– Ее Высочество пожелала, чтобы Ваше лицо было скрыто.
– Есть какие-то правила? – напоследок спросил Молес.
– Не провоцируйте ее, – будничным тоном предупредила Ларима. – Если она Вас убьет – это нарушит Контракт, что может навредить здоровью будущего ребенка или Ее Высочества. Что-нибудь еще?
– Да, – он раздраженно оттянул ворот рубашки. – В этих шелковых тряпках я чувствую себя шутом.
Придворная дама бросила на него презрительный взгляд и молча удалилась. Молес вошел в покои, специально приготовленные для зачатия очередного королевского драконьего отпрыска. «Если она страшна, как старый демон, – подумал он, – закрою глаза и представлю Галею, ее нежные руки и мягкие плечи. Пусть в этом мало воинской доблести, но это в любом случае должно быть легче и приятней, чем вспороть пузо сангъяку и искупаться в его кишках. Да и, в конце концов, она не только дракон, но и в первую очередь женщина. Хватит робеть – соберись!». Но все эти спутанные мысли покинули его, когда он увидел эту девушку, стоящую возле постели в похожем на ночную сорочку легком платье из шелка подобного тому, из которого сшили натянутые на него штаны и рубашку. Кроме кровати здесь ничего не было, только свисающие с потолка до самого пола бесчисленные прозрачные ткани: белые, голубые, розовые, кремовые – их цвета сливались, они мешали четко разглядеть точенную женскую фигуру и рассеивали свет больших окон. Хиастолина обернулась и безразлично наблюдала, как незнакомый ей мужчина, лицо которого было размыто заклинанием, двигался в ее сторону, путаясь в лабиринте ритуальных вуалей. Когда между ними оставался лишь один последний кусок прозрачной белой ткани, он остановился. Она не видела его глаз, но точно знала, что он рассматривает ее.
– Я…, – наконец решился нарушить молчание Молес, но Хиастолина резко перебила его:
– Ничего не говори! – приказал наследная принцесса. – Мне не нужно ничего о тебе знать. Держи себя в рамках. Выполни свою роль и получишь свою награду. Человек.
До этих слов он и правда завороженно смотрел на нее не в силах оторвать взгляд. Но теперь все, чем Молес был очарован мгновение назад: вся утонченность и изящество плавных линий, осиная талия и гордо расправленные плечи, длинные ресницы, ровные нос, острые подбородок, очерченные губы, черные брови, светло-пепельные прямые волосы, опускающиеся вниз до самого изгиба бедер, фигура, словно образ прекраснейшей девы, изображенный гениальным художником, куда там деревенской красавице Галеи – все разбилось об холодный высокомерный тон. Он раздраженно одернул разделявшую их вуаль и вторгся в ее пространство. Хиастолина не отшатнулась, не сделала испуганного шага назад. Пусть мужчина был на почти на две головы выше нее, пусть больше в пять раз – она была принцессой огненных драконов и могла испепелить его на месте одним движением руки. Это ему стоило ее бояться. И тем не менее Хиастолина вдруг ощутила странный иррациональный страх, будто она сейчас абсолютно беззащитна перед ним.
– Чего ждешь? Приступай! – она попыталась перебороть растущий внутри трепет презрительным тоном и взглядом, способным поставить на место кого угодно. – Не трать мое время.
Не говоря ни слова, Молес стянул с себя рубашку, которая явно задумывалась свободной, но еле налезла на его накачанные тяжелым оружием руки и даже треснула в нескольких местах. Хиастолина с трудом выдержала и не отвела вызывающий взгляд. Так или иначе ей было не по себе, ведь этот большой незнакомый мужчина должен был сейчас овладеть ее телом. Сердце драконьей принцессы заколотилось, по бедрам через лоно вверх начал подниматься жар, какого она раньше не ощущала, даже несмотря на то, что пламя было ее стихией. Широкая мускулистая мужская грудь помимо воли притягивала ее взгляд.
– Раздевайся, – сказал Молес, и ее глаза на мгновение вспыхнули ярким светом, что было бы невозможно будь она обычным человеком.
– Как ты смеешь?! – попыталась осадить его Хиастолина, теряя самообладание.
– Раздевайся, – снова повторил он. – И ложись. Мне некогда с тобой возиться – у меня полно дел.
