— Макс, — прошептала я, надеясь, что он где-то рядом. По крайней мере из своего положения мне не удалось увидеть его хотя бы мельком.

— Спи, Алиса. Тебе силы нужны, моя девочка.

— Макс, отпусти меня, пожалуйста.

Он засмеялся, так просто и свободно, совсем по-мальчишески, отчего мне стало вдвойне жутко.

— Куда же я тебя отпущу, сладкая? Кстати, хочешь воды?

Я кое-как кивнула.

Послышались его удаляющиеся шаги, но через минуту он появился уже со стаканом.

— Зачем тебе это все? — наконец смогла спросить я.

— Я теперь и сам не знаю. Столько всего прошел, такой длинный и трудный путь, а удовлетворения нет, представляешь? Вернее есть, но не такое, как я ждал.

— Я не очень понимаю, о чем ты…

Вдруг он подошел совсем близко, придвинул стул и сел на него, облокотившись локтями о спинку.

— Ты ведь меня даже не помнишь, да?

Я непонимающе покачала головой.

— О чем ты?

— Ну как. Детский дом, четырнадцать лет назад. Вы с подругой Юлькой отбиваете меня у местных отморозков, когда они хотели заставить меня мыть сортир собственной головой. Тебе тогда еще здорово досталось.

Я конечно же вспомнила ту историю. Маленького Максима Носова обижали все, кому было не лень. Парнишка был чуть старше меня, но ростом едва доставал мне до носа. Тощий, прыщавый, в очках — ну классический изгой и лузер. Однажды мы на самом деле всеми правдами и неправдами отбили его у местной шпаны, угрожая ножом, стащенным из столовой. Это было как раз незадолго до моего отъезда, и потому, дальнейшую его судьбу я не знала. Мы с Юлей об этом никогда не говорили, и я и думать забыла. А тут вот оно что оказывается.

— Не может быть, — прошептала я и тут же закашлялась. А как же фамилия?

Макс ловко вскочил и подал мне стакан воды, снова превращаясь в ласкового и доброго парня.

— Сменил сразу по выпуску. А так-то как, изменился? — засмеялся он и в глазах появился странный блеск. Почему-то я не замечала его в нем раньше.

— Еще бы, — я решила подыграть, добавив в голос радости от нежданной встречи, — Такой красавец стал — никогда бы не узнала.

— А ты и не узнала! — зло припечатал он, и я поняла, что моя уловка не сработала.

— Ты разве замечаешь тех, кто ниже тебя?

— Зачем ты так?..

— Зачем я так?! Зачем?! — заорал он, отшвыривая стул, и тот с грохотом упал на пол, — Сука! Какая же ты сука! Я же в тебе фею увидел, я же обожал тебя. А ты меня не замечала. Уехала со своим богатым ублюдком и оставила меня там, с теми подонками!

Смотрела на него глазами полными ужаса. Что он несет? Где тот Макс, которого я знала все это время? Что случилось с этим человеком, что он ведет себя как сумасшедший!

— Макс, пожалуйста… я не понимаю. Я не знаю, что я сделала, но позволь объяснить. Я никогда не хотела тебя унизить…

— Врешь, дрянь, — подскочил, влепив пощечину и именно в этот момент взгляд его приобрел осмысленность, он дернулся, внимательно посмотрел на меня и отвернулся. Поднял стул и сел обратно, как ни в чем не бывало.

— Врешь, Лиса! Там в ванной ты хотела меня унизить — я это видел. А я не мог взгляда от тебя оторвать. Все эти годы я представлял, что ты увидишь, каким я стал, ты влюбишься в меня и я стану обладать тобой, как мечтал еще мальчишкой. А ты… продалась за деньги. Я для тебя оказался всего лишь обслугой…

— Но это не так!

— Замолчи, Лиса, — устало произнес макс. — Это все вообще уже не важно. Теперь я все решил за тебя, ты моя и это главное!

Подошел, провел рукой по волосам, склонился, чтобы с громким вдохом втянуть их запах.

— Девочка моя, я же так тебя люблю.

— Макс, ты сумасшедший! — я попятилась от его внезапных ласк и вскрикнула от боли, пронзившей ногу.

— Что? Что такое? — во взгляде такая забота, что, если бы я не знала, кто именно причинил мне эту боль, ни за что не догадалась бы, что это блеф.

— Нога, — прошептала я.

Макс откинул одеяло, и я смогла увидеть, что нога в районе икры перебинтована, но бинт весь пропитался кровью.

