Он легко подхватил девушку на руки, вынес из библиотеки, быстро прошел по коридору несколько метров и внес ее в апартаменты Лаки.

— Пожалуй, сегодня тебе лучше остаться здесь, — сказал Антэн, закрывая за собой дверь.

…Кристиана с нетерпением ожидала мужа, пообещавшего незабываемый вечер, но где-то запропастившегося. Устав от ожидания, она направилась на поиски и проходя мимо библиотеки, услышала тихие голоса. Заглянув в приоткрытую дверь, Кристана сначала заметила на столе охапку белых роз, рядом с которой лежала небрежно брошенная книга, а затем увидела парочку, устроившуюся в кресле у окна. Мужчина крепко обнимал плачущую девушку, а его рука блуждала по ее груди. Затем он стал покрывать поцелуями мокрые щечки, нашептывая нежные слова и добившись согласия, подхватил девушку на руки и вынес из комнаты. Кристиана едва успела отпрянуть за дверь, когда Антэн, любовь всей ее жизни, вынес на руках ту, которую при всех называл племянницей и понес ее в комнату дочери, обронив мимоходом: «Сегодня лучше остаться здесь».

Она прислонилась к стене и медленно сползла по ней на пол. Сердце, ожившее, словно сухая земля под струями теплого дождя от надежды быть любимой, умирало от горя. Антэн снова предал ее, и глупая девчонка, живущая в ее душе, ничему не научилась за двадцать с лишним лет…

Антэн осторожно уложил Стасю на кровать дочери, накрыл легким одеялом и напоил успокоительной настойкой. Затем задернул на окнах шторы и вышел, прямиком направляясь в комнату Стивена. Он потратил целый час на поиски доказательств его разнузданности, методично выдвигая ящики стола и шкафов и обшаривая каждый уголок комнаты. Однако, кроме откровенного женского белья, духов с феромонами и нескольких конфет с возбуждающим эффектом, он ничего больше не нашел.

В результате поисков комната приобрела весьма нереспектабельный вид, но Антэна это абсолютно не беспокоило. Он уселся в кресло, налил себе виски и начал ждать. Через полчаса тот, кого он поджидал, влетел с радостно возбужденным видом.

— Стаська, любовь моя, я дома … — Стивен замолчал на полуслове, а затем удивленно спросил: — А где Стася? И что ты делаешь в нашей комнате, Антэн?

— Это не твоя комната, — прозвучал резкий ответ. — Лаки подарила мне этот дом, и для тебя в нем места нет. Сейчас ты выйдешь отсюда и больше никогда не вернешься.

— Ой, испугал. Да нам есть куда пойти. И незачем было такой кавардак устраивать. Просто сказал бы, и через час нас уже бы здесь не было. Или ты захотел пошарить в чужой супружеской спальне? Так сказать, подсмотреть, чем можно разжечь свой угасающий костер? — издевательски ухмыльнулся Стивен.

— В супружескую спальню жена должна входить без страха и ложиться в постель без принуждения. Неужели отец не говорил тебе, что секс без желания – это насилие? Что жена в любой момент имеет право отказать мужу? Что жену любят, а не просто используют, потому, что она всегда под рукой? — голос Антэна был обманчиво спокоен, но он уже едва сдерживал себя.

— Стася пожаловалась, что я ее использую? — возмущение Стивена было вполне искренним. — Ничего себе, представила меня каким-то извращенцем и насильником. Я никогда, повторяю, никогда не принуждал ее к сексу!

— Насилие проявляется не только в применении хлыстов и наручников. Если бы я нашел что-то подобное, то и разговаривать бы не стал, а просто закопал бы ночью в саду твои бренные останки.

Антэн сказал это бесстрастным равнодушным голосом, но его взгляд не оставлял и малейшего сомнения в том, что именно так бы он и поступил.

— Да лучше бы Стася пожаловалась или хотя бы намекнула, что в ее жизни происходит что-то неправильное, может тогда бы удалось хоть что-то исправить. Но ты постоянно внушал ей, что муж лучше знает, чем должна заниматься жена. Заявлял, что ее представления о семейной жизни смешны и нелепы, и она должна уяснить, что у друидов совсем иные понятия о супружеском долге, и если она поклялась тебе в верности, то обязана выполнять все твои желания.

Антэн бросал в лицо Стивену все новые и новые обвинения, а тот не знал, что ответить. Все слова и поступки, довольно безобидные на его взгляд, в интерпретации Антэна выглядели извращенными и грязными. Стивену казалось, что в него швыряют не словами, а собачьим дерьмом.

