Я сама спустила Милана на инвалидной коляске в подземный гараж. Для окружающих в моей продюсерской команде трудился SMM-щик с параличом ног. На выезде из двора нас догнал неприметный внедорожный "Москвич", мигнув узкой линией дальнего света. Для мужчины, с которым я встретилась в офисе, сделать обыденное еще более скрытным никогда не составляло труда. На то он и хамелеон. Наверняка, эта способность в сочетании с горой медицинских знаний спасала не один десяток жизней в точках военных конфликтов, куда Док попадал с нашими миротворцами. Я уже сто раз похвалила себя, что выудила такого человека у начальства. Иметь в качестве наживки хрупкого мальчишку – это очень хлопотно. Мало ли…

Дорога промелькнула без приключений. В своей небольшой трехкомнатной квартирке я ускакала в душ смывать последствия провального рандеву. А Милан в это время уютно остывал в ванной. После получаса водных процедур жизнь мне показалась не такой уж скверной. У двери в квартиру стоял зеленый контейнер с ужином из ресторанчика напротив. Водяной с особым аппетитом проглотил не прожаренное мясо. Когда я вернулась со стаканом ледяного сока, он уже мирно обнял свой хвостовой плавник. Плотно закрытые веки дрожали, а с отключенным освещением ванна наполнилась ярким голубовато-зеленым сиянием. Все-таки в гибридах столько энергии, что каждый подобен миниатюрному ядерному реактору.

Ночью я почувствовала легкий озноб. Мне бы тогда насторожиться, но уж больно приятным оказался сон… Мою шею пронзали осторожные поцелуи, холодные, словно кто-то намазал губы ментолом. Ключицу прикусили, и я в ответ попыталась открыть глаза, но не смогла. Точнее, не успела. Мягкая мокрая ладонь легла на мое лицо, призывая не портить момент. В конце концов, кто я такая, чтобы спорить со сладким наваждением! Пусть реальное свидание и провалилось, почему бы не воспользоваться миром грез и не расслабиться?! Я вздрогнула всем телом. Ощущение силиконовой зубной щетки, медленно трущейся о левый сосок, оказалось слишком неожиданным. Пот проступил на сгибе локтей, а природная влага – там, где тело ожидало самой главной разрядки. Ладонь поглаживающим движением сползла с лица вниз, не давая скучать правой груди. Самое странное, я не понимала, какого цвета волосы у моего сновидения. Макушка переместилась правее. Колючая ласка была столь раздражающей, что хотелось брыкаться. Но я лишь выгнула спину навстречу приключению. Язык! Мои соски вылизывали и посасывали с помощью странного на ощупь языка. В голове мелькнула мысль, сколь волнующими могут быть такие прикосновения внизу. Щеки, уши и шея полыхнули от притока крови. Если это чудо природы не умело читать мысли, то я не знаю, как можно объяснить то, что он быстро перешел к исполнению моих распущенных желаний. К языку подключились и прохладные пальцы, перебирающие мои складки. Появились хлюпающие звуки, и негодник отстранился. «Нет! Нечестно!» – мне очень не хотелось просыпаться вот так. Но, к моей радости, это была лишь маленькая передышка перед главным действом. Прохладная головка коснулась губ, и он плавно вошел в меня, бережно заводя мои ноги себе за спину. Нежный и ласковый. Под сменяющимся темпом я бросила попытки разглядеть лицо сновидения. Каждое сближение давило и дразнило, и одновременно все вокруг заливалось светом. Холод внутри словно от стекла или драгоценного камня загонял в чувство небытия и безвременности. Темп ускорился, и я с жадностью поднимала бедра, пытаясь все плотнее соединиться. Резко меня вдавили в кровать, ноги задрожали, а по ягодицам текла влага. Без всякого контроля мое тело сжимало и отпускало ледышку внутри. Конец. Сновидение спрятало лицо между грудей. Его дыхание тоже было прохладным, но беззвучным. Шумно пыхтела только я. А свет вокруг угасал, уступая чему-то тусклому и бесформенному.

