— Да никак. — с уверенностью заключил Свен Свенсон. — но он мог стать помощником врага Лилиан Майер и оказывать содействие в организации всего этого спектакля, принимая в нём непосредственное и живое участие.

— Если бы история с моим расследованием не выплыла каким-либо образом наружу, то старуха Майерша ничего бы не узнала. — задумчиво сказал Хью.

— Как ты думаешь, от кого она узнала? — спросил с улыбкой Свен Свенсон.

— Не представляю, — ответил Хью.

— От дуры Зельден! — с торжеством в голосе ответил начальник.

Лилиан Майер с большой неохотой приняла детективов из агентства «Барбер, Свенсон и сыновья» в офисной части здания «Пивная империя Майеров». Было видно, что дама расстроена и подавлена. Хью рассмотрел Лилиан внимательно, она мало чем отличалась от посетительнице офиса «Барбер, Свенсон и сыновья»: та же полноватая фигура, та же царственная посадка головы, те же седые кудри и аккуратный макияж. Пожалуй, грима на лице этой женщины было гораздо меньше, и шея не прикрыта шарфиком, а на руках нет перчаток. Лилиан была в белом брючном костюме, шею украшали немыслимых размеров кораллы, матово светившиеся в ожерелье. Несмотря на деловой стиль одежды, она явно питала слабость к роскоши и не могла её не демонстрировать даже в будничной деловой встрече.

— Мы чрезвычайно расстроены происшедшим, госпожа Майер, — вкрадчиво сказал Свен Свенсон. — Видит бог, мы и не предполагали такого оборота событий.

— Я прочла ваш отчёт, — сухо ответила миллионерша. Её голос действительно был низким и грудным, но, всё же, отличался от голоса той «ненастоящей» Лилиан. — Из него видно, что Юджину Майер вы не нашли.

Шеф Свенсон кивнул.

— Как в действительности обстояли дела? — спросила Лилиан Майер.

Барбер и Свенсон переглянулись. Хью откашлялся под пристальным взглядом пожилой миллионерши и сообщил:

— В действительности я нашёл девушку по имени Лаура Бергер, которая проживала вместе с художником Борисом Казариным в его особняке в Мюнхене. Мне удалось взять отпечатки её пальцев. Они оказались идентичными тем отпечаткам пальцев, которые были на дневнике Юю.

— Откуда у вас появился дневник Юю? — грозно спросила Лилиан Майер.

— Мне его передала заказчик… Заказчик по контракту.

Лилиан не сдержалась и хлопнула ладонью по столу, да так звонко, что Хью вздрогнул. Лилиан отошла к окну и, постояв спиной к детективам, немного успокоилась. Повернувшись к молодому детективу, Лилиан спросила со странной улыбкой:

— Почему вы не сообщили заказчику правду о том, что вы нашли мою внучку?

— Я… — Хью не смог сразу справиться с волнением. — я допустил нарушение контракта, но… Мне показалось, что Лауре Брегер угрожает опасность.

— Спасибо вам за то, что вы не раскрыли правду о Лауре, — сказала с неожиданной теплотой Лилиан Майер. — я не могу рассказать вам всего… Просто не имею на это права. Единственное, что я могу вам сообщить: Юджина Майер жива, и я много лет скрывала эту правду. Почему я это делала — я вам не скажу, но у меня были к тому веские причины. И поэтому я прошу вас и дальше никому не говорить о том, что Юджина жива. — Лилиан помолчала. — Я готова заплатить вам за молчание. Сумму мы обсудим.

— Постойте, госпожа Майер, мне кажется, что вы нас принимаете за шантажистов, — с возмущением в голосе вмешался в разговор Свен Свенсон. — мы хотим вам помочь, хотим как-то исправить ситуацию.

— Нет, — категорично заявила Лилиан, — я привыкла справляться с проблемами сама. Я сама узнаю, кто и зачем затеял это расследование. Если вы начнёте снова розыски, то я боюсь, что вы можете навредить моей внучке.

— Почему вы не хотите сообщить обо всём полиции? — спросил напрямик Хью.

— Потому что я сама организовала побег Юю из дому, и представила всё как самоубийство. Полиция вряд ли обрадуется этому сообщению. И уж точно мне не поможет. — Лилиан села за стол и сжала кисти рук. — прошу вас оставить все расспросы, прошу закончить это бессмысленное дело! Просто прошу как уставшая и измученная женщина. Можете ли вы меня понять?