— Ты дошел до такой наглости, что запрещаешь ей возиться с Раяном, якобы для того, чтобы он не рос маменькиным сынком и не цеплялся за ее юбку. Даже заставляешь бросить кормить его грудью. Что, сам решил присосаться? — издевательски поддел его Антэн. — Уже плохо стоит, и ты хочешь восстановить силенки женским молоком?

Стивен зарычал от злости и бросился на него.

— Ну, давай, красавчик! — обрадовано вскрикнул Антэн. — Иди сюда, я немного улучшу твою внешность, — и его кулак заехал парню в скулу.

— Да кто ты такой, чтобы указывать мне, как спать с женой? — заорал Стивен, вновь бросаясь на Антэна и опять наталкиваясь на кулак.

— Тот, кто по своей глупости помог Стасе выйти за тебя замуж, думая, что ты будешь холить ее, баловать и любить, как любят жену — пару раз за ночь, три-четыре дня в неделю. Как поступают нормальные мужья, неважно, друиды они или нет, а не свихнувшиеся на сексе придурки. Судьба даровала тебе чистую, наивную девочку. Ты мог бы слепить из нее жену, боготворящую тебя, но ты решил сделать ее подобием шлюх, с которыми привык иметь дело. Ты вел себя с ней, как педофил с ребенком — задабривал, запугивал, внушал, запрещал, а ведь перед тобой был взрослый человек, со своей прошлой жизнью, и, поверь, гораздо лучшей, чем прожитая с тобой. В той жизни ее любили и ценили за качества, украшающие любую женщину — за добродетель, верность и способность любить. Все то, что было доверчиво предложено тебе, и так безжалостно тобой растоптано.

— Алана учи, как надо любить жену, — с ненавистью бросил Стивен, посасывая разбитую губу. — А мы со Стасей больше года живем вместе и уж как-нибудь сами разберемся. Недоразумения случаются у всех. Я уверен, что и у вас Кристианой они бывают тоже.

— Бывают, но никогда моя жена с ужасом не ожидала, когда я потащу ее в постель и не умоляла выпустить ее оттуда. Стася никуда с тобой не пойдет, а ты сейчас уйдешь из ее жизни навсегда.

— Мы женаты по обряду, а, значит, она моя законная жена. Развод я никогда не дам, — решительно отрезал Стивен.

— Всегда восхищался умом Лаки и ее знанием обрядов, — насмешливо усмехнулся Антэн. — Перевязь хранят всю жизнь, а вашу она бросила в огонь. Считай, что Стася уже освободилась от тебя. Ей ни к чему просить о разводе, ведь свидетелей церемонии не было, запомни это.

— Может, и Раяна нет? Напомню тебе, что он мой сын!

— Ха-ха-ха, — издевательски рассмеялся Антэн. — О сыне он вспомнил. А когда запрещал его кормить, чувствовал себя любящим папочкой? Покажи, хоть одну игрушку, подаренную тобой, — он театрально развел руками, а затем поддел ногой сложенные небольшой горкой, найденные им предметы из секс-шопа. — Зато здесь есть игрушки папочки, с которыми он заставляет играть мамочку. Не переживай, Раян вырастит и без тебя, человеком станет, а не такой скотиной, как ты. Убирайся отсюда, и не вздумай возвращаться. А если начнешь лезть обратно, то учти, я расскажу Вику несколько эпизодов из твоей семейной жизни. Не хочу лишать его права убить тебя первым.

— Где Стася? — не унимался Стивен, не желая выслушивать нотации. — Я никуда не уйду без жены и сына!

— Пожалуй, я передумал, — спокойно сказал Антэн, доставая свой любимый пистолет. — Почему, я должен лишать себя удовольствия в пользу Вика? — и начал стрелять в пол прямо у ног Стивена, заставляя его поверить в серьезность своих слов.

Стивен развернулся и вышел из комнаты, а затем из дома, в котором провел лучшие моменты своей жизни. Вышел, чтобы уже никогда не возвратиться, и никогда больше не увидеть жену и сына. Какое же это страшное слово «никогда».

Кристиана стояла у окна в гостиной и смотрела вслед уходившему Стивену. Она слышала какие-то крики, потом выстрелы, а затем увидела его, бросившего прощальный взгляд на дом и поспешно вышедшего за ворота.