— Черт! — он бросился вон из комнаты, через минуту появился вновь, в руках аптечка.

— Ты слишком много крутилась, вот шов и разошелся.

— Шов?

— Да. Когда бегала, изображая из себя зайку, напоролась на здоровенный острый сук, пропорола ногу, пришлось зашивать. Дай-ка гляну…

Я дернулась от резкой боли, но Макс погрозил мне пальцем и сквозь зубы сказал:

— Не ори!

— Макс, вызови врача! Ты что, собрался мне наживую шить?!

— Придется. На, выпей, — протянул мне пару таблеток обезболивающего.

— Ты шутишь?! В фильмах водку не запивая глушат, а ты мне две таблетки.

— Водки нет, — развел он руками, — придётся терпеть.

— Врача вызови!!!

Он покачал головой.

— Или ты выпьешь таблетки, или придется совсем без них. Как видишь, выбор очевиден.

Я, захлебываясь слезами, сдела то, что он просил.

И когда я выпила таблетки, Макс быстро приблизился и поцеловал меня. Затем так же быстро затолкал мне в рот тряпку, и я тут же попыталась ее выплюнуть, полными ужаса глазами глядя на него. Но мой мучитель лишь покачал головой и…

От дикой боли хотелось потерять сознание, но оно почему-то не терялось. Я выла, обламывала ногти, скребя простынь под собой, чувствуя, как пот стекает крупными каплями по лбу, прокусывала губы в кровь и еле дождалась окончания пытки.

— Две минуты ада и всё, — улыбнулся Макс, вытирая мое мокрое лицо от пота. Вынул кляп, пообещав, что, если я буду кричать засунуть его обратно, но у меня хватило лишь сил, чтобы прошептать «ненавижу». И только тогда, выпив полкувшина воды, заботливо поднесенным этим извергом, я смогла уснуть. Все, что сейчас хотелось — это забыться.

— Мне жаль тебя, Лиса. Ты просто запуталась, да?

Третье пробуждение ознаменовалось болью не только в ноге, но и в остальных, затекших от веревок, конечностях. От слез опухли глаза, волосы спутались, и я могла только догадываться какое жалкое зрелище из себя представляю.

— Да, конечно, запуталась. А ты… ты просто скажи, что ты хочешь, давай вместе распутаемся? — я была готова на все, чтобы Макс выпустил из этого капкана.

— Конечно распутаемся. Ты и я теперь навсегда вместе! Мы начнем новую жизнь. Только ты и я, — Макс улыбнулся как ни в чем не бывало, склонился надо мной и по-отечески чмокнул в щеку.

Сжала зубы от отвращения, но быстро взяла себя в руки, нельзя показывать ему свои настоящие эмоции. Если я, конечно, хочу остаться в живых. А еще… я вдруг вспомнила те смс. Теперь я точно знала, кто мог их написать и это вселяло безграничную надежду на спасение и грело душу.

— Но тогда нам нужно всё-всё выяснить, ты же понимаешь, что новую жизнь со лжи не начинают…

— О да! Лиса, я знаю, что тебе любопытно, специально тяну кота за бантик. Ну спрашивай…

Макс поудобнее расположился на кровати рядом со мной, больную ногу аккуратно положил себе на колени, так трогательно, что я чуть не разревелась.

— Хорошо, — взяв себя в руки, прошептала я, — давай сначала. Это ведь ты подговорил Сашку убить Богдана?

Макс ухмыльнулся, махнул рукой, будто речь шла о чем-то совсем несущественном.

— Скажу тебе, это было самым простым из всего, что мне пришлось сделать после. Но было увлекательно убеждать этого дурачка, хочу заметить, очень жадного дурачка, что он должен спасти тебя.

Я прикусила губу.

— А что было потом?

— А потом я нанял я нанял Ушакова.

— Так он не следак? Но зачем?

— Как зачем? Так как этот придурок не справился с заданием, Ушаков должен был натолкнуть тебя на мысли о нем, но твой дружок видимо сам с тобой связался. Во-вторых, Ушаков умело тобой манипулировал, толкая на резкие шаги. Ты же обвинила мужа в исчезновении дружка? Плюс Богдан тоже стал подозревать твоего танцора, а заодно и тебя. Что должно было окончательно вас рассорить. Вообще-то, скажу тебе, я сразу хотел его прихлопнуть, но гаденыш оказался проворным, догадался, что ему крышка и сбежал. В чем ты ему и помогла.