вдруг захлопнул рот, уставившись за спину вампира.
Профессор сжал кольцо в кулаке и, пряча руку в карман, повернулся. В дверях библиотеки стояла его бабушка Беллатрисса, с саркастичной насмешкой в глазах разглядывая внука.
– И правда, Генрих, зачем тебе эта старая сказка? – Сухощавая пожилая женщина презрительно скривила тонкие губы. – Эти кольца все равно отыскать не сможешь, ты же сам знаешь. Ты давно не ребенок, чтобы верить в то, что артефакты из сказок существуют.
Кронов облегченно выдохнул, поняв, что главное, то, что артефакт уже у него, Беллатриссе Вергильевне неизвестно. Поэтому, приняв беззаботный вид, он ответил, тщательно дозируя в голосе раздражение:
– Ну вы же сами всем семейством стремитесь меня женить. А на непонятной малознакомой девушке жениться мне совсем не хочется. – Он пожал плечами и, жестом предложив женщине сесть, тоже опустился в кресло. – Мне же потом с ней всю жизнь жить.
Обычно невозмутимое и холодное лицо Беллатриссы вдруг расцвело улыбкой.
– Как я тебя понимаю, – ласково заговорила она, проходя в комнату и вызывая у внука закономерную настороженность такой сменой отношения. – Но ты же помнишь, что мой отец и твой прадед был артефактором ничуть не хуже, чем этот, из легенды. – Подойдя к Кронову и садясь, она ткнула пальцем в книгу на столе. – И артефакт призыва подходящей спутницы жизни, кстати, тоже имеется. Конечно, за тебя, я думаю, любая пойдет, – с гордостью добавила бабка, – но артефакт ничего не навязывает, а просто подбирает варианты. Все подходящие тебе в округе девушки, не имеющие жениха, получат магическое письмо с сообщением о том, что ты готов рассмотреть их кандидатуру в качестве будущей жены. И если молодая леди не против, то она, несомненно, воспользуется приглашением, чтобы приехать в наш дом, – продолжала объяснять профессору Беллатрисса. – Тебе просто надо будет выбрать ту, что понравится. Если бы твой отец не был так упрям и использовал семейный артефакт, думаю, невестка у меня была бы получше, – в сердцах высказалась она, но, заметив, что внук уже открыл рот, чтобы заступиться за мать, поспешно добавила главный, как ей казалось, аргумент: – У тебя будет прекрасный выбор дам, наиболее тебе соответствующих. И в отличие от этой сказочной побрякушки из легенды с нашим артефактом ты сам сможешь выбрать себе невесту из достойных девушек, а не оказаться связанным магией с единственной подвернувшейся артефакту особой.