В его памяти всплыла просьба строгой дамы не провоцировать ее, но Молес ничего не мог с собой поделать, больше всего на свете его выводило из себя чье-то высокомерие. Чем это драконье племя, поселившееся в дорогих замках, восседающее на груде золота, считающее себя правителями всего вокруг, лучше жителей его скромной деревеньки? Непомерная сила не дает им права смотреть с высока на других. Заносчивость избалованной принцессы не вызывала в нем никаких теплых чувств. В его душе возникло непреодолимое желание хорошенько встряхнуть ее. Поставить на место.
– Какое право ты имеешь со мной так разговаривать? – Хиастолина почувствовала, что готова вот-вот разорвать его на куски, несмотря ни на какие последствия. – Ты хоть понимаешь, кто перед тобой?
– Да мне, собственно, все равно, – Молес сбросил с себя мягкую обувь, предусмотренную специально для королевских покоев, и начал снимать штаны. – Давай закончим с этим побыстрее. Чего ты ждешь? Или меня испугалась?
С трудом сдержав очередной приступ накатившего на нее горячей волной гнева, Хиастолина следуя его примеру сняла с себя платье, под которым не было ничего кроме ее прекрасного обнаженного тела, и отбросила прочь. Осталось лечь. Сжимая исшитые золотом покрывала, словно в поисках опоры, гордая наследница драконьего престола, лишившаяся одежды и переступившая через собственную гордость ради поддержания рода и его власти, опустилась на расстеленную для нее и этого ничтожного смертного постель и, откинувшись на мягкие подушки, изможденно закрыла глаза. Наблюдавший за ней воин из другого мира тяжело вздохнул. У него не было никаких личных счетов к этой гордой девушке, одаренной бессмертием и безграничной силой. На вид она была моложе его, на деле же не исключено, что ее появление на свет произошло еще до зарождения его родного мира. И тем не менее она лежала перед ним такая хрупкая и беззащитная. «Очередной обман! – одернул себя Молес. – Это не девушка – это демон во плоти! Смотришь на меня свысока, но что ты скажешь теперь?». Он положил свою широкую ладонь на ее лодыжку и повел ей вверх по бархатной коже до коленки и выше. Когда его рука заскользила по ее бедру, Молес резко развел ее ноги в разные стороны и, взобравшись на постель, оказался между них, нависая над оцепеневшей драконьей принцессой. Хиастолина ощутила близость его дыхания и открыла глаза. И пускай лицо перед ней было скрыто непроницаемой пеленой наложенного заклинания – она знала, что перед ней самый настоящий живой человек и самообман не поможет ей уйти от реальности.
– Мерзкий человек, – прошептала Хиастолина, стараясь унять предательскую дрожь в теле. – Ты грязный. От тебя разит. Ты воняешь.
Этот детский укол раздразнил Молеса еще больше. Он никогда не был грязнулей. К тому же перед их встречей королевские служанки выскоблили его тело до такой чистоты, что ему казалась – оно лишилось любых запахов, а кожа стала светлее. И хоть это было совершенно не в его духе, Молес с неистовой силой захотел сделать ей больно, чтобы она рыдала и умоляла его прекратить. Не раздумывая, он пристроился и резко вошел в нее на всю длину. Ее тело пронзила сильная боль. Хиастолина поджала пальцы ног и закрыла ладонями лицо, но вопреки его ожиданиям не издала ни звука. Он ждал ее реакции, но она не плакала, не кричала, не ругала его последними словами.
– Как же это унизительно, – с грустью в голосе произнесла драконья принцесса. – Теперь я тоже грязная.
Ему стало стыдно за свой поступок. Никто не заслуживал такого обращения с собой. Ни одна девушка, будь она даже самым могущественным из драконов, не заслуживала быть лишенной невинности подобным образом. Тем более, что вся эта горделивая бравада очевидно была обычной попыткой защитить себя в столь отвратительной ситуации.
– Ничего не унизительно. Посмотри на меня, – он отнял ее ладони от лица, не понимая, что его собственное надежно скрыто от нее. – Все будет хорошо, – Молес погладил ее длинную шею и хрупкие плечи и осторожно покинул ее изможденное грубым проникновением лоно. – Мы очень хорошо проведем время. С удовольствием. А после просто забудем об этом. Как тебе такое? Вот увидишь тебе понравится. Просто расслабься.
