«Первой жертвой войны становится правда».

(Д.Хайрам)

Пролог

«Все в жизни так, как оно есть и никак по-другому. Небо голубое, трава зеленая; близкие люди перестают друг друга понимать, случайные – становятся родными; правда – ложью, а белое – черным. Такой вот расклад! И мне он, признаться, не совсем нравится…»

***

– Да не кричи ты так в трубку! Что случилось?!

– Я говорю, собирайте манатки и срочно уезжайте из Крыма! Слышишь меня?!

– С какого перепугу?

– Не могу тебе всего сказать, но информация верная – откуда надо. Наши в любую минуту могут пойти на Крым. С Божьей помощью, разумеется… Сам понимаешь – какой… Алло, ты меня слышишь? Володя?!

– Слышу.

– А Купянск! Ты знаешь про Купянск?! Красавчики! Какое наступление! Володя! Алло! Алло!

Володя закрыл крышку телефона. Сестра не перезвонила.

Крымская осень. По ржавым листьям каштана лениво прохаживался крупный сизый голубь. Если голуби и умеют думать, то думал он сейчас точно не о войне. И не о мире. И ни о чем таком, что может изрядно испортить очарование этого осеннего дня. С дерева упал колючий орех и спугнул голубя. Тот улетел. Солнце поджигало сусальным золотом верхушки деревьев, домов – закат. Господи, как красиво!

«Господи, почему?! Почему в этом прекрасном мире у нас не получается счастливо жить?! Как голубям…»

Володя оглянулся. Никого нет. Усмехнулся. Его бы все-равно никто не услышал – он подумал, а не сказал. «Громко» подумал…

Вспомнились улица Кирова, парк, тропа с липами и каштанами. Весной цветущие каштаны напоминали праздничные свечи на зеленых тортах. Тоннель праздничных свечей! И вспомнились друзья: Вадим, Женька, Серега… Школа в Боярке. Кое-кто из хлопчиков начали дразнить Володю москалем, но Сережа быстро им объяснил, что его друг – «правильный» москаль. Нашенский. Правда, Володе и самому было не совсем понятно, чем нашенский москаль отличается от ненашенского москаля, но раз Серега так сказал… А говорить он мог убедительно.

Еще одна картинка из прошлого. Володя – пятиклассник. Перемена. Ребятню подозвали гости школы – американские старшеклассники. Они беспрестанно улыбались, жестикулировали руками и откровенно кривлялись перед изумленной аудиторией. Американцы начали бросать в толпу ребят жевательную резинку в яркой глянцевой упаковке. Все хотели жевательную резинку. Образовалась куча-мала. Дети подбирали жвачку, толкаясь локтями, телами, лбами…

Лицо свело болезненной гримасой, он до боли в руке стиснул деревянную перекладину скамьи. Мимо него прошли парень с девушкой. Парень оправдывался, девушка безразлично, высокомерно его «не слушала». Она наткнулась на Володин взгляд и улыбнулась ему. Красивая! И так похожа на сестру Наташу! Наташка…

Солнце почти село. Ноги отекли, спина заныла. Володя встал со скамейки и прошел под каштан. Листья под ногами приятно шуршали, прилипали к подошвам, волоклись за шагом. Возникло желание их раскидать. Еще и еще! Носок ботинка угодил в пустую погребенную под листвой бутылку. На голову упал орех. Потом второй, третий. Володя не умел улыбаться даже в детстве. Он расхохотался. До слез. Хохот перешел в сухой кашель.

– В меня попало! А я – не голубь! Я не могу улететь. Никто не может! Мы будем разгребать и разгребать… Здесь. Мы – все! Вадим, Жека, Андрей, Натаха…

Глава 1

Наташа

Наташа привыкла к восхищенным взглядам мужчин и давно научилась прятаться от них за равнодушным, непроницаемым выражением лица. Она «несла» себя недоступно, с царственной осанкой, изящным шагом от бедра, и когда ее внезапно схватили за локоть, стала смешно походить на выпавшего из гнезда птенца – растерянно и возмущенно.

– Наташка! Ты?!

– Я… Люся?!

Рыженькая, небольшого роста пухленькая однокурсница по институту Люся уже сжимала ее в объятиях, повисая на плечах.