Звук будильника в пять утра мне показался особенно мерзким. Поспешно ткнув на отложенный звонок, я едва открыла глаза десять минут спустя. Постель, камисоль и шортики насквозь промокли от пота. Проходя мимо ванной, я обнаружила своего гостя все еще мирно спавшего в потеплевшей за ночь воде. Сегодня день концерта. Я дала малышу еще чутка отдохнуть. А в семь пятнадцать мы уже мчались к концертному залу в сопровождении все того же неприметного «Москвича».

Вместе с гримеркой нам забронировали номер в гостинице через дорогу. Сгрузив водяного на попечение Дока и нескольких наших в штатском, я оставила машину на парковке персонала «Гранд-Мос-Сити» и быстро зашагала в соседний двор. Времена меняются для всего, кроме маскировки. Чистенький Камаз в сине-зеленой раскраске службы надзора за климатическим куполом припарковали в глубине закрытой территории жилого комплекса. Шум кондиционера нарушал утреннюю и предновогоднюю идиллию.

– Лизавета Андреевна! – Из кабины выпрыгнул мужчина в синих костюмных брюках и расстегнутой парке, под которой виднелась белая рубашка. Он учтиво открыл дверь в КУНГ и помог мне заскочить на откидную ступеньку. Внутри нас уже ждали двое.

– Ян? Ты, почему не в охранной? – вот так бесцеремонно с порога я накинулась на Серо-буро-малинового.

– Всё здесь. – Борзая указал на шесть мониторов наблюдения, с девятью видами камер на каждом. Он меня бесил, но профессионализма не отнять. Анализировать в реальном времени сразу множество потоков визуальной информации у Яна получалось лучше, чем у целой группы технических спецов.

Вторым ожидавшим был капитан из нашего отдела, лысоватый крепкий мужик под сорок. Марк Александрович никогда не бузил по поводу нашего с ним равного звания и всегда следовал моим приказам, если я «вела в танце».

– Вот, – он протянул мне планшет с полным описанием известных деталей. – Вчера у четвертой жертвы случилось прояснение. Она вспомнила про запах полевых цветов перед нападением.

– Спасибо, – устало ответила я, забирая отчет. Сидеть в полевом штабе бессмысленно, и я, напоследок фыркнув на борзую, оставила коллег наблюдать за ситуацией. А сама устроилась в кафе при концертном зале. В VIP-зоне оборудовали отдельные уютные кабинки. Официанты и бармены уже хорошо выучили мои вкусы за последние три месяца репетиций. На столе ждал латте с шоколадным сиропом и два круассана без начинки и конфитюра.

До одиннадцати утра я позволила себе расслабиться. Точнее, создать больше внутреннего напряжения, перебирая по одному факты и выводы.

Маньяк появился около года назад. За февраль и март он оставил три трупа. Четвертое покушение сорвалось уже в процессе операции. Все жертвы были гибридами с оценкой девять – десять по шкале Грейда, а это значит, что при жизни они могли легко обращаться в обычного человека, скрывая свои звериные признаки. Для сравнения наш песик имел только восемь балов. И убрать хвост для него – задача весьма болезненная, хоть и не смертельная. Такие способности напрямую зависели от железы на затылке. Насильственная ампутация странного органа приводила к мгновенной смерти гибрида. Равносильно попытке вырвать сердце. Уникальность увеличивает риск охоты на обладателя со стороны психопатов или дилеров «черных» рынков. В нашем случае, маньяк. Он коллекционирует железы как трофеи. Ублюдок похвастался пополнением своей коллекции в сети. Если бы ни прокол в последнем эпизоде, мы бы и не знали, к какому виду принадлежит выродок. Четвертая жертва получила травму железы и ноги. Перед нападением она почувствовала запах цветов и видела тонкую белую нить, которая и разрезала мягкие ткани. Но! В ране не обнаружено никаких волокон или частиц, лишь немного Хмеля. Феромоны – ни что-то магическое, а вполне конкретные вещества. Их можно найти. Ян проследил за шлейфом, безуспешно. Нечто подобное он почувствовал и на местах обнаружения остальных жертв. Преступник бежал и растворился в воздухе, либо забрался на стену. Паук! Скорее всего, с оценкой девять или десять. И это плохо: в толпе не обнаружить.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.