Физическое описание Колумба показывает, что он принадлежал к североитальянскому типу, которого сегодня часто можно увидеть в Генуе. Высокий и хорошо сложенный, рыжеволосый, с румяным и веснушчатым лицом, горбоносый, голубоглазый и с несколько высокими скулами – к сожалению, ни один его портрет не был написан при жизни, ибо великий век испанской портретной живописи был еще впереди (равно как и прижизненные образы монархов того времени, Фердинанда и Изабеллы, известны нам только по монетам). Не менее семидесяти одного предполагаемого «оригинального портрета Колумба» (или их копии) было представлено на Чикагской выставке 1893 года. Посетители могли увидеть Колумбов белокурых и Колумбов смуглых, Колумбов с чистым лицом и Колумбов с разными усами, бородами и бакенбардами; Колумбы были облачены во всевозможные костюмы – светские и церковные, дворянские и вульгарные, от францисканских мантий до придворных платьев: стиль одежды охватывал не менее трех столетий. Большинство из Колумбов никоим образом не соответствовали описаниям современников, и, изучавшие эти портреты не нашли удовлетворительных доказательств, что хоть одно из представленных изображений имело какое-нибудь отношение к подлиннику.
Портрет, имеющий наибольшие претензии на подлинность, – так называемый Джовио, принадлежащий графу Алессандро де Орчи. Епископ Паоло Джовио (1480–1552), врач, гуманист и коллекционер, начал собирать галерею портретов знаменитых людей с 1512 года на своей вилле на озере Комо. Описанная Вазари[55](1550), эта коллекция, как известно, включала и портрет Колумба. Сам граф Орчи, который происходил от племянника Джовио, всегда утверждал, что у него находится оригинальное изображение великого мореплавателя. Однако мы не имеем никаких доказательств, что этот портрет не более чем плод фантазии второсортного итальянского художника, никогда не видевшего Адмирала. На портрете, подписанном «COLOMBVS LYGVR NOVI ORBIS REPERTOR», голова и плечи пожилого мужчины с седыми волосами, опущенными бровями, скорее круглым, чем длинным лицом с удрученным выражением. Самая заметная черта – упрямый прямой рот с оттопыренной нижней губой. Церковная одежда проста, причем определенно не францисканского стиля.
Примечательно, что в 1577 году в Базеле был издан фолиант «Изображения музея Джовио», содержащий 130 гравюр с портретами из галереи. На одной из них изображен мореплаватель, совсем не похожий на Колумба с портрета графа Орчи. Он смотрит прямо на наблюдателя с дружелюбным и довольно расслабленным выражением лица и одет во францисканскую рясу, которую, как известно, адмирал принял после Второго плавания. Граверы шестнадцатого века позволяли себе слишком большие вольности, поэтому нельзя быть уверенным, что и эта гравюра имеет какое-либо сходство с оригиналом.
Каждый биограф Адмирала находит среди восьмидесяти и даже более так называемых «портретов Адмирала» тот, который ему больше всего нравится, и выбирает его как «своего» Колумба. Идеальный портрет, написанный в девятнадцатом веке для Военно-морского музея Мадрида, полностью повторяет личные описания Колумба современниками и производит впечатление силы, достоинства и цельности.
На всем протяжении этой книги будут часто цитироваться четыре ранних источника о Колумбе и его путешествиях: Фернандо Колумба, Лас Касаса, Питера Мартиры и Овьедо. На этих четверых я полагался, вероятно, больше, чем на любых остальных биографов, включая Вашингтона Ирвинга. «Научные» историки прошлого столетия почему-то склонны считать своих предшественников либо безнадежными любителями, либо неисправимыми лжецами, на которых не следует полагаться. Мой собственный опыт изучения и написания истории подтолкнул меня почти к противоположному полюсу: в первую очередь необходимо полагаться именно на современников, если, конечно, только они не являются явными фальсификаторами. Безусловно, суждение очевидцев также не претендует на окончательную истину, но оно основано на множестве увиденных и услышанных фактов (хотя и фантазий – тоже), которые теперь уже навсегда утеряны. Поздние биографы и историки должны руководствоваться документами, если они у них есть, сбрасывая со счетов выявленные при предвзятости. Зачастую часто раздражающе молчат по вопросам, на которые мы, возможно, особенно хотели бы получить ответы. Но для получения общего объема знаний о Колумбе и его деятельности указанная выше четверка так же необходима, как собственные труды первооткрывателя и испанские документальные источники.