– Натаха!!! Ты – шик! Кому скажи, что тебе за полтинник – никто не поверит! Нет-нет-нет! Никуда не отпущу! По чашечке кофе?! А помнишь коктейль наш любимый?!

– Молочный. «Мимоза».

– Точно!

Под навесом оказался свободный столик, обслуживал их здоровенный молоденький паренек в вышиванке. Коктейля молочного, конечно же, не было, ограничились стаканчиками грога и пирожным. Люся, щуря глаза, рассматривала официанта. Когда тот отошел, обиженно фыркнула.

– Какой мужик пропадает!

– Что ты имеешь в виду? – рассмеявшись, спросила Наташа.

– А то и в виду! Мой Женька тоже на побегушках – менеджер по продажам. Тьфу ты, прости меня Господи! С высшим образованием и коробом талантов. А ведь как играет, как играет! На аккордеоне!

Наталья пожала плечами:

– Люсь, коробом надо знать, как пользоваться.

Люся махнула рукой:

– Ладно, ты лучше о себе расскажи! Замужем?

Зажужжал телефон на вибрации. Наташа улыбнулась и подмигнула подруге. Разговор был коротким, Наталья вздохнула и положила телефон в сумочку.

– Торопишься?

– Уже нет. О себе? А что рассказывать? Вышла замуж, двое детей – сын Данил, дочка – Настя. Муж погиб. Авария.

– Давно погиб?

– Давно.

– И ты одна? Никого не встретила? Из-за детей, да?

– При чем тут дети?! А за кого, Люсь? Вот за такую шантрапу? – Наташа перевела взгляд на официанта.

Люся разом допила свой коктейль и закурила.

– Выходит, мой Женька тоже шантрапа, да?

– Да. Настоящий мужик – это успешный мужик.

– Ты не понимаешь, Наташ! Сейчас все неправильно… Не так, как было!

– Так всегда было, Люсь. Или ты на коне, или – под конем. Почему я, баба, это понимаю, а мужики – нет!? Цуцики!

К столику подошел «цуцик» в вышиванке.

– Повторить? Что-нибудь желаете, дамы?

– Дамы желают их не беспокоить, – с улыбкой проворковала Наташа.

Официант отошел, Люся шмыгнула носом и приложила кулачок к щеке, сгоняя непрошеную слезу.

– Нет, ты не права. Мой Женька просто порядочный, застенчивый… Понимаешь? Не умеет он локтями, зубами…

Наташа накрыла ладонью руку подруги.

– Ну что ты? Люся… Кто же спорит? Хочешь посмеяться? У меня Андрей такой же!

– Андрей?

– Угу. Человек, которым я очень и очень увлечена. А может, и люблю. У него свой бизнес и все-такое. Только вот хиреет его бизнес – зубами не умеет, – заключила Наталья, безрадостно хихикнув.

Люся тоже заулыбалась, но смотрела мимо Натальи.

– Ой, какая прелесть!

Наталья повернулась. Рядом, за ее спиной, стоял неопрятный мужик с лицом ребенка, беззубой улыбкой и маленькой белой собачкой на руках. Собачка была в шлейке и почему-то в шапочке.

– Чихуаша! У меня тоже была такая кроха. И как ее зовут? – спросила Люся у хозяина собаки.

Мужик стал гладить собачку, качать, прижимать к груди.

– Мамо! Мамо! Кушать!

Он показал грязным пальцем в сторону недоеденного Натальей кусочка пирожного. Из кафе выскочил «цуцик» и замахал на него полотенцем.

– Пошел, пошел отсюда, Микола! Позже приходи!

Микола закрыл рукой собачку и, кивая головой, стал пятиться назад. Люся подошла к нему и протянула деньги. Микола схватил купюру и спешно исчез за углом кафе. Наталья вопросительно посмотрела на официанта. Тот пожал плечами:

– Бомж. С неделю, как на районе ошивается. Говорят, воевал. «Крыша» поехала. Извините.

Настроение испортилось. Наташа уже успела привыкнуть к безмятежной и тихой Вене, к предсказуемости дня, к своему уютному обретенному миру, где нет войны, разгуливающих по городу сумасшедших и даже случайных встреч с однокурсницами. Почувствовав неожиданную усталость, она вспомнила о Григории и их приятном свидании в парке перед отъездом из Австрии. А Андрей?

***