Но это не все. Ее словно подменили. Она говорит все. Рассказывает то, о чем так долго молчала. О муже, о том, как он изменял, о том, что не сможет больше жить во вранье и предательстве.

Я слушаю и все больше чувствую на себе громадную ответственность. Я не имею права подвести ее! Я не имею права отказаться от будущего!

Ее рассказ будто ставит все точки над i. Расставляет все по полочкам.

Кристина не оправдывается, а говорит то, что так ей мешало быть до конца собой, не давало открыться и наконец-то перечеркнуть прошлое.

Я понимаю — за мной должно быть одно из главных решений. Это нелегко, но нужно сделать именно сейчас.

— Кристина, разбирай вещи, будь как дома. Я вернусь через минут 20, — встаю и уверенно иду на первый этаж.

Кира оглядывает меня с иронией и презрением.

— Андрюш, от тебя что ли залетела? — и по губам, накрашенным красной помадой ползет улыбка-змея.

— Кира, собирай вещи. У тебя полчаса.

Она хмуриться и с трудом проглатывает кусок от тарталетки с творожным сыром.

— И что ради беременной подружки выкинешь родную сестру на улицу? — она на секунду теряет самообладание, а потом вновь превращается в хладнокровную стерву.

— Нет, — отвечаю ей в том же тоне — У меня есть однокомнатная квартира в новостройках, в северной части города. Отвезу тебя туда. Поживешь пару месяцев, потом себе сама квартиру снимешь.

Кира хмыкает с язвинкой выдает:

— Быстро же ты Андрюша меняешь приоритеты!

Я хочу ей сказать многое, но сдерживаюсь. Не в моем случае говорить и учить уже взрослого человека, состоявшуюся девушку. Пусть каждый из нас живет своей жизнью. Время все расставит по полочкам.

— Нет, ты ошибаешься.

Кира на нервах собирается, гордо посматривая в мою сторону.

— Твоя очередная мадам, которая будет жить за твой счет, а ты снова будешь мучатся как дурак, — выдает она фразу одну больнее другой.

— Да. Ты совершенно права, — отвечаю ей. Спорить с озлобленной женщиной бесполезно — лучше промолчать пока бушует ураган.

— Странно, — хихикает Кира — я что-то не видела, как ты хотя бы пару месяцев с ней встречался, а привел уже с пузом! Н-да, Андрюша, глупее тебя, мужика не найти…

— Хорошо хоть ты умных находишь, — парирую ей в ответ, не выдерживая.

Кира разражается потоком ругательств и издевок.

Я ухожу из ее спальни, потому что нет сил терпеть все это. Мне больно и обидно от ее слов, но я понимаю, что не могу так поступить с Кристиной. Оставить сестру рядом — значит унизить мою будущую жену, показать, что мне плевать на ее чувства и эмоции. Да, отчасти Кира не виновата в том, что переспала с Вадимом, но ответственность на ней тоже есть. Уж, не говоря о бывшем муже Кристины…

— Кристина, мне нужно отвезти сестру на новое место жительства, — произношу с трудом, когда захожу в спальню.

Она покорно кивает.

— Андрей, мне очень неудобно, — чуть слышно говорит она — Кира не виновата в этой ситуации…

— Кристина, прекрати снимать ответственность с других! Кира ведет себя не совсем правильно, но я не собираюсь судить. Я хочу, чтобы ты как моя будущая жена чувствовала себя комфортно и не возвращалась к прошлому.

Вижу, как по ее щекам скатываются две прозрачные слезинки.

— Спасибо, Андрей! — она встает и обнимает меня за плечи.

— Тебе не за что благодарить, — отвечаю тихо, целуя ее в затылок.

Кира сбавляет обороты, как только загружаем вещи в мою машину и садимся.

— Андрей, надеюсь, ты хорошо подумал, — выдает она провоцирующее.

— Надеюсь, ты тоже хорошо подумала, когда ложишься в постель с чужими мужьями.

Кира ошарашено меня осматривает.

— И что⁈ Это бедолажка бывшая жена, которую ты обработал⁈ Или это ребенок того ущербного?

Я из последних сил сдерживаюсь. Надо было все-таки не понимать эту тему. Но мне самому очень неприятно и мерзко обсуждать подобное.

Мы доезжаем до квартала, где находится моя «однушка» и я отдаю ей ключи:

— Восьмой этаж, 254 квартира.