Фердинанд Колумб, или дон Фернандо (Эрнандо) Колон, был сыном первооткрывателя и Беатрисы Энрикес де Хараны, родившимся в Кордове в августе или сентябре 1488 года. В возрасте десяти лет он был назначен пажом королевы, между двенадцатью и шестнадцатью сопровождал своего отца в Четвертом путешествии. Вернувшись вместе с ним в Испанию, для продолжения образования он отправился в Санто-Доминго со сводным братом Диего, ставшим в 1509 году вторым адмиралом, возвратился обратно через шесть месяцев и далее вел жизнь ученого, коллекционера, путешественника и литератора. Фернандо унаследовал от отца высокий рост и румяное лицо, но, в отличие от Христофора, вырос чрезвычайно тучным. По свидетельству очевидцев, дружелюбие и открытость снискали ему множество друзей.
Фернандо считался богатым человеком. Он получал неплохое жалованье на необременительных должностях по назначению короля и имел доход от четырехсот рабов на Эспаньоле, не считая доли отцовского имущества. Все это позволило Фернандо собрать богатую библиотеку и много путешествовать по Италии, Франции и Нидерландам, где он познакомился с Эразмом Роттердамским и получил презентационный экземпляр одной из работ великого мыслителя. С внебрачным сыном Колумба переписывалось множество ученых людей того времени, причисляя его к своему кругу. Его можно считать первым европейским интеллектуалом, который привнес свежий воздух из Нового Света в европейскую литературу. В 1525 году «дон Эрнандо» поселился в Севилье, в доме на берегу реки с большим садом, который он засадил деревьями и кустарниками, привезенными из Америки. К моменту смерти в 1539 году великолепная библиотека Фернандо насчитывала более 15 000 томов и в конечном итоге перешла в кафедральный капитул Севильи. В невежественных руках это собрание подверглось постыдному пренебрежению и обветшалости, поэтому в настоящее время от нее осталось не более 2000 томов. Тем не менее «La Biblioteca Colombina», примыкающая к великому собору[56], в котором бывал сам Адмирал и где похоронены его сыновья, сегодня является источником вдохновения для каждого американского ученого. Она стала своего рода перегонным кубом, в котором новая цивилизация дистиллируется из классической учености, средневекового благочестия и современной науки. Там можно увидеть книги с комментариями, сделанными рукой первооткрывателя, его журналы и записи, содержащие интеллектуальные предпосылки для Великого предприятия, и даже можно прочесть знаменитое пророчество Сенеки об открытии в раннем издании его «Трагедий», принадлежавшем Фернандо, а рядом с ним эту простую, но великолепную аннотацию, сделанную рукой сына: «Наес profetia impleta est per patrem meum… almirantem anno 1492»[57].
Нам неизвестно, как рано Фернандо начал писать биографию отца, но она была закончена незадолго до смерти. Рукопись, которая с тех пор исчезла, была вывезена Луисом Колоном, внуком Адмирала, в Италию в 1568 году, еще до того, как было напечатано какое-либо испанское издание, и единственным сохранившимся текстом является итальянский перевод Альфонсо де Уллоа, напечатанный в Венеции в 1571 году. Название настолько длинное, что на него обычно ссылаются по первому слову – Historie.
Хотя подлинность Historie и подверглась нападкам со стороны Харриса, но даже великий бунтарь Виньо признает, что эта работа является «самым важным из наших источников информации о жизни первооткрывателя Америки». Первое издание в Италии объясняется вполне естественными причинами – во второй половине шестнадцатого века именно там был проявлен наибольший интерес к путешествиям и исследованиям, а Уллоа уже делал точные переводы таких произведений, как «История Индии» Кастаньеды[58]. В Historie, написанной Фернандо, не стоит пытаться выискивать что-то особенное – это просто биография выдающегося отца, написанная преданным и любящим сыном. Наибольшую ценность она представляет в местах, касающихся Первого и Четвертого путешествий, особенно с учетом того, что в последнем Фернандо участвовал лично.
