В ту ночь я пообещал себе, что никогда не сделаю ей так больно. У моего поступка была и другая сторона. Я знал, что Лера не может определиться с ВУЗом. Об этом говорили и ее родители, и Ваня. Я, конечно, понимал, что держит ее в Москве. Она не хотела уезжать от меня. Я должен был сделать ей больно, чтобы она исполнила свою мечту — учиться в Питере. Это был ее любимый город. В ноуте у нее была целая подборка фотографий северной столицы. Туда же собиралась поступать ее подруга. Одним выстрелом я убил двух зайцев.

В день ее отъезда я был сам не свой. Я так много раз пожалел, что сделал ей больно, что оттолкнул. После Дня Рождения она не смотрела на меня, не разговаривала, не реагировала на мои выпады. Она включила полный игнор. Казалось бы, я добился цели, должен был радоваться, но на душе было паршиво. В последний момент рванул в аэропорт. Сам не понимая до конца зачем. То ли попрощаться, то ли умолять остаться. Я сказал Лере правду, что стоял недалеко от их семьи. Только на мне была пайта с капюшоном. Никто меня не заметил. Даже Ваня. Я видел, что ей тяжело прощаться с родными, но ее глаза горели от предвкушения. Поэтому я отступил.

И начались 5 лет моего персонального ада. Я не хотел заводить отношений, но физиологические потребности никто не отменял. Мне удалось встретить девушку, с которой нас связал только секс. Нас устраивала эта связь. Никаких привязанностей, свиданий, совместных выходов в свет. Всю свою энергию я направил на развитие бизнеса. Мы встречались с Наташей в гостинице, проводили вместе пару часов и разбегались. С ней я попрощался, когда узнал, что Лера возвращается домой. От Вани я знал, что в Питере у нее появился парень. Это было неприятно, но предъявлять ей что-либо я не имел никакого морального права. Я осторожно узнавал, как развиваются их отношения и радовался, как дурак, когда узнавал об очередном расставании. Жаль, что только сейчас узнал о причинах. Если бы тогда Лера призналась брату, что Игорь этот на нее руку поднял, в тот же день примчался бы в Питер и разорвал бы на части мудака, а ее забрал бы с собой.

Я мучался еще и от того, что приходилось свои чувства скрывать от лучшего друга, практически брата. Ванька любил весело проводить время. Серьезные отношения ему были не нужны, поэтому рядом с ним постоянно мелькали разные девушки. У этих девушек были подруги, которых заботливый друг передавал в мои руки. Мне приходилось с ними общаться, улыбаться, быть вежливым. Лишних надежд никому не давал. Никогда не любил выставлять личную жизнь напоказ, но сорвался, когда узнал про Игоря. Выставлял тогда в Инстаграм фотки с разными девушками. Хотел, чтобы Лера увидела. Потом осознал, что веду себя глупо. Удалил фотографии, удалил аккаунт. Погрузился в работу.

В день возвращения Леры я очень волновался. Мне не терпелось увидеть свою девочку и вызвать у нее хоть какие-то эмоции. Игнорировать себя я бы больше не позволил. Слишком долго ждал. Слишком скучал. Наша перепалка в аэропорту подарила надежду, что ее влюбленность можно вернуть. Она снова ярко реагировала на меня. А этот ее «фак» в зеркало заднего вида. Именно тогда я честно признался, что скучал. Ваня и Лера. к счастью, не догадались, что тогда эти слова были произнесены от чистого сердца. Они восприняли это как очередной стеб, а мне так было даже выгодно.

Из воспоминаний меня вернул хлопок двери. Лера приняла душ и вышла из ванной комнаты. Я поднялся с кровати, когда она зашла в спальню, обмотанная полотенцем. На ее щеках все так же играл румянец.

— А можно мне другую рубашку? — попросила она.

— Конечно, — ответил я, — выбирай любую, а я пошел в душ.

— Кофе? — спросила она, приподнимаясь на носочках и нежно целуя в губы.

— Угу, — пробормотал я, зарываясь ладонью в ее волосы. Вторая рука опустилась на ягодицу. Не удержался и легко сжал.

— Марк, — выдохнула она, чувствуя, как я снова возбуждаюсь, — душ.

— Иду.

Чмокнул ее в носик и вышел из комнаты. Никогда раньше так быстро не купался. Вылетел из ванной через несколько минут, вернулся в комнату, натянул чистое белье и домашние шорты. Из кухни уже доносился запах заварного кофе. Я направился туда и замер в проходе. Лера пыталась дотянуться до верхней полки, где стояли кружки и тихо возмущалась. Ох, как же на ней сексуально смотрелась моя рубашка…

— И зачем так высоко ставить кружки?