— Видеть тебя больше не хочу! — бросает Кира напоследок, как только я переношу оставшиеся вещи.

Я киваю захлопывающейся передо мной двери.

Настроение смешанное. Я счастлив и расстроен одновременно.

Не зря говорят, что не делается — к лучшему. Если бы не жестокие издевки, предательские переписки и оскорбления бывшего Кристины — мы бы никогда с ней не познакомились. А обстоятельство, что произошло с моей сестрой стало катализатором. Спустило курок с крайнего терпения и запустило механизм невозврата.

Приезжаю домой, и чувствую запах вкусностей уже с порога.

Теперь я по-настоящему дома.

С семьей. Не один.

Я жадно вдыхаю этот аромат и понимаю — надо верить до конца. Верить в чудо и надеяться. Не сомневаться ни секунды, и действовать, несмотря ни на что. На зло всем, на зло всему происходящему с тобой, даже на зло себе, когда черная тоска накрывает с головой. Где-то впереди все равно будет то, к чему ты всегда стремился. То, что раскрасит твою жизнь новыми красками и заставит поверить в невозможное.

А еще, никогда не верьте тем, кто говорит, что настоящей любви не бывает. Нет! Так говорят только отчаянные пессимисты. В любом возрасте можно встретить именно «своего» человека и полюбить на всю жизнь. Да, непросто, но кто сказал, что все дается с легкостью? Самое дорогое и самое ценное — не дается с простотой и беззаботностью.

Никогда не сдавайтесь, и не предавайте собственную мечту.

Верьте, и все получиться!

Кристина

— Конфетка, песком кидаться нельзя, — шутливо машу пальцем дочке, которая разыгравшись в песочнице начинает устраивать дождь из песчинок.

Она хитро улыбается, но бросаться перестает.

Я присаживаюсь рядом на скамейку и облегченно выдыхаю. Яркое солнышко светит и пригревает уже совсем по-летнему, хотя на дворе май.

Когда я вспоминаю о прошлом, мне кажется, что это была некая другая жизнь. Не моя.

Чужая.

Я бы сейчас ни за что не простила предательство, не стала терпеть унижения и все то, что делал когда-то Вадим. Никогда и ни за что. После всего, что случилось, внутри меня словно что-то оборвалось, перевернуло и заставило внезапно посмотреть на все совершенно другими глазами.

Возможно, моя «случайная» беременность или настоящий заботливый мужчина, который теперь всегда рядом…

— Привет!

До боли знакомый голос заставляет в ужасе обернуться.

Передо мной стоит Вадим с той же очаровательной улыбкой на губах, но для меня она теперь омерзительна.

— Что ты тут делаешь?

— Ехал мимо, знакомый здесь живет. Тебя увидел, — говорит он со странными нотками тоски в голосе.

Я осматриваюсь. Он один или решил похвалиться чем-то или… кем-то? От Вадима можно было всего ожидать. Он ведь и тогда не оставил меня в покое, начал через какое-то время звонить с чужих номеров, требовать встречи, поливать грязью, говоря, что я шлюха — шляюсь, неизвестно где, и дома меня нет каждый вечер. На что я ему спокойно ответила, что больше не живу в той квартире и положила трубку, не обращая на поток новых оскорблений.

— Я не хочу разговаривать, — холодно откликаюсь в ответ. Сейчас ведь начнется снова!

— Да я все понимаю, что ты замужем и все такое… Я просто хотел сказать, что, — он опускает взгляд, и будто мрачнеет — У нас бы с тобой не было детей…

В этот момент Света подбегает ко мне, и обнимает маленькими ручками, что-то там лопоча на своем «малышачьем».

— Мне не интересно, что там было или не было бы у нас, — отрезаю в ответ, а внутри словно огнем полыхает от того, что он сказал.

— У меня редкое заболевание, которое сразу не проявилось, — голос Вадима становиться вовсе не похож на его голос.

— Вадим, мне жаль, что так получилось, но могу только посочувствовать, — подхватываю дочку на руки, и собираюсь уходить.

Мне становиться неприятно здесь оставаться. Волна разносторонних чувств накрывает с головой. Но самое главное — мне становиться жаль бывшего. А жалость — унижает. Это самое последнее чувство к человеку. Даже равнодушие стоит на ступеньку выше!