… Теросы окружали со всех сторон. Отбиваясь из последних сил, она искала глазами хоть какого-нибудь убежища, хоть какой-нибудь опоры. Но ничего, кроме стены полуразрушенного здания, поблизости не было. Отступать больше было некуда. Она прижалась спиной к нагретым солнцем, выщербленным кирпичам и зажмурилась, закрыв голову руками… Сейчас… Вот сейчас…

Вой и рычание стократно усилились, волна ярости буквально впечатала её в стену. Но ни один зуб, ни один коготь не прикоснулся к ней. Послышались звуки ударов и треск разрядов молний. Она осторожно приоткрыла глаза, и в следующее мгновение распахнула их, поражённая увиденным. Озверевшие теросы, забыв про беззащитную жертву, атаковали кого-то, находящегося в самой их гуще. Они пускали в ход всё, чем обладали — стальные когти, гигантские клыки, шипастые хвосты, могучие клешни и рога — но тот, кто вызвал всю их «огневую мощь» на себя был словно неуязвим.

Твари вылетали из эпицентра побоища искромсанные, обугленные, агонизирующие, сражённые наповал. Кровь хлестала фонтанами, и тёмные ручейки уже подбирались к её ногам. Но оставшиеся в живых чудовища с диким рёвом бросались на смельчака, посмевшего лишить их добычи. Кто же её загадочный спаситель? Кто этот рыцарь без страха и упрёка?

Вдруг над этой оголтелой сворой, над клубами пыли и дыма взметнулся сияющий молот. И рухнул на голову огромного медведя, ощерившего невообразимых размеров пасть. Косматый гигант рухнул, как подкошенный. Взмах молота взбаламутил дымовую завесу и скрылся в ней.

Молот! Это же оружие Васи! Он пришёл, чтобы спасти её! Она сжала молитвенно руки. Может ли она помочь ему, необычайному, таинственному юноше, Избранному, пареньку из рабочего квартала?

Налетевший порыв ветра рассеял пелену. И в гуще сражения, с Васиным молотом в руках, она увидела ящерообразное чудовище, покрытое бронированной чешуёй, с жуткими когтями на безобразных пальцах, размахивающее покрытым шипами хвостом и скалящее перекошенный безразмерный рот, полный ужасающих акульих зубов. Ей стало так страшно, как не было ещё никогда! Силы и сознание покинули её. Она провалилась в темноту…

И проснулась. Отдышавшись, снова легла, натянув одеяло до самых глаз. Лежала, глядя в потолок, повторяя про себя: «Это сон! Это просто сон!» Пыталась списать всё на переутомление, волнение и стресс, в котором пребывали последнее время все жители Города: «Это просто ночной кошмар!» Вспоминала последнюю встречу с Василием, стараясь в деталях воспроизвести всё, что он поведал о своём Даре. Вспоминала рассказ Анны о том, как он ушёл в Лакуну, как вспыхнуло и закипело у неё в груди, как вырвалось наружу потоком слёз, как летело в подругу всё, что в этот момент оказалось у неё, Вики, под рукой. А Анна и не думала защищаться… и даже её канис, понимая ситуацию, только жался к ногам хозяйки, точно испуганный щенок… Вспоминала, вспоминала, прокручивала в голове… Уснула в слезах, твёрдо решив никому не рассказывать о своём видении. Это ведь только сон. Приснится же такое!

………………………………………………………………………

Шкряб! Шкряб! Шкряб!

Ну, кому там неймётся?

Я открыл глаза и сладко потянулся, поскрипывая чешуей и костяными пластинами о стенки оккупированной норы. За этот час я отлично выспался и был полон сил. Рывком поднявшись, я уселся (встать не получилось по причине низких сводов), вытянув ноги, и с удовольствием пошевелил всеми когтями и хвостом — кажется, он был особенно рад моему пробуждению. Сильнее радовался, пожалуй, только Дружок, смотревший на меня преданными глазами. Я потрепал питомца-метаморфа по косматому загривку, одновременно разглядывая свои апартаменты: тесновата лачужка, но на первое время сойдёт. Хомякам, конечно, было раздолье, особенно если здесь обретался только головной отряд. Но я не хомяк. Я значительно круче! Скажем, что пещерка мне «как раз», как толстушке — хула-хуп. Низкий потолок не позволяет встать во весь рост, да и от стены до стены я почти могу дотянуться раскинутыми в стороны руками — зато никакая крупная тварь сюда не залезет. А если залезет — сама дура! Ей здесь будет не развернуться, а у меня ещё и тактическое преимущество в виде уже имеющегося опыта боя в крайне стеснённых обстоятельствах и лучшего знания местности.