— Чтобы наблюдать за твоими мучениями, — прошептал ей на ухо, в пару шагов сократив расстояние между нами.

Лера вздрогнула. Я медленно поднял руку и достал две кружки. Она повернулась ко мне лицом и замерла под моим горящим взглядом. Я уперся руками в столешницу позади нее, и склонил голову так, что наши лица разделяло всего несколько сантиметров. Опасная близость. Лера непроизвольно облизнула губу.

— Что ты так смотришь? — прошептала она.

— Любуюсь, — так же прошептал я. — Моя рубашка смотрится на тебе…слишком привлекательно.

Ее щеки тут же вспыхнули огнем. Между нами снова заискрило. Я подхватил Леру под попу и усадил на столешницу, она тут же обхватила ногами мои бедра.

— Марк, — выдохнула она, когда я склонился к ее шее.

— Ммм? — протянул я, осторожно касаясь кожи губами.

— А как же кофе?

— Подождет, — ответил я и впился в ее губы жадным поцелуем.

Руки жили своей жизнью, быстро расстегивая пуговицы на рубашке. Зря, конечно, она надела бюстгальтер. Я опустил вниз кружево, освободил грудь и тут же нежно ее сжал, перекатывая сосок между пальцами. Лера охнула и выгнулась на встречу ласке. От ее тихого стона сносило крышу. Я опустился к ее шее и нежно прикусил кожу под ушком.

— Ох, — выдохнула Лера, призывно отклоняя голову. Какая она чувственная! Свихнуться можно.

— Марк! — послышалось из коридора. Лера резко выпрямилась, отталкивая меня от себя и зло посмотрела.

— Это еще кто, Марк? — прошипела моя змея. Я же хитро улыбнулся и осторожно спустил ее со столешницы.

— Сынок, — раздалось уже ближе.

— Что? — вскрикнула Лера. — Вот черт! Стой, не двигайся. Прикрой меня. И отвернись. Хватит пялиться!

Я не сдержался, откровенно засмеялся, но все же отвернулся, закрыв свое сокровище широкой спиной. Я чувствовал, как Лера судорожно застегивает пуговицы на рубашке. Уверен, что ее пальцы дрожат, поэтому она так долго не может справиться. Я почувствовал, как она несколько раз стукнулась головой о мою спину.

— Как стыдно, Господи, — прошептала она. Я завел руку назад и ущипнул ее за ягодицу, за что тут же получил по рукам.

— О, Марк. Ты здесь! Привет! — поздоровалась мама, направляясь ко мне.

— Привет! — с довольной улыбкой ответил я. Представляю, как родители удивятся, увидев мою гостью. Да еще и в таком виде.

— Привет, сын, — следом на кухню зашел папа. Лера снова уткнулась мне головой в спину. Представляю, какого цвета ее лицо сейчас.

— Ой, ты не один, — всполошилась мама. Я замер, понимая, что скрываться моей малышке больше нет смысла. Она тяжело вздохнула.

— Доброе утро, тетя Лена, дядя Виталик, — выходя из-за моей спины, поздоровалась Лера и спокойно улыбнулась их ошарашенным лицам.

— Лерочка! — наконец, ожила мама. — Солнышко! Это ты!

Она обняла Леру и расцеловала. Я довольно улыбнулся и притянул малышку к себе. Она, конечно, попыталась убрать мои руки со своей талии, но быстро сдалась.

— Ну, наконец-то, я дождалась!

— Чего? — не поняли мы с Лерой.

— Что сошлись, наконец! Я давно папе говорила, что вы — идеальная пара.

— Так мы собачились постоянно, — засмеялся я.

— Нет. Вы просто остро реагировали друг на друга. Это нужно было перерасти. Вы и переросли.

— Вы простите, что мы так ворвались. Дверь была открыта. А мы дозвониться не могли.

— Дозвониться, — выдохнула Лера. — Ваня. Простите. Я на минутку.

Я помчала в комнату за телефоном. Вчера вечером он был разряжен. А за ночь, наверное, отключился. Я подбежала к тумбочке и взяла в руки телефон. Заряда оставалось 3 процента, но пропущенных звонков от брата не было. Странно. Так увлекся Машей, что забыл обо мне? Такого раньше не было. Ну и ладно. Я облегченно вздохнула и подошла к стулу, на спинку которого повесила свою одежду. Наверное, лучше переодеться. Как-то неудобно снова появляться перед родителями Марка в его рубашке. Я быстро надела штаны и кофточку и рванула к двери, как натолкнулась на хозяина квартиры.