В голосе Лилиан было столько боли, что даже Свенсон, считавший себя чёрствым и безразличным человеком, почувствовал искренность пожилой леди.

— Разумеется, мы сохраним всю историю в тайне. — в знак честности Свенсон передал госпоже Майер все документы. Хью знал, что в них нет последнего письма Лауры к нему. У Хью тоже было право на тайну. — Хочу также добавить, что в деле замешан некий Юрген Бах, который неоднократно бывал в нашем офисе и через которого мы общались с мнимой заказчицей.

Лилиан кивнула, своего удивления она не высказала.

Когда Барбер и его шеф вернулись в офис, то у них не было уверенности в том, что история закончена. Однако, начальник агентства радовался хотя бы тому, что Лилиан не угрожала им судом и полицией. Хью предложил Свенсону разобраться с Юргеном Бахом, но шеф категорически замотал головой:

— Ты понимаешь слово «нет»? — грозно спросил он.

— Понимаю, — весело заверил его Хью. — но я также понимаю, что нас посадили в галошу. Если этот Юрген Бах — безобидный шутник, то я просто пересчитаю ему зубы. Если же он мошенник и что-то замышляет, то можно успеть предотвратить преступление и даже помочь Лилиан Майер.

— Лилиан Майер, — чеканно по слогам произнёс Свен Свенсон, — просит нас оставить расследование, и я собираюсь заняться другими делами. И тебе советую.

Хью примирительно поднял руки вверх. Свен Свенсон стал копаться в папках на столе, делая вид, что утратил интерес к этой истории.

— Однако, мне не даёт покоя история Юю, — задумчиво произнёс молодой детектив. — Бабушке, конечно, виднее, что лучше для её внучки. Однако же, если верить психиатрам и полиции, то Юю Майер — малолетняя преступница и психопатка. Я же видел Лауру Брегер, она не производит впечатление ни чокнутой, ни преступницы. — Хью вздохнул, — это самая милая и славная девушка из всех, с кем я был когда-либо знаком.

Свен Свенсон потрепал парня по плечу.

— Знаешь, я тебя понимаю. Когда мне было двадцать восемь лет, и мы с Ингрид уже были женаты, я влюбился без памяти в одну карманницу. Она работала в научном исследовательском институте. Изучали там каких-то моллюсков, что-то глубоко подводное, — шеф усмехнулся своим воспоминаниям. — Я просто голову потерял. В институте было несколько крупных и мелких краж. И та девушка была из числа потерпевших. Она долго водила меня за нос, у нас даже была интрижка. Потом выяснилось, что девушка и есть воровка. Воровала всё, что плохо лежит. У неё брат был наркоманом, нужны были деньги попеременно то на наркотики, то на лечение. Можешь себе представить, каково мне было, когда я её поймал буквально за руку?

— Ингрид узнала? — спросил Барбер.

Свен Свенсон размашисто перекрестился.

— Слава богу, нет… Так что, мой байронический страдалец, выбрось из головы всех чокнутых миллионерш и возвращайся с облаков на грешную землю.

Барбер в буквальном смысле слова вернулся на грешную землю, придя в свою квартиру в кондоминиуме. В комнате его ждала посетительница с заплаканным лицом — Зельден Линденбрант. Хью поздоровался и приготовился выслушать женскую истерику. Мать Барбера хлопотала у стола, заботливо разливая чай и раскладывая домашние вафли. Хью бесцеремонно схватил вафлю и с набитым ртом спросил:

— Что-то стряслось?

— Ах, Хью, — пролепетала Зельден, — стряслось что-то ужасное и непонятное. Нашу квартиру пытались обчистить.

— А разве у вас есть что украсть, — с наивной издёвкой спросил молодой повеса.

— В том-то и дело, что ничего не украли, только перерыли всё вверх дном.

— А дома кто-то был? — уже без улыбки спросил Хью.

— Бабушка была, но она ничего не видела, — ответила Зельден и принялась плакать в платочек.

— Почему не видела? Спала? — уточнил Хью.

— Потому что один из злоумышленников накрыл её простыней…. — Зельден еще сильнее начала всхлипывать. — Понимаешь, как попугая в клетке.