От этой пещеры во все стороны тянулись ходы: одни — совсем узкие — туда разве что руку можно просунуть; другие — покрупней, через них можно протиснуться, если специально ужиматься, по третьим, так и вовсе можно спокойно проползти в моей текущей форме. По-пластунски, конечно, но можно.

Верхний вход меня беспокоил сильней всего. Хоть его «дверь» и располагалась в неприметном углу, а сам он был достаточно узким — я чуть чешую с себя не соскоблил, когда лез, хоть и юркнул в нору весьма проворно. И Дружку тогда пришлось хорошо постараться, чтобы просочиться. Но всё-таки он вел напрямую к поверхности, и не забаррикадировал я его только потому, что он выступал единственным источником света. Кстати, о свете. Почему темно? Ночь, что ли?

Шкряб! Шкряб! Шкряб!

«Нет, не ночь. К тебе — гость», — сообщил Алукард, и я сосредоточил своё внимание на дырке в потолке.

В следующий момент из неё показалась щетинистая морда с пятачком и клыками. Далее появилась пара коротких ножек с копытами. Ножки бессмысленно болтались в воздухе, время от времени задевая камни. Когда трепыхания бедняги становились максимально отчаянными, на голову мне начинали сыпаться мелкие камешки и пыль. Зверь пыхтел и явно чертыхался. И было не понятно, чего он сейчас хочет больше — забраться внутрь или выбраться наружу. Хотя нет, взгляд кабанчика наконец сфокусировался на мне, и в глубине глаз тут же зажглись алчность и безумие.

При этом брыкаться он продолжил с утроенной силой. Вот только пока безрезультатно…

— Что нам делать с этим чучелом? — я с лёгким гастрономическим интересом рассматривал незадачливого вторженца. Кабанчик был уровня двенадцатого, и опасности сам по себе никакой не представлял.

— Да ничего не будем делать! Выруби его просто и пусть торчит!

— А свет?

— А что «свет»? — фыркнул фамильяр, — Не тупи. Ты же сейчас видишь? Вот! А «заглушка» уже стоит, и твои глаза давно адаптировались к кромешной тьме. И грех отказываться от такой сигнализации.

Я в недоумении скосил глаза на фамильяра.

— Ну, так если свинку начнут грызть за попку, она всяко очнется и завизжит, — пожал плечами кровожадный колобок.

Логика в словах Алукарда была. Собственно, я и сам организовал бы что-то подобное. Просто надеялся, что следующая тренировка техники сокрытия ментала пройдёт в менее экстремальной обстановке.

Впрочем, тренироваться в условиях, приближенных к естественным, даже лучше — продуктивнее. Сомневаюсь, что в реалиях боя, засады или отступления кому-то придёт в голову позаботиться о моём комфорте, включая меня самого.

Я поёрзал на меховой постилке, устраиваясь поудобней (хотя какое «удобнее»? У меня же сейчас бронированный зад), краем глаза заметил, что пленные хомяки лежат в дальнем углу тихонько, как мышки, и успокоился в позе Демона Сидящего. Мой партнёр, понимая, что информация, исходящая от видимого объекта, усваивается лучше, проявился максимально чётко. И теперь в воздухе перед моим носом туда-сюда плавал одноглазый колобок, шевеля свободно свисающими щупальцами. Пару из них он время от времени закладывал за… ну, будем считать, за спину — и становился похожим на зануду лектора.

— Значит, так, — вещал он. — Механик сокрытия ментала великое множество. Все я не знаю. Но все тебе и не нужны. Выбор конкретной техники зависит от ситуации и индивида. С двумя ты уже познакомился на практике. Помнишь? Когда швырнул страуса, и часть теросов резко переключилась на него? Это произошло вовсе не потому, что они получили более доступную добычу. При броске ты неосознанно, хоть и с моей помощью, напитал тушку мёртвой птицы своей ментальной энергией. Что и дезориентировало нападающих.

Алукард создал в воздухе перед собой незамысловатую схему:

— Хочу заметить, что для использования этой техники тактильный контакт с предметом не обязателен. Перенести ману на другой объект можно и на расстоянии. Конечно, при определённом навыке и сноровке. Для осознанного применения этой техники нужно сконцентрировать на объекте строго направленный поток ментальной энергии. Другой вариант: можно представить и сконцентрировать энергию в своеобразный ком, этакий файербол, и запускать его в объект. Хотя при непосредственном контакте технику переноса использовать значительно легче. Его можно ударить, пнуть, укусить, оцарапать. Даже плюнуть на него. Главное — с чувством. Хотя понимание процесса тоже не помешает. И готово дело! Часть твоей ментальной энергии перенесена на объект. Вообще, этот прием на самом деле является основой для различных ментальных заклинаний, но в нашем конкретном случае его можно использовать для создания отвлекающих внимание «обманок» и временного уменьшения твоей «яркости».