Ого, здесь и Император есть. Интересно. И понятно, почему закончившие школу предпочитают о ней молчать. Какой офицер захочет говорить, что поднялся с самого дна, учась в школе с ворами и насильниками?

– Теперь что касается тебя, – окинул меня тяжелым взглядом директор. – То, что ты человек, никак не скроешь. Людей в школе, гм… Не очень-то любят. Право судить остальных разумных имеют только люди, поэтому сам понимаешь… А здесь сейчас почти пятьсот малолетних ублюдков, которые решили, что если у них тоже есть магия, то можно делать что хочешь. Для того и браслеты из аргита, – кивнул директор на мои украшения, видневшиеся из-под куртки, – чтобы друг друга сразу не поубивали. А теперь к тебе. Пустотники поглощают нацеленную на них магию. Любую. До поры до времени. Такие, как ты, – редкость. Но проблема в том, что рано или поздно источник переполняется, разноплановая магия не может ужиться в одном теле. И тогда… – Директор растопырил пальцы, слегка разведя руки. – Носителя разрывает на куски. И вместе с ним все вокруг в радиусе пары лиг. И надеюсь, к тому моменту ты окажешься отсюда подальше.

У меня потемнело перед глазами. Теперь все становится понятным. На Земле со мной ничего не случилось бы, так как Земля – немагический мир. Но здесь… Понятно сейчас и удивление Аргиса Нолти, когда он сказал про самородка. И понятно, почему дознаватель Бишоп отправил меня именно сюда.

– Сколько… – Я сглотнул вязкую слюну. – Сколько мне осталось?

– Не знаю, парень, – пробасил директор Ланнис. – Я слышал только о нескольких, подобных тебе. Последний был лет сто назад, и кончил он плохо. Но вроде бы в старых летописях было упоминание о каком-то пустотнике, который смог объединить в себе разные силы. Но это наверняка сказки, маг такой силы точно стал бы сильнейшим магом в мире, – хохотнул тролль. – Теперь дальше. – Директор щелкнул пальцами, и в кабинете зажглись висящие под потолком светильники, источавшие мягкий, не режущий глаза свет. Оказывается, прошло уже достаточно времени, и близился вечер. – Я отправлю тебя к нашему библиотекарю. Там давно пора навести порядок, а то Рунс жалуется, что не справляется, пропойца старый. Библиотека стоит на отшибе, в трех лигах отсюда, поэтому с остальными учениками ты соприкасаться будешь мало. Но не думаю, что ты пробудешь там долго, – есть у меня такое предчувствие, – как-то туманно сказал директор. После чего побарабанил пальцами по столу и кивнул, видимо приняв какое-то решение. – Будешь выполнять все распоряжения Рунса. Ты вроде парень с головой, не то что эти отбросы, собранные по всей стране, поэтому постарайся не лезть в неприятности, их у тебя и так по горло. Все понял?

– Да, директор Ланнис, я понял.

Информация, которую сообщил мне тролль, ударила меня с силой многотонного грузовика. Я практически покойник. И сколько мне осталось жить, не знает никто.

– Бурдан! – рявкнул директор так, что у меня заложило в ушах. Дверь открылась, и внутрь заглянул гоблин, который, видимо, все это время ждал за дверью. – Забирай парня. Все бумаги я сам оформлю. Выдай ему, что там положено у каптенармуса, а потом прямым ходом к Рунсу. Он теперь его новый помощник. А там видно будет. Заодно объяснишь ему, что к чему. Все, свободны.

Я поднялся с места. В голове бушевал вулкан. Вот тебе и магический мир. Вот тебе и герой-попаданец. Вот тебе и научные исследования магии. Размечтался, идиот… То, о чем земные авторы фэнтези пишут как о веселом приключении, для меня обернулось попаданием в исправительную колонию для малолетних преступников, совмещенную с военным училищем и перспективой сдохнуть от того, что меня эта самая магия разорвет на куски. Здравствуй, прекрасный новый мир.

– Что застыл? Давай за мной, – мотнул головой в сторону выхода гоблин. – И добро пожаловать в Школу Везунчиков.

Я вышел вслед за гоблином. В голове было пусто. Ни единой мысли, хотя я всегда считал себя мыслящим человеком и был уверен, что выход можно найти всегда.

– Шевели задницей, ученик, – недовольно буркнул гоблин, устремляясь по вымощенной брусчаткой дорожке меж двух длинных, низких строений без окон, напоминавших бараки, какие до сих пор можно увидеть на просторах нашей страны. – Каптенармус тебя ждать не будет.

Я прибавил шаг, еле поспевая за коротышкой-гоблином, по ходу пытаясь осмотреться. Надо же понять, куда я попал. Строения, на какое ни кинь взгляд, все сплошь из серого мрачного камня, но при этом с красными черепичными крышами, как у китайских пагод. Как будто кто-то решил смешать лагерные бараки с монастырем Шаолинь. Сочетание, конечно, дикое.

Идти пришлось довольно долго, Школа Везунчиков была немаленькой. Навстречу изредка попадались группы учеников, идущих строем и сопровождаемых взрослым, одетым в кирпичного цвета камзол наподобие того, что был на директоре Ланнисе. Видимо, это что-то вроде формы. Ученики же были одеты во что-то явно уставное, серые брюки и черный пиджак, или китель, на головах береты, а на ногах ботинки на толстой подошве. На рукавах у некоторых учеников я заметил знаки отличия, что-то вроде шевронов, с желтыми вертикальными полосками внутри красного ромба. Точно, военная школа, даже если бы я уже не знал этого из рассказа директора, то одного взгляда было бы достаточно, чтобы понять, куда я попал. Я ловил на себе взгляды. Разные. Но ни одного спокойного или просто безразличного. Нет. Ярость, подсердечная ненависть обливали меня потоками со всех сторон.

– Шевелись, я сказал! – прикрикнул на меня гоблин, уже успевший неведомо как на своих коротеньких ножках отойти довольно далеко, и я резко прибавил ходу.

– Вун, старый хрыч, ты здесь? – Гоблин несколько раз гулко ударил кулаком в запертую железную дверь. – Открывай давай, распоряжение директора!

В двери заскрежетал замок, два раза щелкнуло, и в появившейся щели показался длинный нос.

– Бурдан, ты, што ль? – Дверь открылась шире, и я смог разглядеть обладателя самого выдающегося шнобеля, что мне приходилось видеть за всю свою жизнь.

– Нет, бабушка моя! – Бурдан потянул на себя дверь, распахивая ее настежь, и я увидел местного каптенармуса. Еще один гоблин, и семейное сходство было заметно невооруженным взглядом, такие носяры ни с чем не перепутаешь, только этот был явно старше. – Распоряжение Ланниса. Этому, – Бурдан толкнул меня вперед, – выдать все полагающееся.

– Человек? В Школе? – Маленькие глазки каптенармуса, кажется, увеличились вдвое, в отличие от Бурдана, местный кладовщик близорукостью не страдал.

– Распоряжение охранного приказа, – быстро проговорил Бурдан, прерывая открывшего было рот для очередного вопроса каптенармуса.

– Угу, – пожевал тонкими губами старый гоблин, окидывая меня внимательным взглядом с ног до головы, снимая мерку на глазок. – Понятно. Ну, заходите, коли так.

Мурыжить здесь меня долго не стали. Каптенармус свое дело знал туго, единственное, что мне пришлось сделать, – это разуться и поставить ногу во что-то напоминающее деревянную колодку с делениями, видимо для снятия размера. Передо мной на прилавке стали возникать плотно перевязанные бечевкой стопки.

– Это для занятий в гимнасиуме, – кивнул каптерщик на одну из стопок. – Это два комплекта повседневной формы, – передо мной хлопнулись еще две стопки с уже виденной мною на школьниках одеждой. – Учти, два комплекта выдаются на год. Так что если порвешь или испачкаешь, это твои проблемы. Менять не буду.

– Вун, директор определил его к библиотекарю в помощники. Зачем ему форма для гимнасиума? – покачал головой Бурдан.

– Положено, вот и выдаю. Не учи меня делать свою работу, племянничек, – зыркнул на конвоира кладовщик.

Точно, родственники. Гора стопок продолжала расти, старый гоблин выкладывал свертки, пакеты, какие-то коробочки передо мной на прилавке, и я начал сомневаться, что смогу все это унести. Уж не знаю, тюрьма это, колония для преступников или военная академия, но к вопросу обеспечения всем необходимым учеников в ней подходили основательно. Здесь было все, начиная от трусов и носков и заканчивая шерстяным одеялом и мылом, – уж запах хозяйственного мыла ни с чем не спутаешь, он и в магическом мире оказался таким же, как на Земле.